написалъ: „Три смерти , „Семейное счастье и „Поликушка“. Въ свою вторичную поѣздку за границу, Толстой отправился вмѣстѣ со старшимъ братомъ Николаемъ, который былъ боленъ чахоткой и за границей же умеръ на рукахъ Льва Николаевича. Эта смерть произвела на него чрезвычайно сильное впечатлѣніе,
и на нѣкоторое время имъ овладѣло глубоко-пессимистическое настроеніе. Послѣ этой смерти онъ поторопился въ Россію и цѣлый годъ провелъ въ тяжеломъ настроеніи духа. Онъ написалъ въ это время „Люцернъ“ и „Альбертъ“, и чѣмъ-то мрачнымъ вѣетъ отъ обоихъ этихъ разсказовъ... Однако онъ не поддался окончательно этому настроенію и сумѣлъ найти изъ него выходъ. Вернувшись въ 1861 году въ Ясную Поляну, Толстой занялъ мѣсто посредника и всею душою отдался, какъ новой своей обя
занности, такъ и школѣ. Постановка преподаванія въ европейскихъ народныхъ школахъ и существующая системы обученія не удовлетворяли Толстого, и онъ постарался создать свою собствен
ную педагогическую систему, которую и приложить на практикѣ въ основанной имъ школѣ. Для распространенія своихъ взглядовъ на воспитаніе и образованіе, Толстой основалъ даже спе
ціальный педагогическій журналъ „Ясная Поляна , въ которомъ на ряду съ теоретическими статьями помѣщалъ также и отчеты о веденіи дѣлъ въ основанной имъ школѣ. Въ школѣ никакихъ принужденій, никакихъ приказаній не допускалось. Задача учи
телей сводилась къ тому, чтобы интересомъ самаго преподаванія умѣть завладѣть вниманіемъ учениковъ и заставить ихъ водво
рить порядокъ. Яснонолянская школа просуществовала всего около трехъ лѣтъ и умерла естественною смертью, не столько отъ недо
статка интереса со стороны основателя ея, сколько отъ того, что каждый ребенокъ въ деревнѣ съ 150 жителями выучился всему, что онъ считалъ для себя нужнымъ, а новыхъ учениковъ не набиралось столько, чтобы стоило содержать школу. Никогда Тол
стой такъ близко не сходился съ крестьянскимъ міромъ, какъ во время своего учительства и мирового посредничества. Почти каждый день ему приходилось разговаривать
„опчествами“ или депутатами этихъ обществъ и весті долгия задушевный бесѣды съ крестьянскими дѣтьми. И это сближение толчокъ къ пересмотру всѣхъ своихъ культурныхъ теорий
зрѣнія простого народа. Вотъ въ этомъ-то и таится источникъ
Левъ Николаевич* Толстой.
и на нѣкоторое время имъ овладѣло глубоко-пессимистическое настроеніе. Послѣ этой смерти онъ поторопился въ Россію и цѣлый годъ провелъ въ тяжеломъ настроеніи духа. Онъ написалъ въ это время „Люцернъ“ и „Альбертъ“, и чѣмъ-то мрачнымъ вѣетъ отъ обоихъ этихъ разсказовъ... Однако онъ не поддался окончательно этому настроенію и сумѣлъ найти изъ него выходъ. Вернувшись въ 1861 году въ Ясную Поляну, Толстой занялъ мѣсто посредника и всею душою отдался, какъ новой своей обя
занности, такъ и школѣ. Постановка преподаванія въ европейскихъ народныхъ школахъ и существующая системы обученія не удовлетворяли Толстого, и онъ постарался создать свою собствен
ную педагогическую систему, которую и приложить на практикѣ въ основанной имъ школѣ. Для распространенія своихъ взглядовъ на воспитаніе и образованіе, Толстой основалъ даже спе
ціальный педагогическій журналъ „Ясная Поляна , въ которомъ на ряду съ теоретическими статьями помѣщалъ также и отчеты о веденіи дѣлъ въ основанной имъ школѣ. Въ школѣ никакихъ принужденій, никакихъ приказаній не допускалось. Задача учи
телей сводилась къ тому, чтобы интересомъ самаго преподаванія умѣть завладѣть вниманіемъ учениковъ и заставить ихъ водво
рить порядокъ. Яснонолянская школа просуществовала всего около трехъ лѣтъ и умерла естественною смертью, не столько отъ недо
статка интереса со стороны основателя ея, сколько отъ того, что каждый ребенокъ въ деревнѣ съ 150 жителями выучился всему, что онъ считалъ для себя нужнымъ, а новыхъ учениковъ не набиралось столько, чтобы стоило содержать школу. Никогда Тол
стой такъ близко не сходился съ крестьянскимъ міромъ, какъ во время своего учительства и мирового посредничества. Почти каждый день ему приходилось разговаривать
„опчествами“ или депутатами этихъ обществъ и весті долгия задушевный бесѣды съ крестьянскими дѣтьми. И это сближение толчокъ къ пересмотру всѣхъ своихъ культурныхъ теорий
зрѣнія простого народа. Вотъ въ этомъ-то и таится источникъ
Левъ Николаевич* Толстой.