ГЖА КуТЕРЬМА. Ктожь по гавоему не благоразуменъ ?


ЯК; РОСТЕРЪ.


А тотЪ кто видитЪ , что о нВ не правъ , а всГо таки споритЪ.
ГЖА КУТЕРЬМА.
Слышешь ли Марина ? ВотЪ такЪ то и тебѣ надобно разсуждать. Мнѣ спорить, острый ножЪ! да нельзя, какЪ не остерегайся, противъ воли заведутЬ.
ЯК: РОСТЕРЪ.
ВотЪ только лишь теперь я о этомб разсуждалъ. Барыня у насЪ, говорилъ я, такая умная, что никогда не вЪ дѣлѣ спорить не станетъ.
ГЖА КуТЕРЬМА. Слышешь ли Марина ?
МАРИНА.’


Слышу сударыня. Ы сторону. Кабы этова разкащика чоршЪ попутал Ь.




ЯК: РОСТЕРЪ.


Я надивишься не могу, какЪ можно сЬ такою преразумною госпожою,, какЪ ваша милость , спорить. Что вы изволите говорить, то нада слушать разинувЪ ротЪ ; и хотя что и не такЪ покажется, но должно непре
мѣнно согласиться , потому что это точно шакЪ , какЪ вы говорите.
ГЖА КУТЕРЬМА. Маринѣ.
Ну! спорю ли я сЪ Яковомъ РосшеромЪ ? Вепть ужь я давно сЪ нимЪ говорю, а во всхомЪ согласна. Право, если бы всѣ такЪ разсуждали какЪ онЪ,всіо бы спокойно было; да то лихЪ и бѣда, что у насЪ вЪ домѣ онЪ только о динЪ порядочный человѣкѣ.


ЯК: РОСТЕРЪ.


Много чести, милостивая государыня !
ГЖА КУТЕРЬМА.
У наеЪ всѣ на голову вздорные спорщики, не выключая и мужа моецо.