нымъ, что они прогнали французовъ, восстановили отмѣненное обычное право и режимъ, существовавшій при Маріи-Терезіи,—они хотѣли еще и возстановленія монастырей, принужденія надъ секуляризованными священ
ные аристократы сочли это измѣной. Они обвиняли императора въ томъ, что онъ не только взялъ съ нихъ выкупъ, но еще и желаетъ торговать австрійскими Нидерландами. Почитая себя обиженными и преслѣдуемыми,
они доходили до того, что, выражаясь словами одного графа, сказанными эрцгерцогу Карлу, «предпочитали нынѣшнимъ утѣсненіямъ систему карманъоловъъ. Платить они отказывались. Подписка, открытая въ январѣ 1794 г., дала къ веснѣ не болѣе одного милліона флориновъ. Одно аббатство, пожертвовавшее 300.000 флориновъ па борьбу противъ Іосифа II, дало только 40.000 на борьбу противъ революціи. Буржуазія также не открывала своихъ кошельковъ. Крестьянство отвѣчало, что даетъ свою кровь и что этого вполнѣ достаточно. Съ заподозрѣнными въ ереси нѣмецкими офицерами и солдатами обращались такъ, какъ обращались во Франціи временъ Лиги съ гугенотами, а въ католической Германіи—съ ре
форматами во время Тридцатилѣтней войны. Старые жозефисты, всѣ, кто входилъ въ составь партіи Вонка и нримкнулъ къ Леопольду, упали духомъ п потеряли надежду на согласованіе желаемыхъ ими реформъ съ сохраненіемъ австрійскаго господства. Сторонники и агенты революціи бѣ
жали во Францію; тамъ они стали вновь организовываться, подготовляя свой реваншъ и пользуясь недовольствомъ бельгійскихъ демократовъ для привлеченія ихъ къ республикѣ.
Нуженъ былъ энергическій правитель для этой больной монархіи. Францъ II не удовлетворялъ этому требованію. Онъ далъ то, чѣмъ обѣщалъ быть. Чопорный и нерѣшительный, робкій и надменный, лѣнивый умомъ, мелочной и щепетильный въ дѣлѣ сохраненія своего авторитета,
онъ ни на что не могъ рѣшиться безъ совѣтника, но вмѣстѣ съ тѣмъ не довѣрялъ никому и принималъ рѣшенія послѣ колебаній и тревогъ, безъ обіцаго плана и всегда слишкомъ поздно. Люди съ такими характе
рами обречены подпасть подъ вліяніе низшихъ себѣ. Францъ подчинялся главнымъ образомъ вліянію своей второй жены, принцессы обѣихъ Сицилій, съ которой вступилъ въ бракъ въ 1790 г. Она приходилась ему двоюродной сестрой и была дочерью Фердинанда IV и Маріи-Каролины. Она не унаслѣдовала ни грубости отца, ни распущенности матери: она была набожна, жеманна и отличалась строгою нравственностью; все ея воображеніе и вся дѣятельность истрачивались на интриги и чудачества; она была завистлива, вздорна и угрюма; она чувствовала себя хорошо
никами, удалепія должностныхъ лицъ, заподозрѣваемыхъ въ «жозефизмѣ». Императорское правительство старалось умѣрить эти требованія, но ярост
ные аристократы сочли это измѣной. Они обвиняли императора въ томъ, что онъ не только взялъ съ нихъ выкупъ, но еще и желаетъ торговать австрійскими Нидерландами. Почитая себя обиженными и преслѣдуемыми,
они доходили до того, что, выражаясь словами одного графа, сказанными эрцгерцогу Карлу, «предпочитали нынѣшнимъ утѣсненіямъ систему карманъоловъъ. Платить они отказывались. Подписка, открытая въ январѣ 1794 г., дала къ веснѣ не болѣе одного милліона флориновъ. Одно аббатство, пожертвовавшее 300.000 флориновъ па борьбу противъ Іосифа II, дало только 40.000 на борьбу противъ революціи. Буржуазія также не открывала своихъ кошельковъ. Крестьянство отвѣчало, что даетъ свою кровь и что этого вполнѣ достаточно. Съ заподозрѣнными въ ереси нѣмецкими офицерами и солдатами обращались такъ, какъ обращались во Франціи временъ Лиги съ гугенотами, а въ католической Германіи—съ ре
форматами во время Тридцатилѣтней войны. Старые жозефисты, всѣ, кто входилъ въ составь партіи Вонка и нримкнулъ къ Леопольду, упали духомъ п потеряли надежду на согласованіе желаемыхъ ими реформъ съ сохраненіемъ австрійскаго господства. Сторонники и агенты революціи бѣ
жали во Францію; тамъ они стали вновь организовываться, подготовляя свой реваншъ и пользуясь недовольствомъ бельгійскихъ демократовъ для привлеченія ихъ къ республикѣ.
Нуженъ былъ энергическій правитель для этой больной монархіи. Францъ II не удовлетворялъ этому требованію. Онъ далъ то, чѣмъ обѣщалъ быть. Чопорный и нерѣшительный, робкій и надменный, лѣнивый умомъ, мелочной и щепетильный въ дѣлѣ сохраненія своего авторитета,
онъ ни на что не могъ рѣшиться безъ совѣтника, но вмѣстѣ съ тѣмъ не довѣрялъ никому и принималъ рѣшенія послѣ колебаній и тревогъ, безъ обіцаго плана и всегда слишкомъ поздно. Люди съ такими характе
рами обречены подпасть подъ вліяніе низшихъ себѣ. Францъ подчинялся главнымъ образомъ вліянію своей второй жены, принцессы обѣихъ Сицилій, съ которой вступилъ въ бракъ въ 1790 г. Она приходилась ему двоюродной сестрой и была дочерью Фердинанда IV и Маріи-Каролины. Она не унаслѣдовала ни грубости отца, ни распущенности матери: она была набожна, жеманна и отличалась строгою нравственностью; все ея воображеніе и вся дѣятельность истрачивались на интриги и чудачества; она была завистлива, вздорна и угрюма; она чувствовала себя хорошо