Когда Диккенс печатал в газете „Записки Пикквикского клуба или „2 города , то это были вещи специально приспособленные для газеты. Технически — сюжет, монтаж глав, линия тайн — были приспособлены к размеру газетного подвала.
„Самгин ни к чему не приспособлен. Это вообще беллетристика, которая вообще печатается. Вещь невозможная, как не может существовать вообще здание.
Нужно иметь какое-то безотчетное уважение к великой литературе и не нужно иметь представления о пользе давления техники, чтобы так печатать писателей.
Ловят сома из номера в номер. Изменяет Фын-Юй-Сян, происходят события в Ухане, в Вене революция, а сом все еще ловится. Это совершенно комично по несовпадению темпа романа с темпом газеты, в которой он печатается. Не может же быть, чтобы чело
век, прочитавший о событиях в Вене или о каких-нибудь других событиях такого характера — спросил: „Ну, а что сом? Поймали его или нет?“
Сома не поймали, и вообще оказалось, что мужики обманывают интеллегенцию.
Я не против самого романа Горького, хотя Горький сейчас с целым рядом других писателей, главным образом начинающих, жертва установки на великую литературу. Но, если возражать про
тив сома по существу, то можно сказать, что сом этот произошел по прямой линии от рыси из „Крестьян Бальзака. Там также ловили несуществующую рысь и также ею крестьяне обманывали интеллегенцию.
Таким образом сом, плавающий на страницах газеты, — сом цитатный.
Горький очень начитанный бытовик.
Андрей Белый ходит по Тифлису, нося за спиной единственный в городе зонтик — черный. Жара градусов 30 в тени и небо без дождя. Тифлиссцы не ходят по улице после 4-х часов, а по преи
муществу стоят все одетые одинаково в белое и все никуда не идут. Так они стоят, покамест светло, и так стоят, когда стемнеет. Посреди них ходит Андрей Белый в панаме, седой и с черным зонтиком.
Черные зонтики в Грузии и Аджаристане, кроме него, носят пастухи и контрабандисты. Пастухи обычно потому, что солнце очень ярко.
Но не очень стоит осматривать свет подряд, — в результате попадешь па то же самое. В горах Кавказа такие же альпийские луга,
как в Альпах и на Карпатах, и черные зонтики в руках пастухов тоже есть на Карпатах. И камни на крышах домов также лежат в Аджаристане, как в Швейцарии. Это — разные места в одинаковом этаже, и мы, осматривая мир, часто попадаем в положение киноэкспедиции Госкино, которая ехала в Сибирь по параллельному
„Самгин ни к чему не приспособлен. Это вообще беллетристика, которая вообще печатается. Вещь невозможная, как не может существовать вообще здание.
Нужно иметь какое-то безотчетное уважение к великой литературе и не нужно иметь представления о пользе давления техники, чтобы так печатать писателей.
Ловят сома из номера в номер. Изменяет Фын-Юй-Сян, происходят события в Ухане, в Вене революция, а сом все еще ловится. Это совершенно комично по несовпадению темпа романа с темпом газеты, в которой он печатается. Не может же быть, чтобы чело
век, прочитавший о событиях в Вене или о каких-нибудь других событиях такого характера — спросил: „Ну, а что сом? Поймали его или нет?“
Сома не поймали, и вообще оказалось, что мужики обманывают интеллегенцию.
Я не против самого романа Горького, хотя Горький сейчас с целым рядом других писателей, главным образом начинающих, жертва установки на великую литературу. Но, если возражать про
тив сома по существу, то можно сказать, что сом этот произошел по прямой линии от рыси из „Крестьян Бальзака. Там также ловили несуществующую рысь и также ею крестьяне обманывали интеллегенцию.
Таким образом сом, плавающий на страницах газеты, — сом цитатный.
Горький очень начитанный бытовик.
Андрей Белый ходит по Тифлису, нося за спиной единственный в городе зонтик — черный. Жара градусов 30 в тени и небо без дождя. Тифлиссцы не ходят по улице после 4-х часов, а по преи
муществу стоят все одетые одинаково в белое и все никуда не идут. Так они стоят, покамест светло, и так стоят, когда стемнеет. Посреди них ходит Андрей Белый в панаме, седой и с черным зонтиком.
Черные зонтики в Грузии и Аджаристане, кроме него, носят пастухи и контрабандисты. Пастухи обычно потому, что солнце очень ярко.
Но не очень стоит осматривать свет подряд, — в результате попадешь па то же самое. В горах Кавказа такие же альпийские луга,
как в Альпах и на Карпатах, и черные зонтики в руках пастухов тоже есть на Карпатах. И камни на крышах домов также лежат в Аджаристане, как в Швейцарии. Это — разные места в одинаковом этаже, и мы, осматривая мир, часто попадаем в положение киноэкспедиции Госкино, которая ехала в Сибирь по параллельному