себя классомъ. Рабочая революція такъ грозво возстаетъ противъ буржуазнаго
строя, что господствующіе классы объединяютъ противъ вея всѣ свои силы— буржуазію и собственниковъ-крестьянъ, обезумѣвшихъ отъ страха передъ краснымъ призракомъ. Но соціалистическія ученія все еще смутны и нерѣшнтельны; коммунизмъ Кабэ, мютюзлизмъ Прудона, государственный соціализмъ Луи Блана ожесточенно сталкиваются другъ съ другомъ, и форма, въ которую должна вы
литься сила рабочихъ массъ, остается еще незаконченной и неустановленной: теоретики спорятъ изъ-за расплавленнаго металла, льющагося изъ горна, и въ то время, какъ они ссорятся между собой, реакція, во главѣ которой стоить человѣкъ 2-го декабря, разбиваетъ всѣ намѣченныя формы и охлаждаетъ металлъ. Даже во времена Коммуны бланкисты, марксисты, прудонисты вліяютъ на рабочую мысль въ самыхъ различныхъ направленіяхъ: никто не могъ бы сказать, какой соціалистическій идеалъ стала бы проводить въ жизнь Коммуна7, «слибы побѣда осталась за нею.
Неопредѣленность и смятеніе замѣчаются однако не только въ общественной мысли, но и въ самомъ движеніи. Въ 1848 г. радикальная демократія мелкихъ собственниковъ подготавливаетъ революцію въ такой же, если не въ большей мѣрѣ, чѣмъ рабочій соціализмъ, а въ іюньскіе дни та же буржуазная демо
крат устилаетъ раскаленную парижскую мостовую трупами пролетаріевъ. Въ 1871 году движеніе, приведшее къ Коммунѣ, опять началось съ возмущенія коммерческой буржуазіи, раздраженной закономъ о срокахъ платежей и жесто
костью версальскихъ дворянчиковъ, оскорбленной въ своихъ патріотическихъ чувствахъ и преисполненной недовѣрчивостью, которая такъ свойственна республиканскому Парижу.
Но соціалистическій пролетаріатъ тотчасъ же запечатлѣлъ смятеніе своимъ революціоннымъ духомъ, и, въ этомъ смыслѣ, Марксъ имѣлъ основаніе сказать въ своемъ сильномъ и строго-систематическомъ этюдѣ о парижской Коммунѣ, что тутъ рабочій классъ впервые овладѣваетъ властью. Фактъ новый, имѣющій неизмѣрішое значеніе. Но, въ этомъ случаѣ, пролетаріатъ воспользовался своего рода случайностью; въ отрѣзанномъ отъ страны и возбужденномъ Парижѣ онъ былъ наилучше организованною и наиболѣе живою силою; но онъ не былъ въ
состояніи увлечь за собою и уподобить себѣ всю Францію; Франція принадлежала духовенству, крупнынъ земельнымъ собственникамъ и буржуазіи, во главѣ которой
стоялъ Тьеръ. И Коммуна, подобно раскаленному до красна стальному клинку, ударившемуся о несокрушимую каменную глыбу, разлетѣлась въ прахъ. Но отъ 1848 до 1871 года успѣхи пролетариата были громадны. Въ 1848 году участіе пролетаріата въ управленіи равняется почти нулю; дѣятельность Луи Блана и рабочаго Альбера была совершенно парализована во временномъ правительстве коварная буржуазія, умышленно извращая ихъ идеи, организовала именно противъ нихъ обманъ національныхъ мастерскихъ. Соціалисты занимаются въ Лю
ксембурге платоническимъ обсужденіемъ соціальныхъ вопросовъ; они добровольно отказываются отъ дѣйствія, довольствуясь ролью безсильной Академіи. Не будучи въ состояніи дѣйствовать, они предаются разсужденіямъ. И потомъ, когда обма
нутый рабочій классъ возсталъ въ іюнѣ, онъ былъ раздавленъ, ни на минуту не прикоснувшись къ власти. А въ 1871 г. сыны іюньскихъ борцовъ держали
влсть въ своихъ рукахъ, они были у кормила правленія. И это уже не мяэто Революція.
