Залы Совѣщанія были прозрачны, но четвертая, спиной къ которой помѣщался предсѣдатель, представляла изъ себя бѣлый четырехугольный экранъ, сдѣланный изъ необыкновенно нѣжнаго, блестящаго и тонкаго сплава.
И вотъ, получивъ согласіе общества, предсѣдатель дотронулся пальцемъ до маленькой кнопки, заключенной въ столѣ. Экранъ мгновенно освѣтился ослѣпительнымъ внутреннимъ свѣтомъ и сразу точно растаялъ, а за нимъ открылся такой же высокій, уходящій вдаль прекрасный стеклянный дворецъ, и также, какъ и здѣсь, сидѣли за столами сильные, красивые люди, съ радостными лицами, въ легкихъ, сверкающихъ одеждахъ. И тѣ, и другіе, раздѣленные разстояніемъ въ 20.000 верстъ, узнавали другъ друга, улыбались другъ другу и въ видѣ привѣтствія подымали кверху бокалы. Но изъ за общаго смѣха и восклицаній они пока еще не слышали голосовъ, своихъ далекихъ друзей.
Тогда опять всталъ и заговорилъ предсѣдатель, и тотчасъ замолчали его друзья и сотрудники на обоихъ концахъ земного шара.
И онъ сказалъ:
— Дорогіе мои сестры и братья! И вы, прелестныя женщины, къ которымъ обращена теперь моя страсть! И вы, сестры, прежде любившія меня, вы, къ которымъ мое сердце преисполнено благодарностью! Слушайте. Слава вѣчно-юной, прекрасной, неисчерпаемой жизни. Слава единственному Богу на землѣ — Человѣку. Воздадимъ хвалу всѣмъ радостямъ Его тѣла и воздадимъ торжественное, великое поклоненіе Его безсмертному уму!
Вотъ гляжу я на васъ—гордые, смѣлые, равные, веселые—и горячей любовью зажигается моя душа! Ничѣмъ не стѣсненъ нашъ умъ, и нѣтъ преградъ нашимъ желаніямъ. Не знаемъ мы ни
подчиненія, ни власти, ни зависти, ни вражды, ни насилія, ни обмана. Каждый день разверзаетъ передъ нами цѣлыя бездны міровыхъ тайнъ, и все радостнѣе познаемъ мы безконечность и всесильность знанія. И самая смерть уже не страшитъ насъ, ибо уходимъ мы изъ жизни, не обезображенные уродствомъ старости, не съ дикимъ ужасомъ въ глазахъ и не съ проклятіемъ на устахъ, а красивые, богоподобные, улыбающіеся, и мы не цѣпляемся судорожно за жалкій остатокъ жизни, а тихо закрываемъ глаза, какъ утомленные путники. Трудъ нашъ—это наше наслажденіе. И любовь наша, освобожденная отъ всѣхъ цѣпей рабства и пошлости—подобна любви цвѣтовъ: такъ она свободна и прекрасна. И единственный нашъ господинъ—человѣческій геній!
Друзья мои! Можетъ быть, я говорю давно извѣстныя, общія мѣста? Но я не могу поступить иначе. Сегодня съ утра я читалъ, не отрываясь, замѣчательную и ужасную книгу. Эта книга-— Исторія революцій XX столѣтія.
Часто мнѣ приходило въ голову: не сказку ли я читаю? Такой неправдоподобной, такой чудовищной и нелѣпой казалась мнѣ жизнь нашихъ предковъ, отдаленныхъ отъ насъ десятью вѣками.
Порочные, грязные, зараженные болѣзнями, уродливые, трусливые—они были похожи на омерзительныхъ гадовъ, запертыхъ въ узкую клѣтку. Одинъ кралъ у другого кусокъ хлѣба и уносилъ его въ темный уголъ и ложился на него животомъ, чтобы не увидалъ третій. Они отнимали другъ отъ друга жилища, лѣса, воду, землю и воздухъ. Кучки обжоръ и развратниковъ, подкрѣпленные ханжами, обманщиками, ворами и насильниками, натравляли одну толпу пьяныхъ рабовъ на другую толпу дрожащихъ идіотовъ и жили паразитами на гноѣ общественнаго разложенія. И
рис. Валотона.
