состоялась благодаря поведенію публики. 1 Пусть всѣ элементы устраиваютъ свои собранія и демонстраціи. Но пусть одна демонстрація не мѣшаетъ другой. Необходимо, чтобы всѣ, кто чувствуютъ потребность въ живомъ общеніи на почвѣ современныхъ жгучихъ вопросовъ, устраивали свои собранія и такимъ образомъ фактически осуществляли право собраній. Такой способъ — болѣе правильный и болѣе революціонный, чѣмъ тотъ, къ которому прибѣгли харьковскіе демонстранты. И мы пишемъ эти строки для того, чтобы призывать не къ болѣе умѣренному, а къ болѣе радикальному, правильному и дѣйствительному методу дѣйствій.
II.
Земскій съѣздъ представляетъ чрезвычайно знаменательную и многообѣщающую прелюдію къ губернскимъ земскимъ собраніямъ этой зимы. Окажутся ля собранія на высотѣ съѣзда или нѣтъ, покажетъ ближайшее будущее. 2 Въ настоящей замѣткѣ мы хотѣли бы указать лишь на то обстоятельство, что съ того момента, что наши общественныя собранія (земскія собранія и городскія думы) подымутъ вопросы коренной государственной реформы, они будутъ вынуждены считаться съ тѣмъ, что къ нимъ будутъ обращены заявленія всѣхъ тѣхъ различныхъ группъ, которыя такъ или иначе являются участниками освободительнаго движенія, охватившаго страну. Попытки такихъ обращеній къ земскимъ собраніямъ и городскимъ думамъ будутъ несомнѣнно имѣть крупное политическое значеніе. Въ такомъ смыслѣ будутъ и уже начали дѣйствовать, между прочимъ, и революціонныя организаціи. Ихъ попытки прійти въ соприкосновеніе съ общественными собраніями будутъ имѣть, однако, положительное политическое значеніе лишь при условіи полнаго соблюденія правъ и свободѣ сужденій этихъ собраній. И опять таки дѣло тутъ не въ формальной корректности. Передъ могущественнымъ народнымъ возстаніемъ, конечно, должны были бы смолкнуть и стушеваться существующія общественныя собранія и учрежденія, по демонстраціи тѣхъ силъ, которыми располагаютъ въ настоящее время русскіе революціонеры, легко могутъ, принявъ извѣстное направленіе, разстроить земскія собранія, стать же на мѣсто ихъ и вмѣсто нихъ говорить съ правительствомъ, дѣйствуя какъ народъ, онѣ, конечно, не могутъ....
Позволительно думать, что земскіе люди не отнесутся ни враждебно, ни даже невнимательно ко всѣмъ заявленіямъ, которыя будутъ предъявлены къ земскимъ собраніямъ, безъ нарушенія правъ и порядка послѣднихъ.
Настоящія соображенія были навѣяны намъ цѣлымъ рядомъ новѣйшихъ фактовъ русской общественной жизни. Земскій съѣздъ вызвалъ цѣлый рядъ интереснѣйшихъ и чрезвычайно знаменательныхъ заявленій со стороны разныхъ группъ русскаго общества. То же придется намъ увидѣть во время предстоящей или, вѣрнѣе, уже начавшейся сессіи губернскихъ земскихъ собраній. Съ этой точки зрѣнія не лишены интереса доставленные намъ листки двухъ соціал-демократическихъ организацій, спеціальное критическое обсужденіе которыхъ излишне въ виду высказанныхъ нами выше общихъ соображеній.
