КАК НАЧИНАЛ ЛАСКЕР

Из личных воспоминаний.
Теперь мало уже, вероятно, осталось людей, которые помнят турнир шахматных чемпионов в 1895 году в Ленинграде, тогда еще Петербурге, на котором Ласкер пожал свои первые лавры— побил тогдашнего чемпиона мира, Стейница, и выдвинулся, как новый кандидат на его место.
Тридцать лет... Много воды утекло с тех пор, много шахматных королей потерпело мат... да и не только шахматных...
А Эммануил Ласкер, хотя и обронивший, едва ли не случайно, свой венец, все еще в центре общего внимания, все еще могучий стратег шахматного поля.
Турнир чемпионов зимой (в октябре—ноябре) 1895 г. был устроен петербургским обществом любителей шахматной игры, во главе которого стоял знаменитый тогда чемпион России Мих. Ив. Чигорин. Странную фигуру представлял собою этот Чигорин. Несомненно блестящий та
лант, минутами с гениальными проблесками,он был столь же знаменит своими «зевками». Дважды он выиграл у Стейница партии: по телеграфу ме
жду Петербургом и Гаванной и на острове Кубе, где проживал тогдашний чемпион мира. Эти партии останутся в летописях шах
матной игры, как одни из самых блестящих. После них сама со
бою выдвинулась необходимость матча между Чигориным и Стейницем, и петербургское общество послало своего чемпиона на о.
Кубу. Матч состоялся и был совершенно неудачен для Чигорина; Стейниц удержал свое пер
венство, как удерживал его в течение 30 лет, с половины 60-х годов до половины 90-х—до по
явления Ласкера. Впоследствии петербургский маэстро об яснял свою неудачу непривычным для него знойным климатом о. Кубы.
Что ж, об’яснение, может быть, верное: посмотрите, как расцвел Боголюбов среди родных моро
зов. А заставьте-ка его играть под тропиками...
После матча со Стейницем Чигорин еще не раз брал первые призы на международных турни
рах и вообще оставался в первых рядах шахматной знати, но уже более не выдвигал своей кандидатуры на мировой чемпионат. Он довольствовался первым ме
стом в России, которое оставалось за ним до конца его дней. Настолько мало еще был тогда распространен у нас интерес к шах
матам, что история русского шахматизма была почти исключительно историей успехов и не
удач Чигорина.Его имя «шумелов публике; других рядом с ним никто не называл.
Турнир 1895 г. был устроен по инициативе и под руковод
ством Чигорина. Он играл на нем роль хозяина и умел быть любезным и радушным хозяином. Вообще, личность Чигорина, привлекавшая общие симпатии, слу
жила соединительными звеном между гостями.
Их было трое. Р1а первом месте Стейниц—пожилой, но еще не старый англичанин, коренастый, полный, ходивший с пал
кой. Его рыжая [борода и рыбьи глаза делали его довольно типичным англо-саксом. Он не возбуждал симпатий—уже прежде всего как заходящее светило.
Эти симпатии вились вокруг молодого Эммануила Ласкера.
Невысокого роста, черноволосый (тогда черноволосый), он имел в своей наруяшости такой же не
мецкий отпечаток, как Стейниц—англо-саксонский. Он был похож на начинающего ученого доцента, одного из бесчисленных германских университетов. Да ведь он и стал ученым: разве мы не читали его философских диссертаций о шахматах!
Третьим иностранным конкурентом был молодой, еще моложе Ласкера, американец Пильсберн. Теперь это имя позабыто, а тогда оно
шумело, и многие видели в юном, самоуверенном, заокеанском маэстро истинного преемника Стейница. Его игра была неровной, в ней еще скво
зила молодость, как сейчас в игре Торре. Но в ней сказывался также первоклассный талант— опять-таки, как теперь у Торре.
Турнир был ограничен этими четырьмя участниками: Стейниц, Чигорин, Ласкер, Пильсбери.
Имелось в виду выяснить настоящих кандидатов на мировой чемпионат, уже явно уходивший из рук старевшего Стейница. Поэтому все сомни
тельные претенденты и второстепенные игроки были устранены.
Игра велась в небольшом, довольно тесном помещении петербургского общества,на Невском. Допускались посторонние, но с ограничениями, и хотя зрителей набиралось достаточно, чтобы наполнить комнаты, но не было и подобия те
перешнего широкого внимания и соучастия масс.
На жизни города турнир никак не отражался и, не имея специального интереса, можно было даже не заметить его.