„Міръ Искусства .
И вотъ, получивъ согласіе общества, предсѣдатель дотронулся пальцемъ до маленькой кнопки, заключенной въ столѣ. Экранъ мгновенно освѣтился ослѣпительнымъ внутреннимъ свѣтомъ и сразу точно растаялъ, а за нимъ открылся такой же высокій, уходящій вдаль прекрасный стеклянный дворецъ, и также, какъ и здѣсь, сидѣли за столами сильные, красивые люди, съ радостными лицами, въ легкихъ, сверкающихъ одеждахъ. И тѣ, и другіе, раздѣленные разстояніемъ въ 20.000 верстъ, узнавали другъ друга, улыбались другъ другу и въ видѣ привѣтствія подымали кверху бокалы. Но изъ за общаго смѣха и восклицаній они пока еще не слышали голосовъ, своихъ далекихъ друзей.
Тогда опять всталъ и заговорилъ предсѣдатель, и тотчасъ замолчали его друзья и сотрудники на обоихъ концахъ земного шара.
И онъ сказалъ:
— Дорогіе мои сестры и братья! И вы, прелестныя женщины, къ которымъ обращена теперь моя страсть! И вы, сестры, прежде любившія меня, вы, къ которымъ мое сердце преисполнено благодарностью! Слушайте. Слава вѣчно-юной, прекрасной, неисчерпаемой жизни. Слава единственному Богу на землѣ — Человѣку. Воздадимъ хвалу всѣмъ радостямъ Его тѣла и воздадимъ торжественное, великое поклоненіе Его безсмертному уму!
Вотъ гляжу я на васъ—гордые, смѣлые, равные, веселые—и горячей любовью зажигается моя душа! Ничѣмъ не стѣсненъ нашъ умъ, и нѣтъ преградъ нашимъ желаніямъ. Не знаемъ мы ни
подчиненія, ни власти, ни зависти, ни вражды, ни насилія, ни обмана. Каждый день разверзаетъ передъ нами цѣлыя бездны міровыхъ тайнъ, и все радостнѣе познаемъ мы безконечность и всесильность знанія. И самая смерть уже не страшитъ насъ, ибо уходимъ мы изъ жизни, не обезображенные уродствомъ старости, не съ дикимъ ужасомъ въ глазахъ и не съ проклятіемъ на устахъ, а красивые, богоподобные, улыбающіеся, и мы не цѣпляемся судорожно за жалкій остатокъ жизни, а тихо закрываемъ глаза, какъ утомленные путники. Трудъ нашъ—это наше наслажденіе. И любовь наша, освобожденная отъ всѣхъ цѣпей рабства и пошлости—подобна любви цвѣтовъ: такъ она свободна и прекрасна. И единственный нашъ господинъ—человѣческій геній!
Друзья мои! Можетъ быть, я говорю давно извѣстныя, общія мѣста? Но я не могу поступить иначе. Сегодня съ утра я читалъ, не отрываясь, замѣчательную и ужасную книгу. Эта книга-— Исторія революцій XX столѣтія.
Часто мнѣ приходило въ голову: не сказку ли я читаю? Такой неправдоподобной, такой чудовищной и нелѣпой казалась мнѣ жизнь нашихъ предковъ, отдаленныхъ отъ насъ десятью вѣками.
Порочные, грязные, зараженные болѣзнями, уродливые, трусливые—они были похожи на омерзительныхъ гадовъ, запертыхъ въ узкую клѣтку. Одинъ кралъ у другого кусокъ хлѣба и уносилъ его въ темный уголъ и ложился на него животомъ, чтобы не увидалъ третій. Они отнимали другъ отъ друга жилища, лѣса, воду, землю и воздухъ. Кучки обжоръ и развратниковъ, подкрѣпленные ханжами, обманщиками, ворами и насильниками, натравляли одну толпу пьяныхъ рабовъ на другую толпу дрожащихъ идіотовъ и жили паразитами на гноѣ общественнаго разложенія. И
рис. Валотона.
„Міръ Искусства .