жизни, которыя совершало правительство за этотъ промежутокъ времени. Идеалъ свободы, за который въ революціонные 1789—1793 годы народъ проливалъ свою кровь, долженъ былъ стушеваться нередъ обманчивымъ призракомъ славы. Француз
скiй народъ, который во время революціи далъ Европѣ свободныя учрежденія, при импсрін сталъ бичемъ народовъ.
Однако буржуазія недолго наслаждалась своей самодержавной властью. На первый планъ, въ связи съ проведенной при имперіи централизаціей власти, выдвинулась парижская крупная буржуазія. Помимо сравнительно небольшого круга столичпыхъ крупныхъ промышленниковъ и финансовой аристократіи, ей пришлось раздѣлить свою власть съ новой общественной силой, которая съ паденіемъ римскаго преторіанства исчезла изъ исторіи Западной Европы, но опять была выведена на всемірно-историческую сцену усиліями корсиканскаго завоевателя, Наполеона Бонапарта. Эта новая общественная сила—милитаризмъ, ужасная соціальная болѣзнь 19-го столѣтія.
Непосредственнымъ результатомъ было то, что съ паденіемъ военнаго деспотизма Наполеона и возстановленія легитимистскаго
королевства Бурбоновъ, снова возгорѣлась давнишняя борьба генеральныхъ штатовъ и парламентовъ съ короной, только въ иной плоскости, по другимъ причинамъ и съ другой оцѣнкой достигнутыхъ успѣховъ. Власть буржуазіи коренилась въ условіяхъ существующаго общественнаго строя. Чтобы укрѣпить свое вліяніе въ странѣ, буржуазія старалась захватить въ свои руки власть въ парламентѣ. Когда же она добилась этого, то
она стремилась сдѣлать парламентъ сувереннымъ (самодержавнымъ), не уничтожая однако короны, которая нужна была ей лишь, какъ простая декорація. По для этого необходимо было подавить во всѣхъ его проявленіяхъ укоренившійся въ старой монархіи принципъ наслѣдственной монархіи (власти Божьей милостью).
Парижская буржуазія, благодаря росту промышленности, начиная съ 1791 г., значительно измѣнилась по своему характеру. Изъ рабочихъ вышло безчисленное множество мелкихъ мастеровъ; изъ послѣднихъ выдвинулись фабриканты, изъ ко
торыхъ нѣкоторымъ, какъ, напримѣръ, поселившемуся во Франціи швабу Оберкампфу, особенно повезло, и эти сдѣлались крупными мануфактуристами.
По мѣрѣ того, какъ увеличивалось зпаченіе и вліяніе Парижа, естественно росло его торговое сословіе. Непрерывныя
наполеоновскія войны требовали массу денегъ, увеличить подати и налоги было невозможно и приходилось прибѣгать къ чрезвычайнымъ сборамъ. Въ виду того, что военная контрибу
скiй народъ, который во время революціи далъ Европѣ свободныя учрежденія, при импсрін сталъ бичемъ народовъ.
Однако буржуазія недолго наслаждалась своей самодержавной властью. На первый планъ, въ связи съ проведенной при имперіи централизаціей власти, выдвинулась парижская крупная буржуазія. Помимо сравнительно небольшого круга столичпыхъ крупныхъ промышленниковъ и финансовой аристократіи, ей пришлось раздѣлить свою власть съ новой общественной силой, которая съ паденіемъ римскаго преторіанства исчезла изъ исторіи Западной Европы, но опять была выведена на всемірно-историческую сцену усиліями корсиканскаго завоевателя, Наполеона Бонапарта. Эта новая общественная сила—милитаризмъ, ужасная соціальная болѣзнь 19-го столѣтія.
Непосредственнымъ результатомъ было то, что съ паденіемъ военнаго деспотизма Наполеона и возстановленія легитимистскаго
королевства Бурбоновъ, снова возгорѣлась давнишняя борьба генеральныхъ штатовъ и парламентовъ съ короной, только въ иной плоскости, по другимъ причинамъ и съ другой оцѣнкой достигнутыхъ успѣховъ. Власть буржуазіи коренилась въ условіяхъ существующаго общественнаго строя. Чтобы укрѣпить свое вліяніе въ странѣ, буржуазія старалась захватить въ свои руки власть въ парламентѣ. Когда же она добилась этого, то
она стремилась сдѣлать парламентъ сувереннымъ (самодержавнымъ), не уничтожая однако короны, которая нужна была ей лишь, какъ простая декорація. По для этого необходимо было подавить во всѣхъ его проявленіяхъ укоренившійся въ старой монархіи принципъ наслѣдственной монархіи (власти Божьей милостью).
Парижская буржуазія, благодаря росту промышленности, начиная съ 1791 г., значительно измѣнилась по своему характеру. Изъ рабочихъ вышло безчисленное множество мелкихъ мастеровъ; изъ послѣднихъ выдвинулись фабриканты, изъ ко
торыхъ нѣкоторымъ, какъ, напримѣръ, поселившемуся во Франціи швабу Оберкампфу, особенно повезло, и эти сдѣлались крупными мануфактуристами.
По мѣрѣ того, какъ увеличивалось зпаченіе и вліяніе Парижа, естественно росло его торговое сословіе. Непрерывныя
наполеоновскія войны требовали массу денегъ, увеличить подати и налоги было невозможно и приходилось прибѣгать къ чрезвычайнымъ сборамъ. Въ виду того, что военная контрибу