СТАСИ-РАСИ женился!.. ГЫ-ГЫ-ГЫ-ГЫ!..
ПИКАНТНЫЙ РАССКАЗЪ для лысыхъ,
I.
Стаси-Раси рѣшилъ жениться. Онъ уже собирался жениться разъ тридцать. И все это были неудачныя попытки.
Вообще ему не везло по любовной части. И всякій разъ ему невѣста наставляла рога.
Дѣло дошло до того, что всѣ окружающіе иначе и не звали Стаси-Раси, какъ „рогатой скотинойˮ.
А Стаси-Раси это было обидно. — Что я за чертъ имъ дался, чтобы звать меня рогатой скотиной.
И Стаси-Раси рѣшилъ жениться на какой нибудь пикантной бабенкѣ, у которой была бы честная душа и которая никому бы ни давала повода заподозрить себя въ чемъ либо неблаговидномъ.
Стаси-Раси одѣлся, закрутилъ усики и пошелъ къ газетчику.
— Здрасте господинъ газетчикъ. Какъ вы изъ подъ себя поживаете? спросилъ Стаси-Раси.
— О, я изъ подъ себя очень скверно поживаю, — отвѣтилъ газетчикъ, — потому что у меня ужасное разстройство желудка.
Послѣ такого остроумнаго діалога (діалогъ Стаси-Раси всегда такъ изященъ), Стаси-Раси спросилъ:
— А скажите пожалюста изъ подъ себя, господинъ газетчикъ есть у васъ въ продажѣ „Брачная гузатаˮ или нѣтъ?
— Есть! — сказалъ газетчикъ и вытащилъ изъ сумки скверный листокъ, отъ котораго запахло препаратомъ „606ˮ.
Стаси-Раси надѣлъ перчатки, развернулъ листокъ и сталъ читать публикаціи.
— Боже мой, Боже мой, — подумалъ Стаси-Раси, — навѣрное въ этой газетѣ зарегистрованы всѣ московскія и провинціальныя проститутки.
И правда, каждая публикація такъ и отдавала запахомъ живого товара.
Такъ и разило отъ каждой публикаціи „литературой веселаго домаˮ.
Но вотъ въ общей кучѣ литературнаго навоза блеснуло какое то жемчужное зерно. Стаси- Раси увидѣлъ одну болѣе или менѣе честную публикацію.
Тамъ было напечатано такъ: „Эта“ дама
(пріѣхавшая изъ Амстердама) милое созданіе, которая прозвана за свое изящество „ночной бабочкойˮ, желаетъ пристроиться къ
одинок. (адресъ) и точки.
— Вотъ, — подумалъ Стаси-Раси, — это навѣрное честная женщина. Она даже ищетъ мѣста къ одинокой, а не къ одинокому. И чтобы не было недоразумѣній и опечатокъ, напечатала слово „одинокˮ не полностью.
Списавъ адресъ, Стаси-Раси бросилъ „Брачную газетуˮ въ раковину и отправился сочинять письмо адресаткѣ.
Стаси-Раси былъ большимъ литераторомъ и его весьма любили въ литературныхъ сферахъ, его напримѣръ очень уважалъ журналистъ изъ Казенной палаты и фельдшеръ изъ Ваганьковскаго кладбища, который составлялъ отчеты о болѣзняхъ покойниковъ.
Вообще Стаси-Раси былъ славный мастеръ на любовныя письма.
Онъ поплевалъ на перо, потомъ пососалъ палецъ и сталъ высасывать тему для письма.
О, у Стаси-Раси была очень умная башка, и онъ умѣлъ дѣла дѣлать.
II.
— Мадамочка, — написалъ Стаси-Раси, — я прочитавши вашу публикацію, рѣшилъ непремѣнно снюхаться съ вами, а потому, если вы ничего не имѣете противъ того сего и прочаго, то соблаговолите сообщить болѣе или менѣе свои выгодныя условія.
Предупреждаю васъ мадамочка, что цѣль моего знакомства есть бракъ. Я потому мадамочка, люблю бракъ, что я самъ, можно сказать, человѣкъ бракованный.
Жду отвѣта, примите и прочее
Стаси-Раси.
Стаси-Раси запечаталъ письмо, поставилъ на немъ свою благородную дворянскую печатку и опустилъ конвертъ въ почтовый ящикъ.
Такъ прошло дня три.
Наконецъ Стаси-Раси получилъ отвѣтъ. Тамъ было написано мало, но за то было сказано очень громко.
„Милсдарь!
