„бум : мелодрамами и сентиментальными пьесами старомодного образца. Новый „бум“ открылся пьесой Эшли Дьюка «Человек с грузом злобы . Это — старомодная
романтическая мелодрама, написанная в стиле Джорджа Мередита: ее поэтому очень трудно пересказать. За ней последовало несколько глупейших американских мело
драм. Наибольший успех имела пьеса „Солнце, взойди .
В ней изображается быт людей, живущих первобытной’ жизнью в горах Западной Каролины. Ее тема — материнская любовь, самопожертвование и безрассудный болезненный патриотизм.
Затем начался „бум пьесами Пиранделло. Несколько их было поставлено на сцене. Однако, пьеса «Шесть -действующих лиц, ищущих автора была запрещена театральной цензурой, и „бум скоро закон
чился. Выла сделана попытка создать сенсацию пьесами Юджена О‘Нейля, но цензура запретила постановку его „Любви под вязами . Его же „Император Джонс не имел успеха, и „бум прекратился. Теперь начинается «бум чеховскими пьесами. Его „Вишневый сад ста
вился довольно долго. Только что поставили „Чайку . Готовится постановка „Иванова . Это — единственная большая пьеса Чехова, до сих пор не шедшая в Англии.
Наконец создается бум религиозными и спирити
ческими пьесами. Ему предшествует „бум в печати статьями вроде „Моя религия , «После моей смерти , написанными соответствующими авторами: священникамибеллетристами и т. п. Готовится постановка ибсеновского „Бранда . Согласно утверждению некоторых театральных критиков, пьесы Ибсена близки раннему театру церковного мистицизма.
Среди всех этих „бумов выделяются только одна или две хороших пьесы. Это — „Выставка Джона Галсуорси, на которую пресса нападает, так как эта пьеса энергично протестует против обыкновения капиталистической печати придавать сенсацию убийствам, прелюбо
деяниям, разводам и самоубийствам, выставляя на поругание публики всех лиц, связанных с происшествиями этого рода, и создавая вокруг них общественную травлю. Конечно, постановка такой пьесы в капиталистической Англии неуместна. Но она подходит для постановки в СССР. Другая хорошая пьеса — это „Военнопленные Дж. Р.. Эккерли — страшное изображение влияния войны. В ней реалистически анализируется болезненная психика и ослабление мыслительных способностей интернированных в Швейцарии контуженных и тяжело раненых офицеров.
Лондон. ХАНТЛИ КАРТЕР.
Просматривая театральные журналы, пришедшие с Запада за последний месяц, невольно обращаешь вни
мание на перелом, который совершается в понимании целей и задач современного театра, а также на много
образии попыток конкретизировать поиски нового театра, созвучного современности.
Недовольство старым театром растет. Претендующие и даже негодующие голоса слышатся отовсюду: из Ита
лии, из Германии и даже из Америки. Несоответствие старых форм театра переживаниям послевоенного вре
мени, раздвинувшего горизонты за пределы частных и личных отношений к действительности — остро чувствуется передовыми людьми, художниками, литерато
рами и театралами. Засилие, испытываемые театром от
нового зрителя-буржуа, нажившегося на войне и теперь требующего развлечений во что бы то ни стало, — вызывает реакцию. Театр пытается освободиться от уста
новки на этого зрителя и ищет новых тем и новых способов их сценического оформления.
На русский театр заграничная критика смотрит с нескрываемым восхищением. Москва рассматривается, как театральный город по преимуществу, творящий новое сценическое искусство. Но ведь революционный театр, „театральный Октябрь , видели лишь немногие. Большинство судят по гастролям МХТ, третьей студии (Вахтангова) и Таирова. Но как они судят! Таких во
сторженных отзывов не отыщешь в нашей прессе, и нам они кажутся преувеличенными до смешного.