Но среди любителей, конечно, он волновал умы. Петербургские шахматисты крепко надея
лись на своего Чигорина... Но, увы, он горько обманул надежды своих поклонников. С первых же партий начались провалы и зевки... Неко
торые из последних были так чудовищны, что возбуждали всеобщее недоумение и негодование. Расстроенный своими неудачами, к тому же обремененный обязанностями «хозяина», бедный Чигорин играл все хуже и хуже... Он быстро оказался на четвертом месте—безнадежно послед
ним. Только во второй половине турнира он несколько оправился и овладел собою, но так и не сошел с последнего места.
Напротив, Пильсбери начал блестяще—рядом выигранных партий. Одно время казалось, что он непобедим и прямо идет на смену Стейницу. Но потом с ним что-то случилось—он по
терял «настроение», проиграл раз, другой, и во второй половине турнира играл уже почти как Чигорин. Оставшись на третьем месте, он не особенно опередил последнего, что отчасти утешило наших русских патриотов.
К середине турнира уже было ясно, что настоящая борьба идет между Стейницем и Ласке
ром. Но ее исход не определился сразу. Старик не сдавался и напрягал все свои силы, чтобы одолеть юного соперника. Весы колебались... И, наконец, наступил кульминационный момент— подошла партия, исход которой, видимо, предрешал результат всего турнира. На эту-то партию как раз мне и удалось попасть.
Весь зал был в большом волнении. Все теснились вокруг столика Стейница—Ласкера. Пар
тия шла сперва ни шатко, ни валко, скорее даже с перевесом в пользу Стейница. Тут был об явлен обеденный перерыв...
За обедом мне привелось сидеть рядом с Ласкером. Он был очень задумчив, даже угрюм; ел мало, почти машинально... Он производил впечатление загипно
тизированного. Видимо, перед глазами его неотступно стояла роковая доска и рисовались одна за другой возможные на н ей ком
бинации... Я, понятно, не мешал моему соседу неуместными разговорами...
Вдруг Ласкер внезапно повеселел. Лицо его прояснилось н он принял тот приветливый и лю
безный вид, который ему так свойствен. Мы быстро разговори
лись (разговор шел по-немецки)— о шахматах, потом еще о чем-то. В беседе Ласкера сквозил незаурядный ум и та интеллигентность, которая отличает его игру.
Он окончательно развеселился, предложил какой-то тост и с видимым нетерпением ожидал конца обеда.
Тотчас после обеда он пошел к доске и сделал свой ход. За ним другой, третий... Эти ходы были из тех, которые печатаются в книгах в сопровождении воск
лицательных знаков. Они решили судьбу партии и вместе с тем судьбу Стейница и Ласкера. Каж
дый из этих ходов вызывал общее волнение в зале...
После этой партии уже не было сомнения, что Стейницу придется сражаться за свой чем
пионат именно с Ласкером. Матч между ними состоялся очень ско
ро—в декабре того же года здесь, в Москве, и кончился полной победой Ласкера. На старика Стейница этот исход и потеря тридцатилетнего первенства подей
ствовали так, что он сошел с ума—поехал на какой-то вокзал, сел в поезд и уехал с ним... Его задержали где-то недалеко, когда обнаружилась его ненор
мальность, и вернули назад в Москву. Он, впрочем, скоро опра
вился, но уже сошел с шахматной арены и не пытался вернуть своего приоритета.
Замечательна эта печальная особенность великих мастеров шахматного дела — психические заболевания, нередко неизлечимые. Так кончили гениальный Андерсен, Морфи, Пильсбери и друг.
Вспоминая тот памятный вечер в петербургском шахматном кружке, я спрашиваю теперь себя: помнит ли его сам Ласкер? Помнит ли ту
комбинацию, которая пришла ему в голову за обеденным столом и которая сыграла такую заметную роль на первых шагах его блистательной карьеры?.. П. Перцев.
ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1926 год на самый распространенный в СССР еженедельный иллюстрированный журнал
„ОГОНЕК“
Не уменьшая об‘ема журнала и всемерно улучшая его содержание, издательство ,,0Г0НЕК“ ПОНИЗИЛО подписную плату на журнал ,,0Г0НЕН“ до 40 коп. в месяц.
_________________________Условия подписки на журнал и библиотеку ,,0Г0НЕК“ на 1926 г. Срок,,ОГОНЕК
,.ОГОНЕК с 1 № библ.
,.ОГОНЕК с 2 №№ библ.
Фот. А. Шайхета. Сеанс одновременной игры чемпиона мира Капабланки на 30 досках
в клубе «Динамо».
Библиотека ,,ОГОНЕК
1 кн. в неделю2 кн. в неделю’
1 мес. 3 ,, 6 „
1 год
40 к. 1.20 к. 2.40 к. 4.50 к.
90 к. 2.70 к. 4.50 к. 9,—
1.40 к. 4.20 к. 6.50 к. 13.—
50 к. 1.50 к. 3,— 5.—
1 р,— 3 р,— 5 р,—
10 р,—