дальнѣйшимъ международнымъ конфликтамъ. Она не можетъ продолжаться долго и должна кончиться полнымъ политическимъ пораженіемъ Россіи. Но какъ бы ни была относительно кратковременна эта война, въ русскомъ народномъ хозяйствѣ и въ русскихъ финансахъ она произведетъ огромныя опустошенія, которыя придется залѣчивать въ теченіе десятилѣтій. Огромное зло такой войны будетъ состоять, между прочимъ, и въ томъ, что натянутыя отношенія между Россіей и Англіей, созданныя политическими ошибками съ обѣихъ сторонъ, будутъ на долго ею упрочены. Напомнимъ, что крымская война, въ которую Англія была втянута Наполеономъ III, въ значительной мѣрѣ положила начало англо-русскому антагонизму, не имѣющему на нашъ взглядъ никакихъ основаній въ дѣйствительныхъ интересахъ обоихъ народовъ.
Резюмируемъ наши мысли. Россія не въ силахъ вести войны съ Англіей, такъ какъ для борьбы съ одной Японіей необходимо напряженіе всѣхъ ея морскихъ и военныхъ силъ, а на союзниковъ противъ Англіи Россія не можетъ расчитывать. Это положеніе вещей въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ дѣлаетъ опасность такой войны, безошибочно сулящей Англіи побѣду, особенно близкой. Политическія отношенія между Россіей и Англіей во время русско-японской войны всегда могутъ принять такой оборотъ, при которомъ возникнетъ англо-русская война. Мысль о локализаціи русско-японской войны, которою убаюкивали себя въ первые ея мѣсяцы, можетъ — какъ показалъ тульскій инцидентъ — въ любой моментъ оказаться иллюзіей. А разъ это такъ, то агитація за прекращеніе войны выходитъ далеко за предѣлы платоническаго гуманитарнаго движенія и пріобрѣтаетъ огромное политическое значеніе. Мы повторяемъ уже ранѣе высказанное Нами мнѣніе, что прекращеніе войны не потребуетъ отъ Россіи никакихъ такихъ уступокъ, которыя не соотвѣтствовали бы интересамъ самого русскаго народа. 1 Вотъ почему мы горячо привѣтствуемъ попытки тѣхъ политическихъ дѣятелей, которые, какъ Жоресъ, стремятся путемъ парламентской и публицистической пропаганды внѣдрить въ общественное сознаніе цивилизованнаго міра мысль, что восточно-азіатской войнѣ долженъ быть положенъ конецъ.
П. С.
Національный вопросъ въ Россіи и конституція.
Нерѣдко приходится слышать мнѣніе или скорѣе предразсудокъ, будто введеніе конституціи въ Россіи будетъ началомъ ея распаденія. Главнымъ доказательствомъ этого выдвигается окраинная разноплеменность Россіи и якобы замѣчаемыя кое-гдѣ въ послѣднее время сепаративныя тенденціи. Но постараемся разобраться въ дѣйствительномъ положеніи вещей и посмотримъ, есть ли какія-нибудь фактическія основанія для такихъ опасеній.
Относительно Финляндіи уже неоднократно выяснялось въ „Освобожденіи , что она никогда не помышляла, даже и въ послѣднее время руссификаторскихъ гоненій, объ отдѣленіи отъ Россіи. Чтобы сдѣлаться самостоятельнымъ государствомъ, она слишкомъ мала и слаба, и не бывши никогда таковымъ, не имѣетъ историческихъ воспоминаній, которыя будили бы въ ней хотя бы и несбыточныя мысли объ отдѣленіи. Что же касается до желательности присоединенія Финляндіи вновь къ Швеціи, то такой вопросъ существуетъ лишь на страницахъ „Московскихъ Вѣдомостей . Въ Финляндіи его нѣтъ и быть не можетъ по двумъ причинамъ. Во-первыхъ, финляндцамъ слишкомъ памятно столѣтіе послѣ перенесенія русской столицы къ берегамъ Невы и до присоединенія Финляндіи къ Россіи. Она служила тогда ареной безпрерывныхъ и разорительныхъ для нея войнъ между Россіей и Швеціей. И, очевидно, такая могущественная въ военномъ отношеніи держава, какъ Россія, никогда не помирилась бы съ отнятіемъ у нея изъ подъ самой столицы цѣлой области, и, такимъ образомъ, послѣ столѣтняго мира Финляндіи снова пришлось бы сдѣлаться ареной кровавой распри. Во-вторыхъ же, въ Финляндіи значительное преобладаніе имѣетъ финское племя, ничего общаго съ Швеціей не имѣющее, племя, которое все болѣе и болѣе вырабатываетъ свою собственную національную физіономію. Такимъ образомъ, Финляндія вполнѣ удовлетворилась бы
1 См. нашу статью „Государственная возможность немедленнаго прекращенія войны въ № 54 „Освобожденія .
