ея в дореволюционную эпоху, с совершенной очевидностью начинает занимать нормальное место в аппарате театра. Из диктатора, утверждающего свое личное, индивидуальное толкование сценического материала, режиссер превращается в организатора производства. Художник, когда-то властвовавший на сцене и по своему живописному произволу обрабатывавший ее вне специфически производственных условий театра, уступает место конструктору сцены, машинисту сцены, использующему и обогащающему самую машину, самый аппарат сцены.
Разноречие существовавшее в актерской технике до революции разъединявшее общую актерскую массу на ряд отдельных сект, в наше время с очевидностью становится все менее острым. Намечаются общие принципы для единой техники актера наших дней.
И наконец, тот драматург, появления которого театр тщетно ждал последние 15—20 лет, уже слагается на наших глазах, начинает вырабатывать свои приемы и драматургическую технику, находящиеся в тесной связи с производством театра, начинает чутко отзываться на вопросы, волнующие сегодняшнего зрителя.
Этот процесс, становящийся сейчас ясным и для невооруженного взгляда, сложился под влиянием самых разнообразных явлений и фактов общественно-театрального порядка за годы революции.
Театральные кружки в рабочих клубах, широкой волной разлившиеся с первых же лет октября, красноармейский театр, существовавший на фронте и имевший свою длительную историю, массовые празднества, вынесенные на площади и на улицы, так называемая „халтураˮ, оказавшая огромное положительное влияние на актерскую массу— все эти моменты, требующие еще своего исследователя, определили во многом жизнь театра и переконструировали его существенным образом.
Сопротивление, которое оказал театр с первых дней октября агитационным задачам, возлагавшимся на него рабочим государством, это сопротивление сломлено в корне. В связи с этим, чрезвычайно показательной была постановка „Пугачевщиныˮ в 1-м МХАТ‘е.
Далее, достаточно проследить последние работы Малого Театра, по своему пытающегося служить новой общественности. Интересно отметить, что именно с этого момента начинается подлинная — а не бумажная гибель стараго театра, сдача им своих позиций.
Ибо в соревновании на революционность и на общественную чуткость средства этих театров гораздо менее совершенны и гибки, чем у театра новой формации, сложившегося преимущественно в годы революции.
Б. АЛПЕРС
Харьковский театр им. Франка
„КОММУНА В СТЕНАХˮ 3 действие.
Разноречие существовавшее в актерской технике до революции разъединявшее общую актерскую массу на ряд отдельных сект, в наше время с очевидностью становится все менее острым. Намечаются общие принципы для единой техники актера наших дней.
И наконец, тот драматург, появления которого театр тщетно ждал последние 15—20 лет, уже слагается на наших глазах, начинает вырабатывать свои приемы и драматургическую технику, находящиеся в тесной связи с производством театра, начинает чутко отзываться на вопросы, волнующие сегодняшнего зрителя.
Этот процесс, становящийся сейчас ясным и для невооруженного взгляда, сложился под влиянием самых разнообразных явлений и фактов общественно-театрального порядка за годы революции.
Театральные кружки в рабочих клубах, широкой волной разлившиеся с первых же лет октября, красноармейский театр, существовавший на фронте и имевший свою длительную историю, массовые празднества, вынесенные на площади и на улицы, так называемая „халтураˮ, оказавшая огромное положительное влияние на актерскую массу— все эти моменты, требующие еще своего исследователя, определили во многом жизнь театра и переконструировали его существенным образом.
Сопротивление, которое оказал театр с первых дней октября агитационным задачам, возлагавшимся на него рабочим государством, это сопротивление сломлено в корне. В связи с этим, чрезвычайно показательной была постановка „Пугачевщиныˮ в 1-м МХАТ‘е.
Далее, достаточно проследить последние работы Малого Театра, по своему пытающегося служить новой общественности. Интересно отметить, что именно с этого момента начинается подлинная — а не бумажная гибель стараго театра, сдача им своих позиций.
Ибо в соревновании на революционность и на общественную чуткость средства этих театров гораздо менее совершенны и гибки, чем у театра новой формации, сложившегося преимущественно в годы революции.
Б. АЛПЕРС
Харьковский театр им. Франка
„КОММУНА В СТЕНАХˮ 3 действие.