Соопчаю вамъ, что моя таксія подходяща только для мужчинъ
солидныхъ, и ежели вы не обладающія средствами то вамъ надо атанде къ лоханкѣ. Между протчимъ принимаю я отъ 10 до 12 часовъ ночи, а если дальше, то на это условія къ обчему согласію.
Матильда Карловна
Брекекекексъˮ.
— Нѣмка! — вспыхнулъ Стаси- Раси. А Стаси-Раси, надо сказать, ужасно любилъ нѣмокъ, потому что есть что-то такое въ нѣмкахъ гурманное, а ла финьшампань съ лимончикомъ.
Стаси-Раси даже прищелкнулъ пальцами.
— И письмо прямо таки честное, такая дешевка, — подумалъ Стаси-Раси, — прямо письмо, которое изъ души или изъ живота вышло.
Стаси Раси подумалъ — подумалъ и рѣшилъ пойти къ нѣмкѣ Матильдѣ на свиданье.
III.
— Чертъ побери мои штанишки! — дрыгнулъ ногой Стаси Раси подходя къ меблированнымъ комнатамъ госпожи Растатурихиной и вонзая свой палецъ въ кнопку электрическаго звонка.
Вышелъ швейцаръ съ бакенбардами.
— Вамъ чего угодно?
— А вотъ, милѣйшій, ― важно сказалъ Стаси Раси ― надо пройти къ госпожѣ Матильдѣ Карловнѣ Брекекекесъ.
— Тексъ, — провелъ рукою по усамъ швейцаръ, — только вамъ надоть манехонько подождать. У нихъ еще только начались сеансы... да, да, да, сеансы... Онѣ — массажистка, и у нихъ сейчасъ баронъ-фонъ Падаль, а тамъ еще дожидается графъ фонъ Стервенъ, а какая ваша фамилія!
— Моя фамилія Стаси-Раси.
— Ага, такъ и запишемъ № 3 Стаси-Раси.
— А мнѣ долго ждать? ― спросилъ Стаси-Раси.
— Часочка полтора придется. Потому вы сами должны понимать, господинъ Стаси-Раси, что каждый за свои деньги требуетъ добросовѣстнаго исполненія обязанностей. А Матильда Карловна, можно сказать и по ручной части, — она маникюръ, она и по ножной части, она — педикюръ, она и по всякой другой части, столь идеально изученной профессоромъ Форелемъ.
ПИКАНТНЫЙ РАССКАЗЪ для лысыхъ,
I.
Стаси-Раси рѣшилъ жениться. Онъ уже собирался жениться разъ тридцать. И все это были неудачныя попытки.
Вообще ему не везло по любовной части. И всякій разъ ему невѣста наставляла рога.
Дѣло дошло до того, что всѣ окружающіе иначе и не звали Стаси-Раси, какъ „рогатой скотинойˮ.
А Стаси-Раси это было обидно. — Что я за чертъ имъ дался, чтобы звать меня рогатой скотиной.
И Стаси-Раси рѣшилъ жениться на какой нибудь пикантной бабенкѣ, у которой была бы честная душа и которая никому бы ни давала повода заподозрить себя въ чемъ либо неблаговидномъ.
Стаси-Раси одѣлся, закрутилъ усики и пошелъ къ газетчику.
— Здрасте господинъ газетчикъ. Какъ вы изъ подъ себя поживаете? спросилъ Стаси-Раси.
— О, я изъ подъ себя очень скверно поживаю, — отвѣтилъ газетчикъ, — потому что у меня ужасное разстройство желудка.
Послѣ такого остроумнаго діалога (діалогъ Стаси-Раси всегда такъ изященъ), Стаси-Раси спросилъ:
— А скажите пожалюста изъ подъ себя, господинъ газетчикъ есть у васъ въ продажѣ „Брачная гузатаˮ или нѣтъ?
— Есть! — сказалъ газетчикъ и вытащилъ изъ сумки скверный листокъ, отъ котораго запахло препаратомъ „606ˮ.
Стаси-Раси надѣлъ перчатки, развернулъ листокъ и сталъ читать публикаціи.
— Боже мой, Боже мой, — подумалъ Стаси-Раси, — навѣрное въ этой газетѣ зарегистрованы всѣ московскія и провинціальныя проститутки.
И правда, каждая публикація такъ и отдавала запахомъ живого товара.
Такъ и разило отъ каждой публикаціи „литературой веселаго домаˮ.
Но вотъ въ общей кучѣ литературнаго навоза блеснуло какое то жемчужное зерно. Стаси- Раси увидѣлъ одну болѣе или менѣе честную публикацію.
