быта“ теперь не был „перебит“ даже хорошей ремесленной культурой, кото
рая была в живописи голландцев XVII ст. Залы художественных галлерей, напол
нившись полотнами жанристов, стали походить скорее на этнографические музеи, нежели на хранилища искусства. Быт поглотил художника с головой: он стал покорным копировщиком повсе
дневных событий. Он рассматривал реальную жизнь только, как бытовое явление; он не умел подняться над уровнем чисто буржуазного восприятия мира. Он стал натуралистом, показы
вающим мир во внешней оболочке мелочной повседневности, исключив воз
можность каких-либо других аспектов, потеряв способность и чисто - художественной трактовки явления.
Художники эпохи Ренессанса были гуманисты и универсалисты. Леонардо да Винчи был не только живописцем, скульптором, музыкантом, но и ученымматематиком, астрономом, анатомом, физиологом, техником в различных обла
стях. А Ян Стен держал пивную. Адриан ван де Вельде торговал полотном. Ян ван де Капелле имел красиль
ню. Гойен промышлял старыми картинами и домами. Антокольский, сын трак
тирщика в Вильне, не способен был написать грамотно письма 1. Характерно, что Перов, Репин, Клодт и др. не использовали в полной мере своих заграничных командировок 2, не поняв со
вершенно искусства старинных мастеров и не находя в музеях Запада ничего, что могло бы оплодотворить их твор
ческую фантазию 3. Веласкез и Рембрандт были глубочайшими психологами, Ман
тенья и Гойя—художникамиа-мыслителями, у „маленьких же голл ндцев“, лишенных большой культуры и образования, лишь владевших с ювелирной тонкостью ремеслом живописца, и умственный кругозор был на уровне ремесленника и бюргера. Мироощущение жанри
ста буржуазно. Его творчество лишено взлета фантазии. Его искусство низко стелется по земле, пропитанное запахом быта. Канарейка, герань, самовар, жаровня, сентиментальные сцены мещан
ского благодушья объединяют кругом одного мироощущения Броувера, Метсю,
Греза, Шпицвега, Кнауса, Перова, Вл. Маковского, Прянишникова и др. Среди живописцев были духовидцы, мыслители, борцы за политические идеи, наконец, просто эстеты, влюбленные в кра
соту мира. В лице же жанристов в искусстве пришел обыватель с кругозором мещанина и ощущением буржуа.
Уже с конца XVIII ст. и в первой половине XIX в.—в европейском искус
стве жанровые элементы становятся настолько значительными, что подчас всецело определяют физиономию ху
Остаде.После обеда
1 См. Письма Антокольского у Грабаря—Ист. рус. иск., XII вып., стр. 370.
2 Перов, не прожив и двух лет за границей, просит Академию Художеств об отозвании его из-за границы. Получив разрешение, он писал: „не нахожу слов и не до
стает уменья высказать вам мою искреннюю благодарность и ту радость, с которою я по
лучил письмо ваше, от души благодарю вас за столь поспешное исполнение моего желания возвратиться мне в Россию . (Собко—Монография о Перове).
3 Из Рима Репин писал: „Отживший, мертвый город, — только один Микель Ан
джело действует поразительно. Остальное с Рафаэлем во главе такое старое, детское, что и смотреть не хочется- Какая гадость тут в галлереях. Просто не на что глядеть . (Грабарь—-Ист. рус. искус, вып. XII, ст. 359).
рая была в живописи голландцев XVII ст. Залы художественных галлерей, напол
нившись полотнами жанристов, стали походить скорее на этнографические музеи, нежели на хранилища искусства. Быт поглотил художника с головой: он стал покорным копировщиком повсе
дневных событий. Он рассматривал реальную жизнь только, как бытовое явление; он не умел подняться над уровнем чисто буржуазного восприятия мира. Он стал натуралистом, показы
вающим мир во внешней оболочке мелочной повседневности, исключив воз
можность каких-либо других аспектов, потеряв способность и чисто - художественной трактовки явления.
Художники эпохи Ренессанса были гуманисты и универсалисты. Леонардо да Винчи был не только живописцем, скульптором, музыкантом, но и ученымматематиком, астрономом, анатомом, физиологом, техником в различных обла
стях. А Ян Стен держал пивную. Адриан ван де Вельде торговал полотном. Ян ван де Капелле имел красиль
ню. Гойен промышлял старыми картинами и домами. Антокольский, сын трак
тирщика в Вильне, не способен был написать грамотно письма 1. Характерно, что Перов, Репин, Клодт и др. не использовали в полной мере своих заграничных командировок 2, не поняв со
вершенно искусства старинных мастеров и не находя в музеях Запада ничего, что могло бы оплодотворить их твор
ческую фантазию 3. Веласкез и Рембрандт были глубочайшими психологами, Ман
тенья и Гойя—художникамиа-мыслителями, у „маленьких же голл ндцев“, лишенных большой культуры и образования, лишь владевших с ювелирной тонкостью ремеслом живописца, и умственный кругозор был на уровне ремесленника и бюргера. Мироощущение жанри
ста буржуазно. Его творчество лишено взлета фантазии. Его искусство низко стелется по земле, пропитанное запахом быта. Канарейка, герань, самовар, жаровня, сентиментальные сцены мещан
ского благодушья объединяют кругом одного мироощущения Броувера, Метсю,
Греза, Шпицвега, Кнауса, Перова, Вл. Маковского, Прянишникова и др. Среди живописцев были духовидцы, мыслители, борцы за политические идеи, наконец, просто эстеты, влюбленные в кра
соту мира. В лице же жанристов в искусстве пришел обыватель с кругозором мещанина и ощущением буржуа.
Уже с конца XVIII ст. и в первой половине XIX в.—в европейском искус
стве жанровые элементы становятся настолько значительными, что подчас всецело определяют физиономию ху
Остаде.После обеда
1 См. Письма Антокольского у Грабаря—Ист. рус. иск., XII вып., стр. 370.
2 Перов, не прожив и двух лет за границей, просит Академию Художеств об отозвании его из-за границы. Получив разрешение, он писал: „не нахожу слов и не до
стает уменья высказать вам мою искреннюю благодарность и ту радость, с которою я по
лучил письмо ваше, от души благодарю вас за столь поспешное исполнение моего желания возвратиться мне в Россию . (Собко—Монография о Перове).
3 Из Рима Репин писал: „Отживший, мертвый город, — только один Микель Ан
джело действует поразительно. Остальное с Рафаэлем во главе такое старое, детское, что и смотреть не хочется- Какая гадость тут в галлереях. Просто не на что глядеть . (Грабарь—-Ист. рус. искус, вып. XII, ст. 359).