Первый листокъ есть обращеніе СПБ. Комитета Росс. Соц. -Дем. Раб. Партіи къ студенчеству, гласящее:
Петербургскій Комитетъ Россійской Соціал-демократической Рабочей Партіи предполагалъ въ отвѣтъ на выступленіе либераловъ на оффиціальномъ съѣздѣ съ политическими требованіями организовать 7-го ноября демонстрацію пролетаріата
1 Наша замѣтка была уже набрана, когда мы получили № 78 „Искрыˮ, въ которомъ ея корреспондентъ такъ излагаетъ харьковскій инцидентъ: „Три оратора: адвокаты Переверзевъ, Вальцъ и Гонтаревъ произнесли рѣчи, въ которыхъ высказали мнѣніе о неумѣстности въ данный моментъ всякихъ поздравленій. „Теперь время выноситъ резолюціи, сказалъ Гонтаревъ, въ которыхъ общественныя группы выражали бы свой взглядъ на то, что необходимо для обновленія Россіи. И не привѣтствовать должны мы, а какъ кредиторы, получающіе часть своего долга, подводить счетъ тому, что еще должнику остается уплатить. ˮ Свою рѣчь онъ закончилъ заявленіемъ, что намъ нужны въ „законодательныхъ учрежденіяхъ выборные представители отъ народа съ правомъ рѣшающаго голосаˮ. Послѣ этой
речи послышались изъ публики, присутствовавшей въ количествѣ около 1000 человѣкъ, бурные апплодисменты и долго несмолкавшіе крики „долой самодержавіеˮ.
сыпались также въ большомъ количествѣ листки. Предсѣдатель сдѣлалъ попытку заставить публику „уважать свободу преній собраніяˮ, но шумъ только усилился, и собраніе было закрыто. Въ это время изъ публики выступилъ ораторъ и, произнеся короткую рѣчь, предложилъ собранію резолюцію, выработанную Комитетомъ Партіи (соціал-демократической). Однако, благодаря страшному безпорядку, почти никто ничего не слышалъ; началось пѣніе революціонныхъ пѣсенъ; съ пѣніемъ же вышли на улицу, подняли знамя и прошлись сомкнутой толпой по улицамъ. Въ концѣ демонстраціи явилась полиція, нѣсколько человѣкъ было сильно побито, нѣсколько — арестовано. Въ демонстраціи участвовало много рабочихъ. Къ сожалѣнію, организована демонстрація была весьма неудачно. По слухамъ, кромѣ трехъ высказавшихся ораторовъ, изъ числа адвокатовъ собирались говорить еще четыре человѣка, которые должны были точнѣе и детальнѣе формулировать свои политическія требованія. Кромѣ того, можно было бы по окончаніи этихъ рѣчей заставить выслушать и своего оратора и обратить собраніе общества въ публичный митингъ, если бы вдругъ совершенно несвоевременно не поднялся безпорядочный шумъ, въ результатѣ котораго собраніе оказалось по просту сорваннымъ. ˮ Мы совершенно согласны съ авторомъ, что демонстрація была организовано неудачно и потому, совсѣмъ не понимаемъ, почему въ передовой статьѣ того же „Искрыˮ сказано, что эта демонстрація „показываетъ, въ какомъ направленіи намъ (соціал-демократамъ) слѣдуетъ дѣйствоватьˮ.
2 Впрочемъ, уже теперь ясно, что на земскихъ собраніяхъ будутъ сдѣланы рѣшительныя заявленія въ пользу коренного государственнаго преобразованія. Первымъ выступило калужское земство.
для активной поддержки выставленныхъ ими требованій. Но въ Петербургѣ состоялось лишь частное собраніе конституціоналистовъ-либераловъ. Публично же выступить съ выработанными требованіями они предполагаютъ на очередныхъ земскихъ собраніяхъ. Поэтому СПБ. Комитетъ Р. С. -Д. Р. П., пріурочивая демонстрацію къ этому общественному выступленію либераловъ-земцевъ, назначаетъ ее непосредственно передъ земскими собраніями и обращается къ студенчеству съ воззваніемъ не устраивать отдѣльныхъ демонстрацій, а присоединиться къ политическому протесту организованнаго пролетаріата. Эта отсрочка демонстраціи до конца ноября позволитъ Комитету привлечь на нее еще большее количество рабочихъ и поднять протестъ пролетаріата до высоты, соотвѣтствующей серьезности переживаемаго нами историческаго момента Вмѣстѣ съ этимъ, Комитетъ доводитъ до свѣдѣнія студенчества, что онъ по соображеніямъ тактическаго характера не предполагаетъ организовать вооруженнаго сопротивленія полиціи.
