Неумолимый закон
Рис. В. Козлинского
4 декабря 26 г. Сегодня закончил сценарий. Устал чертовски. Конечно, будь я халтурщиком, я бы всю эту работу проделал в неделю. А тут: два месяца на собирание материала, месяц на обработку, и месяц на самый сценарий. Зато получилась вещь. Да ведь и то сказать, тема серьезная, большая. Шутка ли, 9 января. А ведь справился. Дал все: и гапоновщину, и подполье, и массовые расстрелы. И на всем этом фоне — занимательнейшая любовная интрига.
Январь. Ура! Сценарий принят. Уже заключил договор и получил деньги. Но что деньги? Важнее сознание, что наконец-то появится настоящая, революционная фильма.
Без даты. Познакомился с режиссером. Был очень ласков со мной, хвалил сценарий. Говорил, что наметил несколько незначительных поправок. В частности, просит героиню сделать из брюнетки блондинкой и помоложе. Якобы не подходит типаж. Согласился, обещал переделать.
Пятница. Имел деловое свидание с режиссером. — Вот что, голуба моя, — сказал он мне: — смотрю я на вас и удивляюсь. Талантище вы, спору нет, чудесно пишете, а кино, прямо скажу, не знаете. Да разве на одних павильонных съемках уедешь? А где у вас, роднуша, природа? Природы-то я и не вижу. Вы уж извините, дорогуля, фильма без природы, это женщина без...
Без чего именно он так и не сказал. Да это и не меняло положение. Пришлось пообещать ввести природу.
Вторник. Предложил 2-й акт перенести в Парголово. И деревня есть и не грешит против исторической правды, — конспиративные квартиры сплошь и рядом устраивались под городом.
8 февраля. Парголово забраковано. Предложил Мартышкино. Не хочет. Требует южной природы. Да откуда я ему достану эту южную природу?
20 февраля. Три дня ругались, как ломовые извозчики.
— Вы, — говорил мне режиссер, — в кино новичек. О публике представления не имеете. Хозрасчета у вас в голове нет. О рынке не думаете. Станет публика вашу фильму глядеть, ежели в ней скал нет.
Согласился на скалы.
Без даты. Окончательно решено часть съемок сделать в Крыму. Уговаривал, просил, умолял — не помогло. Пришлось подчиниться. Соответственно переделал сценарий.
Март. Сцены массового расстрела выкинуты. Говорят, публика не любит трупов.
Апрель. Два дня исправлял героя. Сбрил ему бороду и совершенно изменил характер. Ничего не поделаешь. Говорят, рынок требует, чтобы герой был с хорошим характером. И бритый. Пусть будет бритый!
Среда. Сегодня по требованию режиссера раздел героиню до-гола. И жаль было девушку, но ничего не попишешь.
Пятница. Ввел три новых женских роли и выкинул сцены в подпольной типографии.
Май. Опять ругались. В результате выкинул всю четвертую часть и ввел еще две женских роли.
Май 14. Спорил из-за фокстрота.
— Помилуйте, — убеждал я, — да в пятом году фокстрота и в помине не было
— Не было, — сердито передразнил меня режиссер, — ну и что с того, что не было? А у нас будет.
Без даты. Устал до ужаса. Нет сил бороться. Пусть делают, что хотят. Уступаю во всем. Выкинул гапоновщину и перенес третью часть в публичный дом.
Июнь. Вымарал сцену в охранке. Напоил героиню вдрызг и заставил отдаться какому-то шулеру. Бедная девушка! И за что?
Август. Выкинул студенческую сходку и ввел карточный клуб. Заставил героя проиграть казенные деньги.
Сентябрь. Режиссер неистовствует. Актеры — тоже. Оператор — тоже. Все переделывают, все добавляют. Не могу. Нет никаких сил.
Без даты. Коммерческому директору не нравится название. Почему — девятое, почему — января. Выкинули „январяˮ. Осталось — „девятоеˮ. Единственное. От меня.
Дата неразборчива. Вчера состоялся просмотр. Новая фильма „Девятки и восьмерки .
Газеты ругаются. Публика — тоже. Говорят, сценарий безграмотен и нелеп. Знаю, что карьера моя кончена. И за что? Мама моя, за что?
И. Свэн.