определению Толстого, вполне нами приемлемому, заражает окружающую среду думами и чувствами, вложенными художником в его произве
дение, хотя далеко не всегда сам художник-изобразитель точно осо
знает, какие мысли и какие чувства вкладывает он в свою картину.
Искусство не есть логика, художественное произведение—не научный трактат, не публицистическая статья. Его способы влияния иные. Но это
все же способы влияния, которые передают чувства восторга, ужаса, насмешки, во всех их градациях, не
годования, успокоения и т. д. и т. д. Если произведение искусства, когда я стою
перед ним, не волнует меня, т.-е. не вызывает во мне большого эмоцио
нального движения, его нельзя назвать произведением искусства или его приходится признать скудным произведением искусства. Чем большим является такое эмоциональное волнение, тем лучше искусство выполняет свое назначение. Мещанское же эсте
тическое определение, что искусство ценно именно своей бесцельностью, звучит неубедительно и классово-неприемлемо для пролетариата.
Но, с другой стороны, искусство экспрессионистов, например, часто очень сильно заряженное чувством, но выражающее его почти без образов или образами искаженными, перестает быть изобразительным искус
ством. Худо при этом не то, что та^ое искусство приближается к своего рода пространственной музыке, но то, что оно перестает быть широко понятным.
Возможно более широкая общедоступность диктуется искусству в нашей стране всеми социальными условиями нашего времени и является основанием действительного художественного успеха.
В течение средних веков (да и во многие другие эпохи) доминировало религиозное искусство. Одной из основ феодальной организации общества, одной из главных общественных связей его была религия. Это
определяло и тематику и форму художественного производства. В на
стоящее время мы имеем нечто гораздо более яркое, гораздо более могучее, чем религия. Борясь с разнородным, хаотичным буржуазным ми
ром, сменившим феодализм, мы идем сейчас вновь к органической эпохе, эпохе массовой убежденности, к эпохе массовых согласованных действий. Но вместо нелепостей религии, освя
щавших и консервировавших всякую
темноту и несправедливость, мы имеем миросозерцание чрезвычайно светлое, демократическое, радостно приемлющее природу и человека, с его зада
чей покорить эту природу разумом. Чуткий художник, почувствовавший идейный и эмоциональный размах коммунизма, не может не почувствовать и богатства тематических, фор
мальных и эмоциональных мотивов, которые извергаются из расплавленных недр пролетарского миросозерца
ния. Вот почему мы полагаем, что при правильном подходе к использованию искусства со стороны проле
тарского государства и при действительном проникновении в сознание художников нашего миросо
зерцания, мы будем иметь в нашей стране огромный расцвет как искус
ства производства вещей, так и идеологического изобразительного искусства.
Кто же будет потребителем изобразительного искусства? Прежде всего, значительным потребителем его будут, как мы уже указывали раньше; клубы; в форме ли тщатель
ных воспроизведений, или даже в форме оригинала, произведения изо
бразительного искусства будут также распространены в частных жилищах. Хорошее воспроизведение художе
ственных продуктов является самой демократической формой их исполь
зования и в то же время может широко вознаграждать труд художника.
Покупка непосредственно скульптурных или станковых произведений, столь частая у буржуазии, по мнению
дение, хотя далеко не всегда сам художник-изобразитель точно осо
знает, какие мысли и какие чувства вкладывает он в свою картину.
Искусство не есть логика, художественное произведение—не научный трактат, не публицистическая статья. Его способы влияния иные. Но это
все же способы влияния, которые передают чувства восторга, ужаса, насмешки, во всех их градациях, не
годования, успокоения и т. д. и т. д. Если произведение искусства, когда я стою
перед ним, не волнует меня, т.-е. не вызывает во мне большого эмоцио
нального движения, его нельзя назвать произведением искусства или его приходится признать скудным произведением искусства. Чем большим является такое эмоциональное волнение, тем лучше искусство выполняет свое назначение. Мещанское же эсте
тическое определение, что искусство ценно именно своей бесцельностью, звучит неубедительно и классово-неприемлемо для пролетариата.
Но, с другой стороны, искусство экспрессионистов, например, часто очень сильно заряженное чувством, но выражающее его почти без образов или образами искаженными, перестает быть изобразительным искус
ством. Худо при этом не то, что та^ое искусство приближается к своего рода пространственной музыке, но то, что оно перестает быть широко понятным.
Возможно более широкая общедоступность диктуется искусству в нашей стране всеми социальными условиями нашего времени и является основанием действительного художественного успеха.
В течение средних веков (да и во многие другие эпохи) доминировало религиозное искусство. Одной из основ феодальной организации общества, одной из главных общественных связей его была религия. Это
определяло и тематику и форму художественного производства. В на
стоящее время мы имеем нечто гораздо более яркое, гораздо более могучее, чем религия. Борясь с разнородным, хаотичным буржуазным ми
ром, сменившим феодализм, мы идем сейчас вновь к органической эпохе, эпохе массовой убежденности, к эпохе массовых согласованных действий. Но вместо нелепостей религии, освя
щавших и консервировавших всякую
темноту и несправедливость, мы имеем миросозерцание чрезвычайно светлое, демократическое, радостно приемлющее природу и человека, с его зада
чей покорить эту природу разумом. Чуткий художник, почувствовавший идейный и эмоциональный размах коммунизма, не может не почувствовать и богатства тематических, фор
мальных и эмоциональных мотивов, которые извергаются из расплавленных недр пролетарского миросозерца
ния. Вот почему мы полагаем, что при правильном подходе к использованию искусства со стороны проле
тарского государства и при действительном проникновении в сознание художников нашего миросо
зерцания, мы будем иметь в нашей стране огромный расцвет как искус
ства производства вещей, так и идеологического изобразительного искусства.
Кто же будет потребителем изобразительного искусства? Прежде всего, значительным потребителем его будут, как мы уже указывали раньше; клубы; в форме ли тщатель
ных воспроизведений, или даже в форме оригинала, произведения изо
бразительного искусства будут также распространены в частных жилищах. Хорошее воспроизведение художе
ственных продуктов является самой демократической формой их исполь
зования и в то же время может широко вознаграждать труд художника.
Покупка непосредственно скульптурных или станковых произведений, столь частая у буржуазии, по мнению