Другой листокъ изданъ Кубанскимъ Комитетомъ Р. С. -Д. Р. П. и излагаетъ происшедшій 10-го ноября эпизодъ въ засѣданіи екатеринодарской городской думы, куда „явилось нѣсколько представителей организованныхъ рабочихъˮ, причемъ одинъ изъ нихъ произнесъ рѣчь революціоннаго содержанія. Рѣчь эта заканчивалась призывомъ къ городскимъ гласнымъ „оставить прежнiй путь смиреніяˮ и „смѣло и открыто присоединиться къ... требованіямъˮ:
„Долой самодержавіе!
„Да здравствуетъ учредительное собраніе, избранное всѣмъ народомъ!
„Да здравствуетъ всеобщее, прямое, равное и тайное избирательное право! ˮ
„Въ срединѣ рѣчи городской голова пытался прервать оратора, но послѣдній продолжалъ говорить. Тогда голова снялъ цѣпь и объявилъ засѣданіе закрытымъ. Никто изъ присутствовавшихъ не покинулъ залы, и ораторъ договорилъ до конца, причемъ въ числѣ слушателей оказался и полиціймейстеръ, совершенно потерявшій голову и тупо молчавшій. Рѣчь закончилась аплодисментами многочисленной публики.
„Исходя изъ того убѣжденія, что пора активнаго вмѣшательства въ ходъ русской политической жизни для соціал-демократіи уже наступила, Кубанскій Комитетъ горячо рекомендуетъ всѣмъ связаннымъ съ нимъ группамъ и организаціямъ Кубанской области, Черноморской и Ставропольской губерній, выступать въ общественныхъ учрежденіяхъ съ подобными же заявленіями. ˮ
Къ событіямъ.
Событія развертываются, а между тѣмъ роль „баловня судьбыˮ кн. Святополка въ этихъ событіяхъ до сихъ поръ для большинства публики неясна. Министръ внутреннихъ дѣлъ, повидимому, самъ не знаетъ, что ему дѣлать, или намѣренно придаетъ всѣмъ своимъ дѣйствіямъ какой-то неясный характеръ, точно онъ для чего-то желаетъ выиграть время. Земскій съѣздъ онъ отложилъ или запретилъ, но не разогналъ; болѣе того, въ нѣкоторыхъ кругахъ упорно циркулируетъ мнѣніе, что министръ внутреннихъ дѣлъ солидаренъ съ программой реформъ, выраженной въ резолюціяхъ земскаго съѣзда. Но оказавшись солидарнымъ съ этой платформой, министръ загадочнымъ образомъ не позволяетъ печати ни воспроизводить резолюціи земцевъ, ни обсуждать ихъ. Болѣе того, на газеты, которыя завѣдомо являются органами Земско-демократическаго движенія и потому, конечно, солидарны съ резолюціями земскаго съѣзда, кн. Святополкъ обрушиваетъ кары — и въ то же время за этими карами не чувствуется вовсе ни желанія, ни силы итти до конца въ репрессіяхъ. Запрещая газетамъ открыто пропагандировать конституціонную платформу земцевъ, министръ, повидимому, не препятствуетъ вынести на земскія собранія эту платформу и вообще не принимаетъ никакихъ мѣръ противъ конституціонныхъ заявленій въ общественныхъ собраніяхъ. Но въ то же время онъ не даетъ обществу свободы собраній и тѣмъ самымъ не даетъ возможности въ полной мѣрѣ удовлетворить назрѣвшей потребности въ политическомъ общеніи. Все это въ высшей степени неясно и незаконченно. Эта система не открытаго признанія, а какого-то полусекретнаго попустительства конституціоннаго движенія въ корнѣ несостоятельна и, являясь, конечно, огромнымъ шагомъ впередъ по сравненію съ той системой открытыхъ и неукоснительныхъ репрессій, которая практиковалась прежде, все-таки не можетъ быть ни защищаема, ни даже оправдываема.
