онъ имѣлъ собственную прислугу, состоявшую изъ трехъ человѣкъ, и содержалъ лошадь, на
значенную въ его исключительное пользованіе.
Кромѣ того извѣстно, что у Симеона постоянно проживали въ Москвѣ его ближайшіе родные,
и всѣ они имѣли, по его собственному выраженію, „не скудное, но довольное пропитаніеа.
Но эти средства къ содержанію Симеонъ получалъ не отъ монастыря, который тогда еще былъ очень бѣденъ, а изъ Государевой казны.
Отъ Государева Двора отпускался ему денежный кормъ въ размѣрахъ „по пять алтынъ въ деньа, что, по тому времени, составляло окладъ довольно значительный. Кромѣ того, для прокормленія
себя, своей родни и „челяди“ Симеонъ получалъ оттуда-же всѣ продукты натурою, дрова ему также выдавались „изъ Государева дровянаго
двора“; сѣно для лошади получалось изъ „луговъ Коломенскихъ“, а овесъ изъ „двора житнаго“.
Этотъ царскій кормъ иногда выдавался неисправно, и тогда Симеону приходилось писать
жалостливыя письма къ лицамъ, завѣдывавшимъ Государевой казной. „Благодѣтелю мой, преми
лостивый,—пишетъ онъ, напримѣръ, въ одномъ случаѣ, лицу, завѣдывавшему выдачей царскаго корма,—молю твое благоутробіе, яви на мнѣ якоже и прежде милость свою, прикажи госу
дарево жалованье—медъ пресный за 6 мѣсяцевъ выдати, азъ же, помня ко мнѣ твое милосердіе,
непрестанно имамъ быти молитвенникъ о тебѣ, благодѣтелю мой“. Въ другомъ случаѣ, Симеонъ обращается къ тому же лицу съ болѣе уже важ
значенную въ его исключительное пользованіе.
Кромѣ того извѣстно, что у Симеона постоянно проживали въ Москвѣ его ближайшіе родные,
и всѣ они имѣли, по его собственному выраженію, „не скудное, но довольное пропитаніеа.
Но эти средства къ содержанію Симеонъ получалъ не отъ монастыря, который тогда еще былъ очень бѣденъ, а изъ Государевой казны.
Отъ Государева Двора отпускался ему денежный кормъ въ размѣрахъ „по пять алтынъ въ деньа, что, по тому времени, составляло окладъ довольно значительный. Кромѣ того, для прокормленія
себя, своей родни и „челяди“ Симеонъ получалъ оттуда-же всѣ продукты натурою, дрова ему также выдавались „изъ Государева дровянаго
двора“; сѣно для лошади получалось изъ „луговъ Коломенскихъ“, а овесъ изъ „двора житнаго“.
Этотъ царскій кормъ иногда выдавался неисправно, и тогда Симеону приходилось писать
жалостливыя письма къ лицамъ, завѣдывавшимъ Государевой казной. „Благодѣтелю мой, преми
лостивый,—пишетъ онъ, напримѣръ, въ одномъ случаѣ, лицу, завѣдывавшему выдачей царскаго корма,—молю твое благоутробіе, яви на мнѣ якоже и прежде милость свою, прикажи госу
дарево жалованье—медъ пресный за 6 мѣсяцевъ выдати, азъ же, помня ко мнѣ твое милосердіе,
непрестанно имамъ быти молитвенникъ о тебѣ, благодѣтелю мой“. Въ другомъ случаѣ, Симеонъ обращается къ тому же лицу съ болѣе уже важ