404 

1915 

Бросилась черноволосая дѣвушка на шею къ матери и разрыдалась. 

- Прикрыть дверь пойти. Холодно что-то!-вздохнула мать и пошла къ двери. 

Отшатнулась дѣвушка. Словно ножомъ кто ударилъ въ сердце. Не слышатъ... Потомъ оглядѣлась кругомъ. Все въ избѣ по-новому, только ея дѣвичья постель за цвѣтнымъ пологомъ все та же, и одѣяло то же, и молитвенникъ на подушкѣ... Словно сейчасъ только вышла Стася изъ хаты. Здѣсь, на этой постели, она умерла. 

Двѣнадцать лѣтъ тому назадъ пришла она съ посидѣлокъ счастливая, разгорѣвшаяся, принесла съ собой въ хату веселыя пѣсни, задоръ молодости, и вдругъ повела плечами: 

- Холодно у насъ что-то, мама. 

- Господь съ тобой, Стася. Впору на сѣнникѣ спать. 

- Холодно... 

Раздѣлась и легла. И больше не вставала. Вотъ и календарь старый на стѣнѣ виситъ. Пожелтѣлъ, выцвѣлъ. 1903 годъ, листопадъ. 5-е число, вторникъ... день ея смерти. 

НИВА 

1915 

На пути къ Я. По фот. нашего корреспондента. 

Подошла Стася къ своей дѣвичьей постели и припала ............ къ подушкамъ. И долго такъ лежала, вздрагивая отъ тяжкихъ, мучительныхъ рыданій. 

О, зачѣмъ же было пробуждаться, если это такъ непосильно, такъ больно! Долго плакала. И почудилось дѣвушкѣ, что, стоитъ ей только пожелать, пожелать сильно, и колесо жизни повернется назадъ, вернется прошлое. И она пожелала. И прошлое вернулось и было не настоящей жизнью, а какимъ-то желаннымъ полусномъ, полувидѣніемъ. Но дѣвушка была рада и этому. 

Въ хатѣ стало все по-старому. Все стало знакомо и любо. Отецъ и мать, бодрые и моложавые, суетятся у поставца. 

- Мама!..- позвала неувѣренно умершая дѣвушка. 

И мать кинулась къ ней, и отецъ склонился къ изголовью. 

- Что тебѣ, Стася? 

- Мама, я ожила... Меня разбудилъ какой-то грохотъ, и я пришла къ вамъ. Я опять здорова, опять буду...-и не договорила: словно дуновеніе вѣтра пронеслось по хатѣ и потянуло опять въ могилу. 

Встревожилась дѣвушка, прижалась къ материнской груди... Въ глаза глядитъ. руки любовно цѣлуетъ, но чувствуетъ, словно тяжесть разливается по всему тѣлу; алымъ нездоровымъ румянцемъ загораются ея щеки, темныя пятна, какъ и двѣнадцать лѣтъ тому назадъ, выступаютъ на бѣлыхъ дѣвичьихъ плечахъ. 

На 

-- Помнишь, мама, посидѣлки? 

No 21. 

- Помню, Стася, помню... Двѣ недѣли прошло съ тѣхъ поръ. А куда отецъ вышелъ? 

- Развѣ не знаешь? Онъ додѣлываетъ новыя ворота. Скоро тебя пріѣдутъ сватать, надо же пріукрасить хату. 

Вспомнила умершая дѣвушка, все вспомнила и умолкла, только крѣпче прижалась къ матери. 

- Вотъ поправишься,-и пріѣдутъ... 

Тяжко Стасѣ. Мечется она на подушкахъ. Голова горитъ, путаются мысли, темныя пятна покрыли лицо, плечи и руки... Встала дѣвушка и пошла къ дверямъ. 

- Куда ты, Стася? 

- Въ могилу... Тяжко мнѣ... прощай, мама... 

И стало уплывать видѣніе прошлаго. Опять видитъ умершая дѣвушка отца съ забинтованной головой, встревоженную мать, но встревоженную новой заботой, заботой о раненомъ старикѣ. 

пути къ Я. По фот. нашего корреспондента.