Луи Бланъ. — Исторія французской революціи.
ГЛАВА I.
Режимь террора.
Терроръ не быдъ системой. —Онъ возникъ изъ самаго положенія вещей. — Починъ террора сдѣлали первичные сходы. —Террористы, модерантисты и люди твердые, но безъ ярости. —Комитетъ всеобщей безопасности: люди дѣло
вые, слушатели и люди протшовѣса. —Жаго, Амаръ, Вадье, Вуланъ и Луи (отъ д-та Нижняго Рейна) были всѣ террористами и врагами Робесиьера. — Весь Комитотъ всообщей безопасности, за искдюченіемъ Давида и Леба, цѣликомъ были противъ Робеспьера. —Геронъ, орудіе Вадье. —Революціонные комитеты. —Шометтъ тщетно пытается овладѣть ими. —Физіономія Революціон
наго суда, его личный составъ. —Германъ не былъ «человѣкомъ Робеспьера . — Дюма и Кофиналь. — Фукье-Тенвиль; его жестокость; ого отчужденность отъ Робеспьера; его сношенія съ Комитетомъ общественнаго спасенія. —Свирѣпые присяжные. —Присяжные гуманные. —Жестокій характеръ Вилата. —Столяръ Дюплэ. —Буфетъ Революціоннаго суда. —Опровергнутыя клеветы. —Оправданнымъ подсудимымъ обезпечено было вознагражденіе. —Характерныя сцены въ судебныхъ засѣданіяхъ. —Рядъ обвинительныхъ приговоровъ. —Казнь Манюеля,
генераловъ Врюне, Ушара и Ламарльера, Жире-Дюпре, Варнава, Дюпоръ- Дютертра, Керсена, Рабо-Сентъ-Этьена и г-жи Дюбарри. —Ружиффъ. —Наибо
лѣе буйные террористы—противники Робеспьера. —Строгая, но справедливая политика, которой совѣтовалъ держаться Робеспьеръ. —Разница между тономъ
его рѣчей и рѣчей Колло-д’Эрбуа и Барера. —Признанной невиновности оказываются почести. —Неумолимая, но искренняя революція.
Бъ Considérations sur la Révolution française г-жи Сталь говорится:
1) Madame de Staël, Considérations, etc., troisième partie, chap. XVI.
«Въ теченіе четырнадцати лѣтъ исторіи Англіи, которую въ столь многихъ отношеніяхъ можно уподобить исторіи Франціи, нѣтъ ни одного періода, могущаго идти въ сравненіе съ четырнадцатью мѣсяцами террора. Что слѣдуетъ заключить изъ этого? То, что за сто лѣтъ ни одинъ народъ не былъ такъ несчастенъ, какъ народъ французскій. Если санъ-домингскіе негры совершили еще гораздо больше жестокостей, то это потому, что они были еще болѣе угнетаемы» 1).