Совершаетъ свой путь послѣдовательно, и въ малоразвитых Ь массахъ населенія старое не только надолго уживается съ новымъ, но и взаимно проникаются другъ другомъ, перепутываются, пока истинное просвѣщеніе не укажетъ несо
стоятельности подобной связи. Такъ возникли многія средневѣковыя апокрифическія сочиненія: такъ возникли и на
родныя легенды, повѣствующія о созданіи міра, потопѣ и. страшномъ судѣ съ примѣсью древнѣйшихъ суевѣрій и
окружающія нѣкоторыхъ угодниковъ аттрибутами чисто-сказочнаго эпоса. Поэтому хотя простолюдинъ смотритъ на легенду какъ на что-то священное, хоть въ самомъ разсказѣ слышит
ся иногда библейскій оборотъ, тѣмъ не менѣе странно было
бы въ этихъ поэтическихъ произведеніяхъ искать религіознодогматическаго откровенія народа, въ его современномъ состояніи. Нѣтъ, это все памятники глубокой старины, того давнопрошедшаго времени, когда благочестивый лѣтописецъ, пораженный дѣйствительнымъ смѣшеніемъ въ жизни христіанскихъ идей и обрядовъ съ языческими, назвалъ народъ нашъ двоевѣрнымъ.
Если они и уцѣлѣли въ устахъ народа до нашего времени, если и подвергались въ теченіе многихъ и многихъ лѣтъ различнымъ измѣненіямъ, если наконецъ и замѣтны въ нихъ нѣкоторые яркіе слѣды позднѣйшихъ вліяній, то все-таки главнымъ образомъ они любопытны для насъ, какъ плодъ поэтическаго творчества народа въ древнѣйшій періодъ его исторіи.
Старинный эпосъ, согласно съ воззрѣніемъ первобытнаго человѣка на природу и съ значеніемъ самыхъ миѳовъ
язычества, далъ въ своихъ повѣствованіяхъ довольно видное мѣсто различнымъ животнымъ. Конь, быкъ, собака, волкъ, воронъ и другіе звѣри и птицы одарены вѣщимъ характеромъ и принимаютъ въ дѣяніяхъ и судьбахъ людей живое и непосредственное участіе.
Съ водвореніемъ новыхъ, христіанскихъ началъ, народная фантазія не позабыла и не отринула тѣхъ прежнихъ образовъ, въ которыхъ представлялись ей взаимныя отношенія человѣка и природы; она по-старому любила обращаться