города, даже едва выпустили великую княгиню и митрополіта Кипріана. Осадный воевода, Литовскій князь Остей, выжегъ весь посадъ вокругъ го

рода, такъ что тамъ оставалось чистое поле. 24 августа явился самъ Тук

тамышъ со всѣмъ полчищемъ; дождь стрѣлъ осыпалъ осадныхъ сидѣльцевъ. Татары приставляли лѣстницы къ стѣнамъ, лѣзли, а Москвичи ли

ли на нихъ изъ котловъ кипятокъ и растопленную смолу, били камнями изъ самострѣловъ, пороковъ и тюфяковъ, стрѣляли изъ пушекъ. Суконникъ Адамъ въ Флоровскихъ воротахъ изъ самострѣла убилъ знатнаго Ордынскаго князя, любимца Ханова, и тѣмъ, вѣроятно, возбудилъ месть, какая разразилась на Москву. На четвертый день неудачной осады, Тук. тамышъ обольстилъ Остея ложными обѣщаніями, даже Суздальскіе князья

поклялись и крестъ цѣловали, что Москвичамъ нечего опасаться отъ татаръ. Повѣривъ имъ, осажденные сами отдались въ руки вѣроломныхъ и мстительныхъ враговъ, отворили имъ городскія Флоровскія ворота и встрѣтили ихъ съ св. иконами, крестами и дарами. Татары бросились рубить священниковъ и монаховъ; по трупамъ ихъ ворвались въ городъ, гдѣ распространили грабежъ, убійство и пожаръ.

Ростовскій лѣтописецъ такъ изображаетъ намъ Москву, до нашествія Туктамыша: «прежде бяше градъ Москва видѣти великій и чуденъ градъ, и много множество людей бяше въ немъ, кипя богатствомъ и славою;» а послѣ разоренія Туктамышемъ: «на мѣстѣ Москвы остались дымъ, пепелъ, земля окровавленная, трупы и пустыя обгорѣлыя церкви. Тогда погибло 24,000 человѣкъ“.

Черезъ нѣсколько дней, возвратился въ Москву великій князь Дими трій Донской оплакать гибель своей столицы, велѣлъ погребать убитыхъ, а полки свои послалъ въ вѣроломную землю Рязанскую, которую они по

громили. Давнюю вражду между князьями Московскимъ и Рязанскимъ успѣлъ погасить преподобный Сергій.

Въ маѣ 1389 года кончилъ жизнь свою великій князь Московскій Димитрій Донской. Княженіе его болѣе извѣстно въ лѣтописяхъ Москвы великими бѣдствіями, каковы: ужасный моръ, голодъ, скотскій падежъ, вели