1*
строя, что господствующіе классы объединяютъ противъ вея всѣ свои силы— буржуазію и собственниковъ-крестьянъ, обезумѣвшихъ отъ страха передъ краснымъ призракомъ. Но соціалистическія ученія все еще смутны и нерѣшнтельны; коммунизмъ Кабэ, мютюзлизмъ Прудона, государственный соціализмъ Луи Блана ожесточенно сталкиваются другъ съ другомъ, и форма, въ которую должна вы
литься сила рабочихъ массъ, остается еще незаконченной и неустановленной: теоретики спорятъ изъ-за расплавленнаго металла, льющагося изъ горна, и въ то время, какъ они ссорятся между собой, реакція, во главѣ которой стоить человѣкъ 2-го декабря, разбиваетъ всѣ намѣченныя формы и охлаждаетъ металлъ. Даже во времена Коммуны бланкисты, марксисты, прудонисты вліяютъ на рабочую мысль въ самыхъ различныхъ направленіяхъ: никто не могъ бы сказать, какой соціалистическій идеалъ стала бы проводить въ жизнь Коммуна7, «слибы побѣда осталась за нею.
Неопредѣленность и смятеніе замѣчаются однако не только въ общественной мысли, но и въ самомъ движеніи. Въ 1848 г. радикальная демократія мелкихъ собственниковъ подготавливаетъ революцію въ такой же, если не въ большей мѣрѣ, чѣмъ рабочій соціализмъ, а въ іюньскіе дни та же буржуазная демо
крат устилаетъ раскаленную парижскую мостовую трупами пролетаріевъ. Въ 1871 году движеніе, приведшее къ Коммунѣ, опять началось съ возмущенія коммерческой буржуазіи, раздраженной закономъ о срокахъ платежей и жесто
костью версальскихъ дворянчиковъ, оскорбленной въ своихъ патріотическихъ чувствахъ и преисполненной недовѣрчивостью, которая такъ свойственна республиканскому Парижу.
Но соціалистическій пролетаріатъ тотчасъ же запечатлѣлъ смятеніе своимъ революціоннымъ духомъ, и, въ этомъ смыслѣ, Марксъ имѣлъ основаніе сказать въ своемъ сильномъ и строго-систематическомъ этюдѣ о парижской Коммунѣ, что тутъ рабочій классъ впервые овладѣваетъ властью. Фактъ новый, имѣющій неизмѣрішое значеніе. Но, въ этомъ случаѣ, пролетаріатъ воспользовался своего рода случайностью; въ отрѣзанномъ отъ страны и возбужденномъ Парижѣ онъ былъ наилучше организованною и наиболѣе живою силою; но онъ не былъ въ
состояніи увлечь за собою и уподобить себѣ всю Францію; Франція принадлежала духовенству, крупнынъ земельнымъ собственникамъ и буржуазіи, во главѣ которой
стоялъ Тьеръ. И Коммуна, подобно раскаленному до красна стальному клинку, ударившемуся о несокрушимую каменную глыбу, разлетѣлась въ прахъ. Но отъ 1848 до 1871 года успѣхи пролетариата были громадны. Въ 1848 году участіе пролетаріата въ управленіи равняется почти нулю; дѣятельность Луи Блана и рабочаго Альбера была совершенно парализована во временномъ правительстве коварная буржуазія, умышленно извращая ихъ идеи, организовала именно противъ нихъ обманъ національныхъ мастерскихъ. Соціалисты занимаются въ Лю
ксембурге платоническимъ обсужденіемъ соціальныхъ вопросовъ; они добровольно отказываются отъ дѣйствія, довольствуясь ролью безсильной Академіи. Не будучи въ состояніи дѣйствовать, они предаются разсужденіямъ. И потомъ, когда обма
нутый рабочій классъ возсталъ въ іюнѣ, онъ былъ раздавленъ, ни на минуту не прикоснувшись къ власти. А въ 1871 г. сыны іюньскихъ борцовъ держали
влсть въ своихъ рукахъ, они были у кормила правленія. И это уже не мяэто Революція.
1*