Система полусекретнаго попустительства становится тѣмъ болѣе несостоятельной, что она признается и практикуется не на всемъ пространствѣ Имперіи. На мѣстахъ „хозяеваˮ
II.
Земскій съѣздъ представляетъ чрезвычайно знаменательную и многообѣщающую прелюдію къ губернскимъ земскимъ собраніямъ этой зимы. Окажутся ля собранія на высотѣ съѣзда или нѣтъ, покажетъ ближайшее будущее. 2 Въ настоящей замѣткѣ мы хотѣли бы указать лишь на то обстоятельство, что съ того момента, что наши общественныя собранія (земскія собранія и городскія думы) подымутъ вопросы коренной государственной реформы, они будутъ вынуждены считаться съ тѣмъ, что къ нимъ будутъ обращены заявленія всѣхъ тѣхъ различныхъ группъ, которыя такъ или иначе являются участниками освободительнаго движенія, охватившаго страну. Попытки такихъ обращеній къ земскимъ собраніямъ и городскимъ думамъ будутъ несомнѣнно имѣть крупное политическое значеніе. Въ такомъ смыслѣ будутъ и уже начали дѣйствовать, между прочимъ, и революціонныя организаціи. Ихъ попытки прійти въ соприкосновеніе съ общественными собраніями будутъ имѣть, однако, положительное политическое значеніе лишь при условіи полнаго соблюденія правъ и свободѣ сужденій этихъ собраній. И опять таки дѣло тутъ не въ формальной корректности. Передъ могущественнымъ народнымъ возстаніемъ, конечно, должны были бы смолкнуть и стушеваться существующія общественныя собранія и учрежденія, по демонстраціи тѣхъ силъ, которыми располагаютъ въ настоящее время русскіе революціонеры, легко могутъ, принявъ извѣстное направленіе, разстроить земскія собранія, стать же на мѣсто ихъ и вмѣсто нихъ говорить съ правительствомъ, дѣйствуя какъ народъ, онѣ, конечно, не могутъ....
Позволительно думать, что земскіе люди не отнесутся ни враждебно, ни даже невнимательно ко всѣмъ заявленіямъ, которыя будутъ предъявлены къ земскимъ собраніямъ, безъ нарушенія правъ и порядка послѣднихъ.
Настоящія соображенія были навѣяны намъ цѣлымъ рядомъ новѣйшихъ фактовъ русской общественной жизни. Земскій съѣздъ вызвалъ цѣлый рядъ интереснѣйшихъ и чрезвычайно знаменательныхъ заявленій со стороны разныхъ группъ русскаго общества. То же придется намъ увидѣть во время предстоящей или, вѣрнѣе, уже начавшейся сессіи губернскихъ земскихъ собраній. Съ этой точки зрѣнія не лишены интереса доставленные намъ листки двухъ соціал-демократическихъ организацій, спеціальное критическое обсужденіе которыхъ излишне въ виду высказанныхъ нами выше общихъ соображеній.
Первый листокъ есть обращеніе СПБ. Комитета Росс. Соц. -Дем. Раб. Партіи къ студенчеству, гласящее:
Петербургскій Комитетъ Россійской Соціал-демократической Рабочей Партіи предполагалъ въ отвѣтъ на выступленіе либераловъ на оффиціальномъ съѣздѣ съ политическими требованіями организовать 7-го ноября демонстрацію пролетаріата
1 Наша замѣтка была уже набрана, когда мы получили № 78 „Искрыˮ, въ которомъ ея корреспондентъ такъ излагаетъ харьковскій инцидентъ: „Три оратора: адвокаты Переверзевъ, Вальцъ и Гонтаревъ произнесли рѣчи, въ которыхъ высказали мнѣніе о неумѣстности въ данный моментъ всякихъ поздравленій. „Теперь время выноситъ резолюціи, сказалъ Гонтаревъ, въ которыхъ общественныя группы выражали бы свой взглядъ на то, что необходимо для обновленія Россіи. И не привѣтствовать должны мы, а какъ кредиторы, получающіе часть своего долга, подводить счетъ тому, что еще должнику остается уплатить. ˮ Свою рѣчь онъ закончилъ заявленіемъ, что намъ нужны въ „законодательныхъ учрежденіяхъ выборные представители отъ народа съ правомъ рѣшающаго голосаˮ. Послѣ этой
речи послышались изъ публики, присутствовавшей въ количествѣ около 1000 человѣкъ, бурные апплодисменты и долго несмолкавшіе крики „долой самодержавіеˮ.