возвращеніемъ къ тому положенію, въ которомъ она была до противоконституціонныхъ актовъ, совершенныхъ въ царствованіе Николая II. Подъ охраной своей конституціи, въ мирномъ сожительствѣ съ Россіей Финляндія могла бы продолжать развиваться духовно и матеріально и улучшать свой государственный строй, который, по собственному признанію финляндцевъ, далекъ отъ совершенства. Россіи было бы лишь выгодно имѣть около своей столицы этотъ культурный и лояльный народъ въ качествѣ буфера противъ сосѣднихъ народовъ германской расы. Ей хватило бы своей работы на громадномъ пространствѣ имперіи, тѣмъ болѣе, что къ сѣверу ея интересы были отвлечены Петромъ нѣсколько искусственно. И если въ Россіи окончательно утвердится правовой порядокъ, то, быть можетъ, современенъ произошло бы и болѣе тѣсное культурное, чуждое всякаго насилія, сближеніе между Россіей и Финляндіей.
Болѣе сложнымъ является вопросъ польскій. Съ одной стороны, среди поляковъ жива память объ историческомъ прошломъ ихъ родины, съ другой стороны, болѣе чѣмъ столѣтняя давность заставляетъ многихъ русскихъ считать Польшу неотъемлемой русской „провинціей . Но кажущійся столь сложнымъ вопросъ о томъ, быть ли Польшѣ самостоятельнымъ политическимъ тѣломъ, или лишь автономной областью Россійской Имперіи, — значительно упрощается тѣмъ, что части Польши принадлежатъ Германіи и Австріи. Въ силу этого факта о возстановленіи всей Польши не можетъ быть пока и рѣчи, а выдѣлиться въ отдѣльное государство лишь десяти привислянскимъ губерніямъ Россіи нѣтъ никакого смысла, — въ этомъ согласны и самые ярые польскіе патріоты. И въ самомъ дѣлѣ, будучи слишкомъ слабой величиной, такая Польша была бы затерта среди своихъ крупныхъ сосѣдей и современемъ даже, пожалуй, подверглась опасности германизаціи. Кромѣ того, отдѣленіе отъ Россіи таможенной границей угрожало бы Польшѣ экономическимъ разореніемъ. И, если въ душахъ многихъ поляковъ еще живетъ мечта о независимой Польшѣ и если это требованіе находится въ программахъ польскихъ оппозиціонныхъ партій, то оно всетаки есть не реальная цѣль ближайшаго времени ; оно не болѣе, какъ отдаленная мечта, какъ завѣтъ грядущимъ поколѣніямъ. Если принять во вниманіе психологію покореннаго, а въ послѣднее время въ Россіи и въ Германіи и притѣсняемаго народа, то такія мечты являются совершенно понятными, законными и неизбѣжными. Но заключаютъ ли онѣ въ себѣ что-либо опасное для Россіи съ государственной точки зрѣнія? Полагаемъ, что нѣтъ. И вотъ почему. Если бы при введеніи въ Россіи правового строя полякамъ были бы даны одинаковыя права и гарантіи съ прочими гражданами Россійской Имперіи, одинаковое представительство въ русскомъ парламентѣ, широкое мѣстное самоуправленіе и такъ называемое право „культурнаго самоопредѣленія, — то этимъ въ настоящее время громадное множество поляковъ было бы вполнѣ удовлетворено. Подъ широкимъ мѣстнымъ самоуправленіемъ мы подразумѣваемъ все, что относится къ административно-хозяйственной автономіи.
