484
1915
НИВА
1915
Дневникъ военныхъ дѣйствій.
К. Шумскаго.
Послѣ занятія противникомъ рѣки Сана дальнѣйшая оборона Западной Галиціи представляла большія невыгоды чисто-стратегическаго характера.
Для того, чтобы уяснить себѣ это, необходимо обратить вниманіе на то, что оперативная свобода нашихъ войскъ въ извѣстной степени была стѣснена двумя, такъ сказать, оборонительными обязательствами : необходимостью оборонять Варшаву на одномъ концѣ и Львовъ-на другомъ концѣ. Вполнѣ понятно, когда въ тылу имѣется два тяжелыхъ груза, отъ которыхъ нельзя далеко уйти, чтобы ихъ не упустить, то маневренная способность войскъ значительно уменьшается, и тогда положеніе уподобляется положенію человѣка, котораго въ борьбѣ что-то сдерживаетъ въ двухъ мѣстахъ сзади.
Когда противникъ появился въ Прибалтійскомъ раіонѣ, въ обстановкѣ появился третій грузъ-пути по Прибалтійскому побережью, которые также необходимо было охранять. Такимъ образомъ съ началомъ нынѣшней весны задача обороны восто фронта стала довольно сложной, въ виду исключительно сложившейся обстановки. Обстановка эта не была случайнымъ явленіемъ, а была вызвана тѣмъ, что, какъ извѣстно, планъ союзниковъ намѣчалъ на первый періодъ борьбы стратегическую оборону, и лишь на второй періодъ намѣчалось стратегическое наступленіе. Намъ уже приходилось отмѣчать, что для нѣмцевъ весьма важенъ выигрышъ времени, весьма важно добиться поскорѣе рѣшительнаго боя, развязки, которая привела бы къ окончанію войны. Это, въ свою очередь, обусловливало контръ-плъ союзниковъ, заключавшійся въ томъ, чтобы не давать нѣмцамъ этой быстрой развязки, не давать имъ возможности быстрыми ударами выйти изъ ихъ стѣсненнаго положенія, а соотвѣтственно этому контръ-планъ намѣчалъ затягивать войну и подольше держать нѣмцевъ въ трудномъ положеніи атакованнаго съ двухъ сторонъ .
При такихъ условіяхъ создалась та стратегическая оборона, которая была положена въ основу плана союзниковъ на первый періодъ войны. Оборона эта прежде всего требовала избѣгать большого рѣшительнаго сраженія, которое было бы только на руку нѣмцамъ и могло бы приблизить ихъ къ развязкѣ войны. Далѣе, такъ какъ нѣмцы хлынули всей массой сначала на Западъ, для нашей стратегіи представилось возможнымъ вести на первое время оборону активно, въ видѣ отдѣльнаго частнаго, хотя и большого наступленія.
Такимъ наступленіемъ явилось Галиційское, приведшее насъ къ занятію Галиціи. Но такъ какъ, по существу, это была лишь активная оборона, то такое наступленіе не подразумѣвало еще постояннаго занятія Галиційской территоріи. Мы просто выдвигались впередъ, во имя лучшей обороны нашихъ границъ, нанося попутно рядъ крупныхъ пораженій австрійцамъ.
Поэтому, когда обнаружилось наступленіе значительныхъ силъ нѣмцевъ въ Галиціи, естественно возникъ вопросъ, принимать ли рѣшительный бой въ Галиціи, или же принять его въ какомъ-либо другомъ раіонѣ.
Для рѣшительнаго боя вообще требуется наиболѣе выгодная обстановка. Это обязательно для каждой стороны, но несомнѣнно это было еще болѣе обязательно для нашей стратегіи, ибо вообще она намѣчала временное уклоненіе отъ рѣшительнаго боя въ первый періодъ войны, а, если уже и допустила бы такой бой, то исключительно въ благопріятныхъ условіяхъ, гдѣ результаты этого боя оправдали бы такой смѣлый и нѣсколько рискованный шагъ.
Затѣмъ такой рѣшительный бой представлялся нецѣлесообразнымъ еще и потому, что, даже въ случаѣ успѣха, мы достигали сравнительно второстепенныхъ результатовъ, ибо бой происходилъ бы на направленіи Галиційско-Краковскомъ, Слѣдовательно, даже выигравъ этотъ бой, даже нанеся рѣшительное пораженіе арміи Макензена, мы овладѣвали лишь второстепеннымъ участномъ Западной Галиціи, который вывелъ бы насъ къ второстепенному же участку, раіону Кракова.
Итакъ, стратегическія условія для боя были невыгодны, и выигрышъ его не далъ бы рѣшительныхъ результатовъ, а въ то же время такой бой былъ бы явнымъ нарушеніемъ общаго плана стратегической обороны, намѣченнаго совмѣстно союзниками. Въ силу этого и явилась необходимость временно отказаться отъ рѣшительнаго боя, а такой отказъ означалъ отходъ назадъ и очищеніе раіона за Саномъ, а съ нимъ и Львова.
Вслѣдъ затѣмъ наши войска, очевидно, должны были занять уже болѣе короткій фронтъ, и вмѣсто трехъ оборонительныхъ обязательствъ оказалось только два: обязательство защищать Варшаву и Прибалтійскій раіонъ, что было значительно выгоднѣе.
Однако наша стратегія не пожелала уступить противнику сразу территорію Западной Галиціи, и нѣмцевъ неоднократно вынуждали развертываться, вести дальніе обходы, терять время, нести потери, и только послѣ энергичнаго отпора наши войска отходили.