сыпались также въ большомъ количествѣ листки. Предсѣдатель сдѣлалъ попытку заставить публику „уважать свободу преній собраніяˮ, но шумъ только усилился, и собраніе было закрыто. Въ это время изъ публики выступилъ ораторъ и, произнеся короткую рѣчь, предложилъ собранію резолюцію, выработанную Комитетомъ Партіи (соціал-демократической). Однако, благодаря страшному безпорядку, почти никто ничего не слышалъ; началось пѣніе революціонныхъ пѣсенъ; съ пѣніемъ же вышли на улицу, подняли знамя и прошлись сомкнутой толпой по улицамъ. Въ концѣ демонстраціи явилась полиція, нѣсколько человѣкъ было сильно побито, нѣсколько — арестовано. Въ демонстраціи участвовало много рабочихъ. Къ сожалѣнію, организована демонстрація была весьма неудачно. По слухамъ, кромѣ трехъ высказавшихся ораторовъ, изъ числа адвокатовъ собирались говорить еще четыре человѣка, которые должны были точнѣе и детальнѣе формулировать свои политическія требованія. Кромѣ того, можно было бы по окончаніи этихъ рѣчей заставить выслушать и своего оратора и обратить собраніе общества въ публичный митингъ, если бы вдругъ совершенно несвоевременно не поднялся безпорядочный шумъ, въ результатѣ котораго собраніе оказалось по просту сорваннымъ. ˮ Мы совершенно согласны съ авторомъ, что демонстрація была организовано неудачно и потому, совсѣмъ не понимаемъ, почему въ передовой статьѣ того же „Искрыˮ сказано, что эта демонстрація „показываетъ, въ какомъ направленіи намъ (соціал-демократамъ) слѣдуетъ дѣйствоватьˮ.
2 Впрочемъ, уже теперь ясно, что на земскихъ собраніяхъ будутъ сдѣланы рѣшительныя заявленія въ пользу коренного государственнаго преобразованія. Первымъ выступило калужское земство.
для активной поддержки выставленныхъ ими требованій. Но въ Петербургѣ состоялось лишь частное собраніе конституціоналистовъ-либераловъ. Публично же выступить съ выработанными требованіями они предполагаютъ на очередныхъ земскихъ собраніяхъ. Поэтому СПБ. Комитетъ Р. С. -Д. Р. П., пріурочивая демонстрацію къ этому общественному выступленію либераловъ-земцевъ, назначаетъ ее непосредственно передъ земскими собраніями и обращается къ студенчеству съ воззваніемъ не устраивать отдѣльныхъ демонстрацій, а присоединиться къ политическому протесту организованнаго пролетаріата. Эта отсрочка демонстраціи до конца ноября позволитъ Комитету привлечь на нее еще большее количество рабочихъ и поднять протестъ пролетаріата до высоты, соотвѣтствующей серьезности переживаемаго нами историческаго момента Вмѣстѣ съ этимъ, Комитетъ доводитъ до свѣдѣнія студенчества, что онъ по соображеніямъ тактическаго характера не предполагаетъ организовать вооруженнаго сопротивленія полиціи.
