— каррикатурист коммунистической германской прессы,
— плакатчик в каждой из ответственных политических кампаний,
— фотомонтер журнала «A. I. Z».
— обложечник издательства «Малик».
Его работы — значек «Рот Фронт» — поднятый кулак на фоне рабочих масс.
Его обложки — не просто обложки, это целая демонстрация по адресу полиции и закона, демонстрации, часто кончавшиеся схваткой и запретом.
Фотомонтер Хартфильд растет. От дадаистической сложности он переходит к пролетарской простоте, доступной только большому, совершенному мастерству.
Отметьте:
— Морда тигра, вплавленная в портрет обыкновенного мещанина (лицо социал-демократии).
— Две руки — белая и черная, — поднятые в едином братском жесте.
— Развернутая пятерня, зовущая голосовать за список 5.
Это предел простоты. Но потому оно так запоминается.
У нас в Союзе Джон Хартфильд впервые. Но многие его работы мы знаем давно и хорошо, даже зачастую не подозревая кто их автор.
Джон Хартфильд приехал к нам в дни, когда странаударница берет труднейший перевал пятилетки.
Он приехал не на прогулку, не на побывку. Всегда работой участвовавший в революции, он работает и у нас. Материал, даваемый фото-монтеру пятилеткой — изумителен.
Его выставка итожит пройденный путь, на основе которого высокое мастерство Джона Хартфильда, не знавшее компромиссов, ни политических, ни художественных, построит новые, еще более совершенные, делу мировой революции нужные вещи.
С. ТРЕТЬЯКОВ
— плакатчик в каждой из ответственных политических кампаний,
— фотомонтер журнала «A. I. Z».
— обложечник издательства «Малик».
Его работы — значек «Рот Фронт» — поднятый кулак на фоне рабочих масс.
Его обложки — не просто обложки, это целая демонстрация по адресу полиции и закона, демонстрации, часто кончавшиеся схваткой и запретом.
Фотомонтер Хартфильд растет. От дадаистической сложности он переходит к пролетарской простоте, доступной только большому, совершенному мастерству.
Отметьте:
— Морда тигра, вплавленная в портрет обыкновенного мещанина (лицо социал-демократии).
— Две руки — белая и черная, — поднятые в едином братском жесте.
— Развернутая пятерня, зовущая голосовать за список 5.
Это предел простоты. Но потому оно так запоминается.
У нас в Союзе Джон Хартфильд впервые. Но многие его работы мы знаем давно и хорошо, даже зачастую не подозревая кто их автор.
Джон Хартфильд приехал к нам в дни, когда странаударница берет труднейший перевал пятилетки.
Он приехал не на прогулку, не на побывку. Всегда работой участвовавший в революции, он работает и у нас. Материал, даваемый фото-монтеру пятилеткой — изумителен.
Его выставка итожит пройденный путь, на основе которого высокое мастерство Джона Хартфильда, не знавшее компромиссов, ни политических, ни художественных, построит новые, еще более совершенные, делу мировой революции нужные вещи.
С. ТРЕТЬЯКОВ