Возьмем для примера отзыв американского драматурга Мае Evoy, путешествовавшего по Европе с целью обозрения театральной жизни. „В Дрездене , пишет он, „я имел счастье застать Таирова и увидеть предста
вление „Святой Иоанны , которое является, по моему скромному суждению, самым изумительным явлением (das Erstaunlichste), когда-либо виденным мною на сцене . Таировский театр кажется ему „самым значительным явлением театрального мира, открытым им на мате
рике [*)]. Таковое суждение выносится очень трезвым американцем, отлично разбирающимся в высотах и про
валах американского и европейского театров. Он вовсе не сторонник „достижений Европы . Напротив, он противоставляет европейскому театру нарождающийся американский театр и настаивает на возможности положи
тельного влияния американского театра на европейский. Он резко подчеркивает, что немецкие художники „рисуют диковинные картины экспрессионистских городов ,
американцы же строят города и живут в них. По его мнению, экспрессионисты играют формами, в то время как американцы овладевают материалом и творят ускоренный ритм современной жизни. И все же, не
смотря на таковую любовь к материалу, — „Святая Иоанна* может прельстить американского критика.
О нарождении нового американского театра имеются и другие свидетельства. Не случайно, что лучшие и до сих пор единственные книги об европейском театре за последнее десятилетие написаны американцами. В Аме
рике издается превосходный театральный ежемесячник [**)], дающий критику и информацию обо всех явлениях те
атральной жизни Европы, в том числе и Советской
России. Oliver Savler, автор книги о русском театре (1918 — 1922 г.), Kenneth Macgowan — издатель Theatre Arts Monthly — и автор монографии об европейском театре проложили путь Художественному Московскому театру в Америку, и под влиянием последнего идет и повышение культурного уровня американского театра.
В последнее время намечается заметное улучшение вкусов американского зрителя или, как объясняют сами американцы: „Кино вобрало в себя детскую часть зри
телей и предоставило театру взрослую аудиторию . Во всяком случае, американский театр обнаруживает, по свидетельству O. Sayler‘a („Our American Theatre New
[*)] Das Theater 1926 год № 1.
[**)] Theatre Arts Monthly. New York
романтическая мелодрама, написанная в стиле Джорджа Мередита: ее поэтому очень трудно пересказать. За ней последовало несколько глупейших американских мело
драм. Наибольший успех имела пьеса „Солнце, взойди .
В ней изображается быт людей, живущих первобытной’ жизнью в горах Западной Каролины. Ее тема — материнская любовь, самопожертвование и безрассудный болезненный патриотизм.
Затем начался „бум пьесами Пиранделло. Несколько их было поставлено на сцене. Однако, пьеса «Шесть -действующих лиц, ищущих автора была запрещена театральной цензурой, и „бум скоро закон
чился. Выла сделана попытка создать сенсацию пьесами Юджена О‘Нейля, но цензура запретила постановку его „Любви под вязами . Его же „Император Джонс не имел успеха, и „бум прекратился. Теперь начинается «бум чеховскими пьесами. Его „Вишневый сад ста
вился довольно долго. Только что поставили „Чайку . Готовится постановка „Иванова . Это — единственная большая пьеса Чехова, до сих пор не шедшая в Англии.
Наконец создается бум религиозными и спирити
ческими пьесами. Ему предшествует „бум в печати статьями вроде „Моя религия , «После моей смерти , написанными соответствующими авторами: священникамибеллетристами и т. п. Готовится постановка ибсеновского „Бранда . Согласно утверждению некоторых театральных критиков, пьесы Ибсена близки раннему театру церковного мистицизма.
Среди всех этих „бумов выделяются только одна или две хороших пьесы. Это — „Выставка Джона Галсуорси, на которую пресса нападает, так как эта пьеса энергично протестует против обыкновения капиталистической печати придавать сенсацию убийствам, прелюбо
деяниям, разводам и самоубийствам, выставляя на поругание публики всех лиц, связанных с происшествиями этого рода, и создавая вокруг них общественную травлю. Конечно, постановка такой пьесы в капиталистической Англии неуместна. Но она подходит для постановки в СССР. Другая хорошая пьеса — это „Военнопленные Дж. Р.. Эккерли — страшное изображение влияния войны. В ней реалистически анализируется болезненная психика и ослабление мыслительных способностей интернированных в Швейцарии контуженных и тяжело раненых офицеров.
