несложный, но съ необычайнымъ изяществомъ разсказанный эпосъ, и масса новаго (для сѣвера въ 1423 году тоже еще довольно новаго) вложено сюда въ передачу видимости ТѢмъ болѣе странно, что Джангиле при этомъ оставляетъ (очевидно, только изъ декоративныхъ цѣлей) архаическій золотой фонъ.
Пониманіемъ природы Джентиле можно вполнѣ любоваться въ отдѣльныхъ сценахъ, помѣщенныхъ въ предэллѢ «Поклоненія волхвовъ»: въ «Рождествѣ», въ «Бѣгствѣ въ Египетъ» и въ «Срѣтеніи» s. Здѣсь пейзажъ уже не отодви
нутъ въ фонъ, не является только «дополненіемъ» къ главному, но есть именно самое главное въ каждой картинѣ,—-то, что сообщаетъ имъ необъяснимую прелесть. Замѣчательна при этомъ та роль, которая отведена Здѣсь свѣту. Настроеніе каждаго изъ этихъ пейзажей достигнуто именно избраннымъ освѣщеніемъ. Глубокая ночь царитъ въ «Рождествѣ»; надъ тихой (опять-таки уютной) сценой стелется темно-синее небо, а холмы и скалы погружены въ черную мглу. Лишь золото ореола вокругъ Младенца сіяетъ въ этой тьмѣ, и алѣютъ еще малиновыя одежды двухъ повитухъ, ухаживаю
щихъ за Новорожденнымъ. Лишенное листьевъ дерево выражаетъ зиму, а крѣпкимъ сномъ заснувшій Іосифъ подчеркиваетъ впечатлѣніе совершен
наго спокойствія и тишины. Въ слѣдующей сценѣ, въ «Бѣгствѣ», новое настроеніе. Слѣва разрастается зарево востока, и все дышитъ утренней свѣжестью. Ярко горятъ въ первыхъ лучахъ кроны яблонь, а желтая земля лѣпится нѣжными, слегка лиловыми тѣнями. Въ желтыхъ лучахъ изобразилъ художникъ и первый городъ на горѣ, тогда какъ второй еще окутанъ сѣрой тѣныо. На фонѣ черновато - зеленой листвы ярко выдѣляются малиновыя платья повитухъ, синій плащъ Богородицы, золотисто-желтая одежда Іосифа. Въ крайней правой картинѣ — «Срѣтеніи» — больше сіенскихъ, «примитив
ныхъ» элементовъ. Ея довольно свѣтлая, пестрая и радостная гамма, въ которой сверкаетъ сложенная изъ различныхъ камней архитектура храма, даетъ зато прямо необходимое въ красочномъ отношеніи дополненіе къ двумъ предыдущимъ, какъ бы «вполголоса спѣтымъ» пѣснямъ 9.
Откуда явилось все это у Джентиле? Во всякомъ случаѣ, ничего подобнаго этому радостному и жизненному искусству онъ не могъ видѣть на своеіі родинѣ, гдѣ царило строго-іератическое, иконное искусство въ духѣ сіенцевъ Нелли и Нуцци. Раннія картины самого Джентиле (напримѣръ,
сіяющее «Коронованіе Богородицы» въ БрерѢ) также рисуютъ его нѣсколько архаичнымъ иконописцемъ. Но въ бытность свою въ Венеціи онъ могъ получить
новыя впечатлѣнія, ибо туда стекались произведенія всего цивилизованнаго міра того времени, и франко-германское искусство было тамъ въ большемъ почетѣ, нежели гдѣ-либо въ остальной Италіи. Превосходныя иностранныя
8 Оригиналъ «Срѣтенія» попалъ въ Лувръ, въ Флорентійской же Академіи нынѣ лишь копія.
