х а н г е л а Михаила» —Н. Бромлей. Вряд ли можно точно определить тему и идейный замысел этой путанной, находящейся на грани иррационального, пьесы. Путаясь в идейной беспомощности автора, в нагромождении всякой бессмыслицы, актеры терялись в создании бесплодных и ложных образов.
Почему же это случилось, почему Студил, создавшая ряд ясных, ярких, глубоких по мысли спектаклей, попала в плен мни
мой усложненности, душевной расщепленности? Ответ на этот вопрос я уже дал, характеризуя идейные философские корни той части русской интеллигенции, которая составляла идейную среду для студии. Дальнейшим об’яснением может служить то обстоя
тельство, что во главе театра стал один из его актеров — М. А. Чехов.
В лабиринте его идейных воззрений заключены многие отступления и зигзаги МХТ-2 периода 1923 — 1928 гг., т. е. того
периода, когда окончательно определялась творческая судьба и творческое лицо этого театра. И надо отдать должное основному ядру театра, сумевшему не только сохранять все то лучшее, что было накоплено в первые 10 лет существования студии, но и создать настоящий советский театр.
Порвав с Чеховым, МХТ-2 повернул на путь идейной перестройки. К этому времени во МХТ-2 сложилось крепкое ядро из его лучших мастеров, которому и предстояла задача идейного перевооружения театра.
Но говоря о коллективности МХТ-2, нельзя не отметить и роли Б. М. Сушкевича, одного из основателей студии и ее первых режиссеров. Сушкевич слишком долго работал, ставил и иг
рал на сцене МХТ-2, чтобы его творческая индивидуальность осталась в тени. .
Однако случилось так, что творческие пути МХТ-2 и Сушкевича разошлись. Театр нащупывал иные пути своего дальней
шего развития, чем это давала или намечала творческая практика Сушкевича.
И театр пережил еще одну трудную страницу своей истории— расставание с одним из своих основных мастеров.
И здесь коллектив победил, сохранив себя как целое.
Но довольно о старых путях. Поговорим о сегодняшних делах, о том, что представляет собой МХТ-2 сегодня, чего он хочет и что он для этого делает.