No 25.
они отходили по заранѣе намѣченному плану. Если бы наши войска отходили безъ боя, то всѣмъ было бы понятно, что войска отступаютъ потому, что бой откладывается. Но такъ какъ наши войска отходили съ боемъ, то у нѣкоторыхъ получалось неправильное впечатлѣніе, будто войска наши отходятъ, вынужденныя къ этому натискомъ противника, тогда какъ эти бои означали только лишь короткіе контръ-удары, наносившіеся нашими войсками противнику при намѣренномъ отходѣ.
Съ очищеніемъ Львова первый періодъ Галиційской операціи приходилъ къ концу, и противнику предстояло рѣшить вопросъ о дальнѣйшемъ образѣ дѣйствій. Этотъ образъ дѣйствій опредѣлялся не столько достигнутымъ противникомъ временнымъ успѣхомъ, сколько общей стратегической обстановкой на всѣхъ фронтахъ войны. Эта общая стратегическая обстановка слагалась нѣсколько иначе, чѣмъ въ началѣ войны, такъ какъ: во-первыхъ, французы не дали себя разбить и поколотили нѣмцевъ на Марнѣ, во-вторыхъ, для обороны противъ насъ нѣмцамъ нужно было удѣлять все больше войскъ, а слѣдовательно дѣлаться слабыми на западномъ фронтѣ и постепенно отказываться отъ мысли здѣсь наступать, и, въ-третьихъ, такъ какъ состоялось выступленіе Италіи.
Соотвѣтственно этому, нѣмцамъ пришлось измѣнить свой планъ дѣйствій. Они нисколько не отказались отъ первоначальной идеи побѣдить сначала во Франціи, а потомъ уже на другихъ фронтахъ, но поняли, что сдѣлать это уже не такъ легко. Имъ понадобилось уже для французскаго фронта гораздо большее число войскъ, чѣмъ они привели во Францію въ началѣ войны, т.-е. болѣе 21/2 милліоновъ, а это подразумѣвало необходимость оставить какъ можно меньше войскъ на другихъ фронтахъ.
На итальянскомъ фронтѣ нѣмцамъ было легче всего выполнить эту задачу, такъ какъ, по условіямъ горной мѣстности, защищенной къ тому же фортами на каждой дорогѣ, нѣмцы могли оставить здѣсь сравнительно небольшое число войскъ. Они, правда, увѣряли, что оставили на итальянскомъ фронтѣ до 500.000 человѣкъ, но это явный обманъ, такъ какъ на итальянскомъ фронтѣ прежде всего такимъ силамъ негдѣ было бы развернуться. Они оставили на итальянскомъ фронтѣ сравнительно небольшое число войскъ, гораздо меньшее 500.000, и повели здѣсь утомительную горную войну, гдѣ рѣшительные результаты могутъ обнаружиться лишь съ теченіемъ времени.
Создавъ такую временную оборону на итальянскомъ фронтѣ, наши противники оказались передъ гораздо болѣе сложной задачей создать еще оборону на нашемъ фронтѣ, притомъ такую сильную, которая позволила бы имъ обрушиться всей массой на Францію и одолѣть послѣднюю. Это привело ихъ къ ихъ старой задачѣ занятія оборонительной линіи рѣки Вислы, которую они такъ неудачно выполняли въ теченіе всей зимы.
нѣмцы стали выполнять свой планъ короткихъ наступленій въ нашу сторону черезъ Польшу и черезъ Вислу, потерпѣвшій полную неудачу, такъ какъ нѣмцы оказались не въ состояніи овладѣть линіей Вислы.
За полной неудачей своего плана, нѣмцы вынуждены были приняться за австрійскій планъ. Во исполненіе этого нѣмцы перевезли на восточный фронтъ до 30 процентовъ своихъ войскъ, бывшихъ на Западѣ, т.-е. примѣрно 15—18 корпусовъ, а вмѣстѣ съ бывшими ранѣе на Востокѣ германскими 26 корпусами это составило массу свыше 40 корпусовъ, т.-е. до 13/4 милліона. Такую же массу, и даже нѣсколько большую, не менѣе 101 дивизіи или 2 милліоновъ, выставили австрійцы, и такимъ образомъ общая численность австро-германскихъ войскъ на нашемъ фронтѣ превысила 31/2 милліона.
Изъ нихъ 21/2 милліона начали Галиційскую операцію, въ обходъ Вислы съ юга, а остальные свыше 11/2 милліона остались на фронтѣ передъ рѣкой Вислой, въ Польшѣ, затѣмъ передъ Нѣманомъ и наконецъ въ Прибалтикѣ.
Такимъ образомъ наши противники, начавъ движеніе въ обходъ Вислы черезъ Галицію, намѣчали продолженіе этого движенія въ Люблинскую губернію и одновременное наступленіе съ фронта остальной массы черезъ рѣку Вислу, — отъ Бзуры, Равки и Пилицы, — каковое движеніе должно было послѣдовать лишь по окончаніи Галиційской операціи Макензена.
Слѣдовательно, весь смыслъ грандіозной операціи, затѣянной нѣмцами противъ насъ, сводится лишь къ занятію Западной Галиціи и противоположнаго праваго берега Вислы, съ тѣмъ, чтобы создать себѣ здѣсь болѣе выгодную оборонительную линію, а затѣмъ всю массу войскъ снова бросить на Францію и еще разъ попытатьсясокрушить нашу союзницу.