Кромѣ того мы считаемъ и съ русско-государственной точки зрѣнія не только допустимымъ, но даже желательнымъ какой-нибудь органъ, объединяющій самоуправленіе 10 привислянскихъ губерній въ видѣ сейма, ландтага или областного земства съ представительствомъ отъ него въ общерусскомъ представительномъ собраніи. Въ такомъ объединенномъ представительствѣ нужды области нагляднѣе выступали бы и не рисковали бы затеряться въ общей массѣ перекрестныхъ интересовъ, представленныхъ въ русскомъ парламентѣ. Съ точки же зрѣнія русской государственности, при громадныхъ разстояніяхъ, при огромномъ населеніи и разнообразіи племенъ, климата и бытовыхъ условій, единственнымъ цѣлесообразнымъ устройствомъ является широкое мѣстное и для наиболѣе крупныхъ и культурныхъ окраинъ, такихъ напримѣръ, какъ Польша и Закавказье, областное самоуправленіе. Что же касается культурнаго самоопредѣленія, то мы подразумѣваемъ подъ нимъ право пользованія своимъ роднымъ языкомъ, а также преподаваніе на немъ въ начальныхъ, среднихъ и высшихъ школахъ и право сохраненія нѣкоторыхъ укоренившихся въ данной мѣстности особыхъ обычаевъ и законовъ (какъ извѣстно, въ Польшѣ и теперь дѣйствуетъ не русское гражданское право, а кодексъ Наполеона). Къ мечтамъ же о возстановленіи Польши носители русской государственной идеи могутъ относиться вполнѣ спокойно. Пусть граждане русской Польши поживутъ нѣкоторое время полной жизнью въ освобожденной Россіи, пусть при гарантированной свободѣ каждаго разовьютъ опи свои духовныя и матеріальныя силы, и тогда будущее покажетъ, какимъ образомъ имъ лучше устроиться. Если мирное сожительство съ правовой и культурной Россіей окажется для Польши удобнымъ и выгоднымъ, то послѣдуетъ, быть можетъ, еще большее сближеніе, и вѣковой споръ между Москвой и Варшавой будетъ окончательно разрѣшенъ двумя мирными и родственными демократіями. Если же, напротивъ, обстоятельства позволятъ обнаружиться таившимся у поляковъ государственно
Резюмируемъ наши мысли. Россія не въ силахъ вести войны съ Англіей, такъ какъ для борьбы съ одной Японіей необходимо напряженіе всѣхъ ея морскихъ и военныхъ силъ, а на союзниковъ противъ Англіи Россія не можетъ расчитывать. Это положеніе вещей въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ дѣлаетъ опасность такой войны, безошибочно сулящей Англіи побѣду, особенно близкой. Политическія отношенія между Россіей и Англіей во время русско-японской войны всегда могутъ принять такой оборотъ, при которомъ возникнетъ англо-русская война. Мысль о локализаціи русско-японской войны, которою убаюкивали себя въ первые ея мѣсяцы, можетъ — какъ показалъ тульскій инцидентъ — въ любой моментъ оказаться иллюзіей. А разъ это такъ, то агитація за прекращеніе войны выходитъ далеко за предѣлы платоническаго гуманитарнаго движенія и пріобрѣтаетъ огромное политическое значеніе. Мы повторяемъ уже ранѣе высказанное Нами мнѣніе, что прекращеніе войны не потребуетъ отъ Россіи никакихъ такихъ уступокъ, которыя не соотвѣтствовали бы интересамъ самого русскаго народа. 1 Вотъ почему мы горячо привѣтствуемъ попытки тѣхъ политическихъ дѣятелей, которые, какъ Жоресъ, стремятся путемъ парламентской и публицистической пропаганды внѣдрить въ общественное сознаніе цивилизованнаго міра мысль, что восточно-азіатской войнѣ долженъ быть положенъ конецъ.
