Иллюстрация худ. Г. Гольца.
Н
А ОСТРОВЕ Самараи живут папуасы. Волны Великого океана омывают остров, и звезды южного полушария украшают его ночи.
Среди банановых рощ, под жестоким солнцем экватора, живут в простоте папуасы, любят своих жен, выращивают детей и курят трубки на пороге своих хижин.
В тишине прохладных ночей далеки мысли их от суетливой трескотни европейских улиц, чужды им странные каменные коробки, с затянутыми стеклом дырами, где белые люди живут одни над головами других.
Кигати с утра был в мрачном расположении духа. Мапуа, девушка с быстрыми ногами и смелой улыбкой, уже с месяц водит его за нос и до сих пор он не знает, пойдет ли она с ним в новолуние к Черному озеру.
Кигати лежит под пальмой и не отзывается даже на зов своего лучшего друга Готунха — юноши с меткой рукой и зорким глазом.
Но тот настойчив. Он разыскал Кигати и тормошит его:
— „Пойдем, там в большой хижине белые заставляют плоских людей ползать по стенеˮ.
Кигати нехотя встает и плетется, сильно отставая от стремительного Готунха.
В большом амбаре с крышей из гофрированного железа и выбеленными известкой стенами полно людей.
Два ряда стульев в глубине амбара заняты белыми. Туземцы же сидят на полу и теснятся вдоль стен. Короткие юбочки из пальмовых листьев скрывают крутые бедра женщин. Яркие перья фазанов украшают пышные кудрявые волосы. Кое-где мелькают накинутые на плечи или обернутые вокруг бедер шали. Но преобладает блестящая, шоколадная, теплая, живая кожа, прожженная солнцем и омытая соленой волной. У некоторых женщин висят за плечами обезьяноподобные малыши. Слышится оживленный гортанный говор. К потолку голубыми струйками поднимается из многочисленных трубок дым. В амбаре полумрак. Широкий голубой луч падает ярким пятном на гладкий экран.
Это кинематограф. Раз в месяц белые, насаждая цивилизацию среди бронзовоногих папуасов, демонстрируют кино-фильму.
С экрана виновато улыбается Чарли Чаплин. Ему улыбаются, ему кричат веселые слова. Ноги папуасов стараются изобразить его походку, руки — его смешные и быстрые жесты.
После комедии на экране Пате-журнал.
Перед глазами полуголых туземок мелькают полуголые парижанки в бальных нарядах. Стриженные головки манекенщиц кокетливо склоняются в разные стороны. Жеманные жесты и салонные позы.
У самой двери — Мапуа — звезда души Кигати. Мапуа впилась своими маслянистыми глазами в экран. Там в бальном туалете жена министра на рауте у иностранного Посла. Мапуа поражена. Эта знатная белая женщина ходит такая же голая, как и она сама. Голые ноги (о существовании чулок телесного цвета Мапуа не подозревает, так как на острове жили одни спившиеся англичане и нет ни одной белой женщины), голая спина. Юбка из каких-то колышащихся полос, короткие вьющиеся волосы и толстые бусы на шее. Мапуа в восторге — ей стоит только закрыть свои упругие, острые груди и выстричь волосы на затылке, и она будет точь а точь, как белая женщина.
На другой дань на хижины, где живет Мапуа со своей матерью, выходит какое-то странное существо.
Пучок искусно заправленных в пояс широких листьев скрывает грудь. На голове нет обычных перьев; гладко причесанные волосы коротко выстрижены на затылке.
Это — Мапуа. Узнать ее довольно трудно, так как, помимо странной прически и пучка листьев на груди, в ней
произошла разительная перемена.