Лондон. ХАНТЛИ КАРТЕР.
О старом и новом театре на западе
Просматривая театральные журналы, пришедшие с Запада за последний месяц, невольно обращаешь вни
мание на перелом, который совершается в понимании целей и задач современного театра, а также на много
образии попыток конкретизировать поиски нового театра, созвучного современности.
Недовольство старым театром растет. Претендующие и даже негодующие голоса слышатся отовсюду: из Ита
лии, из Германии и даже из Америки. Несоответствие старых форм театра переживаниям послевоенного вре
мени, раздвинувшего горизонты за пределы частных и личных отношений к действительности — остро чувствуется передовыми людьми, художниками, литерато
рами и театралами. Засилие, испытываемые театром от
нового зрителя-буржуа, нажившегося на войне и теперь требующего развлечений во что бы то ни стало, — вызывает реакцию. Театр пытается освободиться от уста
новки на этого зрителя и ищет новых тем и новых способов их сценического оформления.
На русский театр заграничная критика смотрит с нескрываемым восхищением. Москва рассматривается, как театральный город по преимуществу, творящий новое сценическое искусство. Но ведь революционный театр, „театральный Октябрь , видели лишь немногие. Большинство судят по гастролям МХТ, третьей студии (Вахтангова) и Таирова. Но как они судят! Таких во
сторженных отзывов не отыщешь в нашей прессе, и нам они кажутся преувеличенными до смешного.
Возьмем для примера отзыв американского драматурга Мае Evoy, путешествовавшего по Европе с целью обозрения театральной жизни. „В Дрездене , пишет он, „я имел счастье застать Таирова и увидеть предста
вление „Святой Иоанны , которое является, по моему скромному суждению, самым изумительным явлением (das Erstaunlichste), когда-либо виденным мною на сцене . Таировский театр кажется ему „самым значительным явлением театрального мира, открытым им на мате
рике [*)]. Таковое суждение выносится очень трезвым американцем, отлично разбирающимся в высотах и про
валах американского и европейского театров. Он вовсе не сторонник „достижений Европы . Напротив, он противоставляет европейскому театру нарождающийся американский театр и настаивает на возможности положи
тельного влияния американского театра на европейский. Он резко подчеркивает, что немецкие художники „рисуют диковинные картины экспрессионистских городов ,
американцы же строят города и живут в них. По его мнению, экспрессионисты играют формами, в то время как американцы овладевают материалом и творят ускоренный ритм современной жизни. И все же, не
смотря на таковую любовь к материалу, — „Святая Иоанна* может прельстить американского критика.
О нарождении нового американского театра имеются и другие свидетельства. Не случайно, что лучшие и до сих пор единственные книги об европейском театре за последнее десятилетие написаны американцами. В Аме
рике издается превосходный театральный ежемесячник [**)], дающий критику и информацию обо всех явлениях те
атральной жизни Европы, в том числе и Советской
России. Oliver Savler, автор книги о русском театре (1918 — 1922 г.), Kenneth Macgowan — издатель Theatre Arts Monthly — и автор монографии об европейском театре проложили путь Художественному Московскому театру в Америку, и под влиянием последнего идет и повышение культурного уровня американского театра.
В последнее время намечается заметное улучшение вкусов американского зрителя или, как объясняют сами американцы: „Кино вобрало в себя детскую часть зри
телей и предоставило театру взрослую аудиторию . Во всяком случае, американский театр обнаруживает, по свидетельству O. Sayler‘a („Our American Theatre New
[*)] Das Theater 1926 год № 1.
[**)] Theatre Arts Monthly. New York