Тамъ было напечатано такъ: „Эта“ дама
(пріѣхавшая изъ Амстердама) милое созданіе, которая прозвана за свое изящество „ночной бабочкойˮ, желаетъ пристроиться къ
одинок. (адресъ) и точки.
— Вотъ, — подумалъ Стаси-Раси, — это навѣрное честная женщина. Она даже ищетъ мѣста къ одинокой, а не къ одинокому. И чтобы не было недоразумѣній и опечатокъ, напечатала слово „одинокˮ не полностью.
Списавъ адресъ, Стаси-Раси бросилъ „Брачную газетуˮ въ раковину и отправился сочинять письмо адресаткѣ.
Стаси-Раси былъ большимъ литераторомъ и его весьма любили въ литературныхъ сферахъ, его напримѣръ очень уважалъ журналистъ изъ Казенной палаты и фельдшеръ изъ Ваганьковскаго кладбища, который составлялъ отчеты о болѣзняхъ покойниковъ.
Вообще Стаси-Раси былъ славный мастеръ на любовныя письма.
Онъ поплевалъ на перо, потомъ пососалъ палецъ и сталъ высасывать тему для письма.
О, у Стаси-Раси была очень умная башка, и онъ умѣлъ дѣла дѣлать.
II.
— Мадамочка, — написалъ Стаси-Раси, — я прочитавши вашу публикацію, рѣшилъ непремѣнно снюхаться съ вами, а потому, если вы ничего не имѣете противъ того сего и прочаго, то соблаговолите сообщить болѣе или менѣе свои выгодныя условія.
Предупреждаю васъ мадамочка, что цѣль моего знакомства есть бракъ. Я потому мадамочка, люблю бракъ, что я самъ, можно сказать, человѣкъ бракованный.
Жду отвѣта, примите и прочее
Стаси-Раси.
Стаси-Раси запечаталъ письмо, поставилъ на немъ свою благородную дворянскую печатку и опустилъ конвертъ въ почтовый ящикъ.
Такъ прошло дня три.
Наконецъ Стаси-Раси получилъ отвѣтъ. Тамъ было написано мало, но за то было сказано очень громко.
„Милсдарь!
Соопчаю вамъ, что моя таксія подходяща только для мужчинъ
солидныхъ, и ежели вы не обладающія средствами то вамъ надо атанде къ лоханкѣ. Между протчимъ принимаю я отъ 10 до 12 часовъ ночи, а если дальше, то на это условія къ обчему согласію.
Матильда Карловна
Брекекекексъˮ.
— Нѣмка! — вспыхнулъ Стаси- Раси. А Стаси-Раси, надо сказать, ужасно любилъ нѣмокъ, потому что есть что-то такое въ нѣмкахъ гурманное, а ла финьшампань съ лимончикомъ.
Стаси-Раси даже прищелкнулъ пальцами.
— И письмо прямо таки честное, такая дешевка, — подумалъ Стаси-Раси, — прямо письмо, которое изъ души или изъ живота вышло.
Стаси Раси подумалъ — подумалъ и рѣшилъ пойти къ нѣмкѣ Матильдѣ на свиданье.
III.
— Чертъ побери мои штанишки! — дрыгнулъ ногой Стаси Раси подходя къ меблированнымъ комнатамъ госпожи Растатурихиной и вонзая свой палецъ въ кнопку электрическаго звонка.
Вышелъ швейцаръ съ бакенбардами.
— Вамъ чего угодно?
— А вотъ, милѣйшій, ― важно сказалъ Стаси Раси ― надо пройти къ госпожѣ Матильдѣ Карловнѣ Брекекекесъ.
— Тексъ, — провелъ рукою по усамъ швейцаръ, — только вамъ надоть манехонько подождать. У нихъ еще только начались сеансы... да, да, да, сеансы... Онѣ — массажистка, и у нихъ сейчасъ баронъ-фонъ Падаль, а тамъ еще дожидается графъ фонъ Стервенъ, а какая ваша фамилія!
— Моя фамилія Стаси-Раси.
— Ага, такъ и запишемъ № 3 Стаси-Раси.
— А мнѣ долго ждать? ― спросилъ Стаси-Раси.
— Часочка полтора придется. Потому вы сами должны понимать, господинъ Стаси-Раси, что каждый за свои деньги требуетъ добросовѣстнаго исполненія обязанностей. А Матильда Карловна, можно сказать и по ручной части, — она маникюръ, она и по ножной части, она — педикюръ, она и по всякой другой части, столь идеально изученной профессоромъ Форелемъ.