А. Игнатьев
Генерал-майор
ПАТРИОТИЧЕСКИМ ФИЛЬМ
Я присутствовал на первом просмотре фильма Суворов. Наш великий русский полководец ожил в постановке В. Пудовкина и М. Доллера. И автору сценария Г. Гребнеру, и режиссерам, и нам, зрителям, повезло: нашелся актер, как бы рожденный для воплощения образа Суворова — Н. П. Черкасов.
Когда актер располагает такой внешностью, таким темпераментом, а главное талантом, становится понятным творческий успех Черкасова. Он показал нам чудесный облик гениального полководца-патриота, сумевшего в глубокой старости увлечь своим примером и живым словом измученных людей на бессмертный подвиг.
Сознаюсь, что Черкасов-Суворов явился для меня откровением, он занял во всем фильме подобающее ему центральное место.
Сценарий Гребнера подошел как нельзя лучше таланту В. Пудовкина, предоставив возможность использовать сильнейшие стороны этого режиссера: его реализм и динамизм. От
радно было вновь увидеть талантливого мастера, чьи фильмы приводили в восторг не только советских зрителей, не только друзей Советского Союза за границей, но и его врагов, заполнявших с бою места в парижских кинотеатрах.
Под впечатлением этого замечательного фильма я выступил в московском Доме кино и оказал о том, как во время просмотра радостно билось сердце русское, сердце военное, сердце советское.
Хочется обратить внимание на ту сторону постановки, которая мне, старому генштабисту, всего ближе. Речь идет о незабываемой сцене военных перестроений на Гатчинском плацу и о батальных сценах в неприступных горных альпийских проходах. Кстати, каково должно было быть мастерство художника В. Егорова и его товарищей, сумевших показать нам Чортов мост на Потылихе.
В свое время я получил возможность путешествовать по Европе. Конечно, меня потянуло к тем местам, где были совершены чудеса храбрости и военного искусства русских. Из Цюриха мне удалось проехать в Милан не через Сен-Готардский туннель, а по дороге, каждый камень которой напоминал о славе суворовских чудо-богатырей.
Сохранившийся Чортов мост казался скромным перед новым каменным сооружением, перекинутым через стремнины. Однако культура смогла только приладиться к стихии, а не умалить неприступные скалы, и глаз не находил объяснений свершенному нашим полководцем военному подвигу.
Трудности легендарного похода
фильме обрисованы правдиво и убедительно. Говоря о батальных сценах в Альпах, хочется помянуть добрым словом непосредственных исполнителей «перехода» — бойцов нашей Красной Армии, смело и мужественно выполнявших самые сложные задания режиссеров.
Большая работа проделана военным консультантом фильма генерал-майором Левицким. Работая над второй частью книги «Пятьдесят лет в строю», посвященной русско-японской войне, мне уже приходилось оценивать глубину военно-исторического анализа И. А. Левицкого. Его книга с успехом заменяла мне многотомные труды русского генерального штаба об этой войне. Кому же, конечно, как не ему, удалось бы с такой четкостью воспроизвести, например, причудливые военные «экзерциции» слепого подражателя прусской военной системы — Павла? Вся атмосфера Гатчины, к чести постановщиков, передана с художественным вкусом и
Суворов: Я, милый, житие твое каждое утро наизусть повторяю... (Суворов — артист Н. Черкасов, Аракчеев — заслуженный артист РСФСР М. Астангов)