No 42. 

1915 

НИВА 

Ротмистръ былъ озадаченъ. Дать неизвѣстному человѣку за одно обѣщаніе пятьдесятъ золотыхъ значило сдѣлать мальчишескуо глупость. Конечно, проходимецъ съ этими деньгами провалится сквозь землю, а онъ, ротмистръ Смирновъ, останется въ дуракахъ. Съ другой стороны, въ наружности и поведеніи незнакомца было что-то располагающее къ довѣрію. Орлиные его глаза правдиво глядѣли прямо въ лицо ротмистру. На своемъ вѣку Смирновъ перевидалъ не мало солдатскихъ лицъ и привыкъ безошибочно угадывать по нимъ характеры. Этого молодца, что гордо стоялъ передъ нимъ въ своихъ лохмотьяхъ, ротмистръ не задумался бы ни на минуту взять къ себѣ въ ординарцы. Но все-таки пятьдесятъ золотыхъ... странно! 

И 

ротмистръ, опустивъ голову, закусилъ усы. 

Дайте ему, ваше благородіе,-вполголоса вымолвилъ Кондратьевъ. 

- Ну, ладно. Пусть будетъ по-твоему. На жулика этотъ парень не похожъ. 

И мнѣ сдается, ваше благородіе, что не похожъ. Лицо у него солдатское. 

Весь слѣдующій день ротмистръ Смирновъ ожидалъ таинственнаго незнакомца, обѣщавшаго ему выдать неуловимаго Альдомаса. Волненіе начальника передалось вахмистру и солдатамъ. Сбившись въ кучки, они оживленно шептались между собой и спорили, приведетъ оборванецъ Альдомаса или нѣтъ. 

Солнце спускалось уже къ западу и туманная сырость ползла въ лугахъ, когда на опушкѣ показался знакомый путникъ. 

Ну, что же?-нетерпѣливо спросилъ Смирновъ.- Гдѣ же твой Альдомасъ? 

Солдаты жадно обступили ротмистра и незнакомца. 

- Гдѣ же Альдомасъ?- повторилъ ротмистръ. 

Незнакомецъ оглянулся кругомъ, тряхнулъ головой и, въ упоръ смотря въ глаза Смирнову, промолвилъ: 

- Это-я. 

Невольный крикъ вырвался у всѣхъ. Ротмистръ вскочилъ съ барабана, служившаго ему стуломъ. 

- Ты Альдомасъ? Не можетъ быть. Я тебѣ не вѣрю. 

Незнакомецъ горько усмѣхнулся. 

Увы, это я, добрый капитанъ. Для чего мнѣ теперь скрываться? Всѣ друзья мои и товарищи погибли, отрядъ мой перебитъ. Для чего жить мнѣ теперь на свѣтѣ? Все отнялъ у меня жестокій жребій войны. Даже любимая сабля моя сломалась и потеряна въ схваткѣ. Но невыносимѣе всего мнѣ видѣть, какъ бѣлый австрійскій орелъ простираетъ хищныя крылья надъ моей несчастной родиной. Я знаю, русскій императоръ великодушенъ и добръ, но напрасно онъ довѣрился австрійцамъ, они отплатятъ ему черной неблагодарностью. Мы же, венгерцы, были бы ему вѣрными слугами, если бы онъ помогъ намъ. 

Смирновъ перевелъ горячія рѣчи Альдомаса. 

- Скажи мнѣ: зачѣмъ тебѣ понадобились вчера пятьдесятъ золотыхъ? 

- Для послѣдняго добраго дѣла, которое суждено мнѣ совершить на этой землѣ,-отвѣчалъ грустно Альдомасъ.-Я отдалъ эти деньги моему бѣдному племяннику; безъ нихъ скряга, отецъ его невѣсты, не отдавалъ бѣдному Стефану свою дочь. Теперь я устроилъ ихъ счастье и могу умереть спокойно. 

— Можетъ-быть, ты еще и не умрешь,-возразилъ Смирновъ.Можетъ-быть, тебѣ даруютъ жизнь. 

- О, нѣтъ,-отвѣчалъ Альдомасъ съ прежнею горькой усмѣшкой.-Если бы участь моя была 

1915 

773 

въ рукахъ царя Николая, я могъ бы надѣяться на пощаду, но нашъ юный императоръ Францъ-Іосифъ жестокъ и неумолимъ. Да и зачѣмъ мнѣ жизнь,-она для меня и такъ кончена. 

Ротмистръ махнулъ рукой, и отважнаго венгерца отвели въ шалашъ. 

III. 

Молодой императоръ Францъ-Іосифъ проснулся рано. Онъ былъ не въ духѣ. Сухой морозъ петербургской зимы, глянувшей въ огромныя окна, мало развеселилъ его. Въ этотъ день ему предстояла торжественная аудіенція у русскаго императора Николая. 

Францу-Іосифу предстояло гласно, въ торжественной обстановкѣ, благодарить царя, помогшаго утвердить тронъ Габсбурговъ. 

Мысль объ этомъ непріятно тревожила самолюбіе юнаго австрійскаго монарха. Онъ не любилъ благодарить и быть благодарнымъ. Въ благодарности чудилось ему скрытое униженіе для того, кто благодаритъ. 

Продолжая сердито морщиться, Францъ-Іосифъ позвонилъ камердинера и сталъ одѣваться. 

Во время императорскаго туалета, уборная Франца-Іосифа наполнялась мало-по-малу многочисленной свитой. Тутъ были генералы, никогда во всю свою долгую жизнь не одержавшіе ни одной побѣды, воины, прославившіеся своей трусостью, доставившей имъ европейскую извѣстность. Всѣ эти господа, одѣтые 

К. Е. Маковскій. Боярышня за пяльцами.