П. С.
Національный вопросъ въ Россіи и конституція.
Нерѣдко приходится слышать мнѣніе или скорѣе предразсудокъ, будто введеніе конституціи въ Россіи будетъ началомъ ея распаденія. Главнымъ доказательствомъ этого выдвигается окраинная разноплеменность Россіи и якобы замѣчаемыя кое-гдѣ въ послѣднее время сепаративныя тенденціи. Но постараемся разобраться въ дѣйствительномъ положеніи вещей и посмотримъ, есть ли какія-нибудь фактическія основанія для такихъ опасеній.
Относительно Финляндіи уже неоднократно выяснялось въ „Освобожденіи , что она никогда не помышляла, даже и въ послѣднее время руссификаторскихъ гоненій, объ отдѣленіи отъ Россіи. Чтобы сдѣлаться самостоятельнымъ государствомъ, она слишкомъ мала и слаба, и не бывши никогда таковымъ, не имѣетъ историческихъ воспоминаній, которыя будили бы въ ней хотя бы и несбыточныя мысли объ отдѣленіи. Что же касается до желательности присоединенія Финляндіи вновь къ Швеціи, то такой вопросъ существуетъ лишь на страницахъ „Московскихъ Вѣдомостей . Въ Финляндіи его нѣтъ и быть не можетъ по двумъ причинамъ. Во-первыхъ, финляндцамъ слишкомъ памятно столѣтіе послѣ перенесенія русской столицы къ берегамъ Невы и до присоединенія Финляндіи къ Россіи. Она служила тогда ареной безпрерывныхъ и разорительныхъ для нея войнъ между Россіей и Швеціей. И, очевидно, такая могущественная въ военномъ отношеніи держава, какъ Россія, никогда не помирилась бы съ отнятіемъ у нея изъ подъ самой столицы цѣлой области, и, такимъ образомъ, послѣ столѣтняго мира Финляндіи снова пришлось бы сдѣлаться ареной кровавой распри. Во-вторыхъ же, въ Финляндіи значительное преобладаніе имѣетъ финское племя, ничего общаго съ Швеціей не имѣющее, племя, которое все болѣе и болѣе вырабатываетъ свою собственную національную физіономію. Такимъ образомъ, Финляндія вполнѣ удовлетворилась бы
1 См. нашу статью „Государственная возможность немедленнаго прекращенія войны въ № 54 „Освобожденія .
возвращеніемъ къ тому положенію, въ которомъ она была до противоконституціонныхъ актовъ, совершенныхъ въ царствованіе Николая II. Подъ охраной своей конституціи, въ мирномъ сожительствѣ съ Россіей Финляндія могла бы продолжать развиваться духовно и матеріально и улучшать свой государственный строй, который, по собственному признанію финляндцевъ, далекъ отъ совершенства. Россіи было бы лишь выгодно имѣть около своей столицы этотъ культурный и лояльный народъ въ качествѣ буфера противъ сосѣднихъ народовъ германской расы. Ей хватило бы своей работы на громадномъ пространствѣ имперіи, тѣмъ болѣе, что къ сѣверу ея интересы были отвлечены Петромъ нѣсколько искусственно. И если въ Россіи окончательно утвердится правовой порядокъ, то, быть можетъ, современенъ произошло бы и болѣе тѣсное культурное, чуждое всякаго насилія, сближеніе между Россіей и Финляндіей.