а Замѣчательны, кромѣ всего прочаго, въ этомъ дивномъ образѣ совершенно натуралистическіе
этюды цвѣтовъ, вставленные въ видѣ украшенія въ раму. Вспомнимъ, что приблизительно около того же времени Губертн создалъ уборъ изъ такихъ же мотивовъ цвѣтовъ для дверей Баттистера.
Пониманіемъ природы Джентиле можно вполнѣ любоваться въ отдѣльныхъ сценахъ, помѣщенныхъ въ предэллѢ «Поклоненія волхвовъ»: въ «Рождествѣ», въ «Бѣгствѣ въ Египетъ» и въ «Срѣтеніи» s. Здѣсь пейзажъ уже не отодви
нутъ въ фонъ, не является только «дополненіемъ» къ главному, но есть именно самое главное въ каждой картинѣ,—-то, что сообщаетъ имъ необъяснимую прелесть. Замѣчательна при этомъ та роль, которая отведена Здѣсь свѣту. Настроеніе каждаго изъ этихъ пейзажей достигнуто именно избраннымъ освѣщеніемъ. Глубокая ночь царитъ въ «Рождествѣ»; надъ тихой (опять-таки уютной) сценой стелется темно-синее небо, а холмы и скалы погружены въ черную мглу. Лишь золото ореола вокругъ Младенца сіяетъ въ этой тьмѣ, и алѣютъ еще малиновыя одежды двухъ повитухъ, ухаживаю
щихъ за Новорожденнымъ. Лишенное листьевъ дерево выражаетъ зиму, а крѣпкимъ сномъ заснувшій Іосифъ подчеркиваетъ впечатлѣніе совершен
наго спокойствія и тишины. Въ слѣдующей сценѣ, въ «Бѣгствѣ», новое настроеніе. Слѣва разрастается зарево востока, и все дышитъ утренней свѣжестью. Ярко горятъ въ первыхъ лучахъ кроны яблонь, а желтая земля лѣпится нѣжными, слегка лиловыми тѣнями. Въ желтыхъ лучахъ изобразилъ художникъ и первый городъ на горѣ, тогда какъ второй еще окутанъ сѣрой тѣныо. На фонѣ черновато - зеленой листвы ярко выдѣляются малиновыя платья повитухъ, синій плащъ Богородицы, золотисто-желтая одежда Іосифа. Въ крайней правой картинѣ — «Срѣтеніи» — больше сіенскихъ, «примитив
ныхъ» элементовъ. Ея довольно свѣтлая, пестрая и радостная гамма, въ которой сверкаетъ сложенная изъ различныхъ камней архитектура храма, даетъ зато прямо необходимое въ красочномъ отношеніи дополненіе къ двумъ предыдущимъ, какъ бы «вполголоса спѣтымъ» пѣснямъ 9.
Откуда явилось все это у Джентиле? Во всякомъ случаѣ, ничего подобнаго этому радостному и жизненному искусству онъ не могъ видѣть на своеіі родинѣ, гдѣ царило строго-іератическое, иконное искусство въ духѣ сіенцевъ Нелли и Нуцци. Раннія картины самого Джентиле (напримѣръ,
сіяющее «Коронованіе Богородицы» въ БрерѢ) также рисуютъ его нѣсколько архаичнымъ иконописцемъ. Но въ бытность свою въ Венеціи онъ могъ получить
новыя впечатлѣнія, ибо туда стекались произведенія всего цивилизованнаго міра того времени, и франко-германское искусство было тамъ въ большемъ почетѣ, нежели гдѣ-либо въ остальной Италіи. Превосходныя иностранныя
8 Оригиналъ «Срѣтенія» попалъ въ Лувръ, въ Флорентійской же Академіи нынѣ лишь копія.
а Замѣчательны, кромѣ всего прочаго, въ этомъ дивномъ образѣ совершенно натуралистическіе
этюды цвѣтовъ, вставленные въ видѣ украшенія въ раму. Вспомнимъ, что приблизительно около того же времени Губертн создалъ уборъ изъ такихъ же мотивовъ цвѣтовъ для дверей Баттистера.