Другой листокъ изданъ Кубанскимъ Комитетомъ Р. С. -Д. Р. П. и излагаетъ происшедшій 10-го ноября эпизодъ въ засѣданіи екатеринодарской городской думы, куда „явилось нѣсколько представителей организованныхъ рабочихъˮ, причемъ одинъ изъ нихъ произнесъ рѣчь революціоннаго содержанія. Рѣчь эта заканчивалась призывомъ къ городскимъ гласнымъ „оставить прежнiй путь смиреніяˮ и „смѣло и открыто присоединиться къ... требованіямъˮ:
„Долой самодержавіе!
„Да здравствуетъ учредительное собраніе, избранное всѣмъ народомъ!
„Да здравствуетъ всеобщее, прямое, равное и тайное избирательное право! ˮ
„Въ срединѣ рѣчи городской голова пытался прервать оратора, но послѣдній продолжалъ говорить. Тогда голова снялъ цѣпь и объявилъ засѣданіе закрытымъ. Никто изъ присутствовавшихъ не покинулъ залы, и ораторъ договорилъ до конца, причемъ въ числѣ слушателей оказался и полиціймейстеръ, совершенно потерявшій голову и тупо молчавшій. Рѣчь закончилась аплодисментами многочисленной публики.
„Исходя изъ того убѣжденія, что пора активнаго вмѣшательства въ ходъ русской политической жизни для соціал-демократіи уже наступила, Кубанскій Комитетъ горячо рекомендуетъ всѣмъ связаннымъ съ нимъ группамъ и организаціямъ Кубанской области, Черноморской и Ставропольской губерній, выступать въ общественныхъ учрежденіяхъ съ подобными же заявленіями. ˮ
Къ событіямъ.
Событія развертываются, а между тѣмъ роль „баловня судьбыˮ кн. Святополка въ этихъ событіяхъ до сихъ поръ для большинства публики неясна. Министръ внутреннихъ дѣлъ, повидимому, самъ не знаетъ, что ему дѣлать, или намѣренно придаетъ всѣмъ своимъ дѣйствіямъ какой-то неясный характеръ, точно онъ для чего-то желаетъ выиграть время. Земскій съѣздъ онъ отложилъ или запретилъ, но не разогналъ; болѣе того, въ нѣкоторыхъ кругахъ упорно циркулируетъ мнѣніе, что министръ внутреннихъ дѣлъ солидаренъ съ программой реформъ, выраженной въ резолюціяхъ земскаго съѣзда. Но оказавшись солидарнымъ съ этой платформой, министръ загадочнымъ образомъ не позволяетъ печати ни воспроизводить резолюціи земцевъ, ни обсуждать ихъ. Болѣе того, на газеты, которыя завѣдомо являются органами Земско-демократическаго движенія и потому, конечно, солидарны съ резолюціями земскаго съѣзда, кн. Святополкъ обрушиваетъ кары — и въ то же время за этими карами не чувствуется вовсе ни желанія, ни силы итти до конца въ репрессіяхъ. Запрещая газетамъ открыто пропагандировать конституціонную платформу земцевъ, министръ, повидимому, не препятствуетъ вынести на земскія собранія эту платформу и вообще не принимаетъ никакихъ мѣръ противъ конституціонныхъ заявленій въ общественныхъ собраніяхъ. Но въ то же время онъ не даетъ обществу свободы собраній и тѣмъ самымъ не даетъ возможности въ полной мѣрѣ удовлетворить назрѣвшей потребности въ политическомъ общеніи. Все это въ высшей степени неясно и незаконченно. Эта система не открытаго признанія, а какого-то полусекретнаго попустительства конституціоннаго движенія въ корнѣ несостоятельна и, являясь, конечно, огромнымъ шагомъ впередъ по сравненію съ той системой открытыхъ и неукоснительныхъ репрессій, которая практиковалась прежде, все-таки не можетъ быть ни защищаема, ни даже оправдываема.
Система полусекретнаго попустительства становится тѣмъ болѣе несостоятельной, что она признается и практикуется не на всемъ пространствѣ Имперіи. На мѣстахъ „хозяеваˮ