Болѣе сложнымъ является вопросъ польскій. Съ одной стороны, среди поляковъ жива память объ историческомъ прошломъ ихъ родины, съ другой стороны, болѣе чѣмъ столѣтняя давность заставляетъ многихъ русскихъ считать Польшу неотъемлемой русской „провинціей . Но кажущійся столь сложнымъ вопросъ о томъ, быть ли Польшѣ самостоятельнымъ политическимъ тѣломъ, или лишь автономной областью Россійской Имперіи, — значительно упрощается тѣмъ, что части Польши принадлежатъ Германіи и Австріи. Въ силу этого факта о возстановленіи всей Польши не можетъ быть пока и рѣчи, а выдѣлиться въ отдѣльное государство лишь десяти привислянскимъ губерніямъ Россіи нѣтъ никакого смысла, — въ этомъ согласны и самые ярые польскіе патріоты. И въ самомъ дѣлѣ, будучи слишкомъ слабой величиной, такая Польша была бы затерта среди своихъ крупныхъ сосѣдей и современемъ даже, пожалуй, подверглась опасности германизаціи. Кромѣ того, отдѣленіе отъ Россіи таможенной границей угрожало бы Польшѣ экономическимъ разореніемъ. И, если въ душахъ многихъ поляковъ еще живетъ мечта о независимой Польшѣ и если это требованіе находится въ программахъ польскихъ оппозиціонныхъ партій, то оно всетаки есть не реальная цѣль ближайшаго времени ; оно не болѣе, какъ отдаленная мечта, какъ завѣтъ грядущимъ поколѣніямъ. Если принять во вниманіе психологію покореннаго, а въ послѣднее время въ Россіи и въ Германіи и притѣсняемаго народа, то такія мечты являются совершенно понятными, законными и неизбѣжными. Но заключаютъ ли онѣ въ себѣ что-либо опасное для Россіи съ государственной точки зрѣнія? Полагаемъ, что нѣтъ. И вотъ почему. Если бы при введеніи въ Россіи правового строя полякамъ были бы даны одинаковыя права и гарантіи съ прочими гражданами Россійской Имперіи, одинаковое представительство въ русскомъ парламентѣ, широкое мѣстное самоуправленіе и такъ называемое право „культурнаго самоопредѣленія, — то этимъ въ настоящее время громадное множество поляковъ было бы вполнѣ удовлетворено. Подъ широкимъ мѣстнымъ самоуправленіемъ мы подразумѣваемъ все, что относится къ административно-хозяйственной автономіи.
Кромѣ того мы считаемъ и съ русско-государственной точки зрѣнія не только допустимымъ, но даже желательнымъ какой-нибудь органъ, объединяющій самоуправленіе 10 привислянскихъ губерній въ видѣ сейма, ландтага или областного земства съ представительствомъ отъ него въ общерусскомъ представительномъ собраніи. Въ такомъ объединенномъ представительствѣ нужды области нагляднѣе выступали бы и не рисковали бы затеряться въ общей массѣ перекрестныхъ интересовъ, представленныхъ въ русскомъ парламентѣ. Съ точки же зрѣнія русской государственности, при громадныхъ разстояніяхъ, при огромномъ населеніи и разнообразіи племенъ, климата и бытовыхъ условій, единственнымъ цѣлесообразнымъ устройствомъ является широкое мѣстное и для наиболѣе крупныхъ и культурныхъ окраинъ, такихъ напримѣръ, какъ Польша и Закавказье, областное самоуправленіе. Что же касается культурнаго самоопредѣленія, то мы подразумѣваемъ подъ нимъ право пользованія своимъ роднымъ языкомъ, а также преподаваніе на немъ въ начальныхъ, среднихъ и высшихъ школахъ и право сохраненія нѣкоторыхъ укоренившихся въ данной мѣстности особыхъ обычаевъ и законовъ (какъ извѣстно, въ Польшѣ и теперь дѣйствуетъ не русское гражданское право, а кодексъ Наполеона). Къ мечтамъ же о возстановленіи Польши носители русской государственной идеи могутъ относиться вполнѣ спокойно. Пусть граждане русской Польши поживутъ нѣкоторое время полной жизнью въ освобожденной Россіи, пусть при гарантированной свободѣ каждаго разовьютъ опи свои духовныя и матеріальныя силы, и тогда будущее покажетъ, какимъ образомъ имъ лучше устроиться. Если мирное сожительство съ правовой и культурной Россіей окажется для Польши удобнымъ и выгоднымъ, то послѣдуетъ, быть можетъ, еще большее сближеніе, и вѣковой споръ между Москвой и Варшавой будетъ окончательно разрѣшенъ двумя мирными и родственными демократіями. Если же, напротивъ, обстоятельства позволятъ обнаружиться таившимся у поляковъ государственно