хозяйственное описаніе ветхостей, каково нанр. помѣщенное въ предлежащей книгѣ описаніе дворцовыхъ зданій 1722 г. (ст. 1283). Ихъ усердно описывали съ цѣлью исправить и обновить, одна
ко не съ цѣлью въ нихъ жить, и на это возобновленіе требовалось по времени такая большая
сумма, что затратить ее безъ всякой пользы было вообще неразумно.
Москва такимъ образомъ была оставлена самой себѣ, своей печальной ветхости и разрушенію. Оцѣнить историческое значеніе и достоинство ея памятниковъ было некому, потому что эти памят
ники были живыми свидетелями старая Московская быта, теперь оказавшагося не только никуда негоднымъ, но и смѣшнымъ и презираемымъ.
Въ то время, какъ въ образованномъ и просвѣщенномъ Русскомъ, или собственно С.-Петербургскомъ обществѣ о Москвѣ совсѣмъ позабыли и ннкто о ней не думалъ, новый и славный го
родъ Петербургу которому не было и 50 лѣтъ отъ рожденія, уже заслуживаетъ подробнаго и обстоя
тельнейшая историческая и статистическая описанія, предпринятаго въ добавокъ не казенными или
общественными средствами и указаніями, а трудомъ частная лица, Академіи Наукъ библіотекарскаго помощника Андрея Богданова, скончавшаяся въ 1768 г., но свое достопамятное Описаніе С.-Петер
бурга окончившая еще въ 1750 г. Однако при равнодушіи полуиностранная тогдашняя Русская общества этотъ почтенный трудъ, украшенный при томъ множествомъ рисунковъ, хранился почти
30 лѣтъ въ забвеніи въ Академической библіотекѣ и былъ изданъ въ свѣтъ только въ 1779 г., Вас.
Рубаномъ, дѣятельнымъ издателемъ многихъ ноза
бытыхъ рукописей россійскихъ трудолюбцевъ, какъ онъ самъ обозначилъ это въ предисловіи къ изданной книгѣ.
Конечно, описать подробно и обстоятельно новый городъ С.-Петербургъ было несравненно легче, чѣмъ Москву. Въ 1750 г. еще живы были современники самому основанію города и чего не открывалось въ книгахъ и дѣловыхъ бумагахъ, то са
мое возможно было узнать изъ словесныхъ показаній и живыхъ свидѣтельствъ.
Вслѣдъ затѣмъ въ 1790 г. описалъ С.-Петербургъ и нѣмецъ Георги, на нѣмецкомъ языкѣ,
но образцу Описанія гор. Берлина, соч. Николаи. Это описаніе больше понравилось С.-Петербургской нубликѣ и потому, дополненное и доведенное «до наивозможнѣйшей степени совершенства , оно бы
ло переведено на Русскій языкъ и издано въ 1794 г.
въ двухъ частяхъ. Нѣмецкій ученый, указывая вспомогательныя средства или источники своего труда, упоминаетъ о Богдановскомъ Описаніи вскользь, свидетельствуя, что воспользовался имъ
токмо ради инныхъ древнихъ учрежденій и заложеній, между тѣмъ какъ но
мяпутое описаніе но историческому описательному отдѣлу составляло самый существенный матеріалъ для нѣмецкаго труда. При этомъ нѣмецкій ученый почелъ необходимымъ описать и всѣ труд
ности своей работы, которыя нисколько не изме
нились и не облегчились и до сего дня. Эти неизбѣжимыятрудности заключались въ потерѣ весь
ма многотрудная немалая времени и въ упражненіи, великихъ издержекъ требующемъ, собирать словесныя и писменныя извѣстія о безчислепномъ почти множестве предметовъ, осматривать сколь
ко возможно все самому, испытывать и сравнивать известія, собранное и примеченное приво
дить въ надлежащую соразмерность, при выработываніи даже съ избыткомъ собранныхъ записокъ нвляющіеся, прежде не примеченные недостатки выполнять, и т. д. . Ученый академикъ занимался своими изысканіями шестнадцать летъ. Столько времени понадобилось для описанія новая го
рода, не имевшая еще очень старыхъ и древнихъ памятниковъ.
Какъ бы ни было, но Петербургъ къ концу прошлая столетія имелъ уже два, можно приба
вить, образцовыя Описанія своихъ местностей и достопамятностей, въ Русской и главное въ Немецкой работе, исполненной но немецкому образцу известнымъ ученымъ академикомъ.
Москве оставалось только воспользоваться примеромъ и самымь образцомъ Петербургскихъ онисаній и начать работу надъ своими достопамятностями, надъ своею исторіею, топографіею, ста
тистикою. Но въ Москве, ни прежде, ни после, не находилось такого Богданова, такого усердная и умная любителя, который задумалъ бы соста
вить полное цельное описаніе древняя города, даже и съ рисунками его замечательныхъ зданій.
ко не съ цѣлью въ нихъ жить, и на это возобновленіе требовалось по времени такая большая
сумма, что затратить ее безъ всякой пользы было вообще неразумно.
Москва такимъ образомъ была оставлена самой себѣ, своей печальной ветхости и разрушенію. Оцѣнить историческое значеніе и достоинство ея памятниковъ было некому, потому что эти памят
ники были живыми свидетелями старая Московская быта, теперь оказавшагося не только никуда негоднымъ, но и смѣшнымъ и презираемымъ.
Въ то время, какъ въ образованномъ и просвѣщенномъ Русскомъ, или собственно С.-Петербургскомъ обществѣ о Москвѣ совсѣмъ позабыли и ннкто о ней не думалъ, новый и славный го
родъ Петербургу которому не было и 50 лѣтъ отъ рожденія, уже заслуживаетъ подробнаго и обстоя
тельнейшая историческая и статистическая описанія, предпринятаго въ добавокъ не казенными или
общественными средствами и указаніями, а трудомъ частная лица, Академіи Наукъ библіотекарскаго помощника Андрея Богданова, скончавшаяся въ 1768 г., но свое достопамятное Описаніе С.-Петер
бурга окончившая еще въ 1750 г. Однако при равнодушіи полуиностранная тогдашняя Русская общества этотъ почтенный трудъ, украшенный при томъ множествомъ рисунковъ, хранился почти
30 лѣтъ въ забвеніи въ Академической библіотекѣ и былъ изданъ въ свѣтъ только въ 1779 г., Вас.
Рубаномъ, дѣятельнымъ издателемъ многихъ ноза
бытыхъ рукописей россійскихъ трудолюбцевъ, какъ онъ самъ обозначилъ это въ предисловіи къ изданной книгѣ.
Конечно, описать подробно и обстоятельно новый городъ С.-Петербургъ было несравненно легче, чѣмъ Москву. Въ 1750 г. еще живы были современники самому основанію города и чего не открывалось въ книгахъ и дѣловыхъ бумагахъ, то са
мое возможно было узнать изъ словесныхъ показаній и живыхъ свидѣтельствъ.
Вслѣдъ затѣмъ въ 1790 г. описалъ С.-Петербургъ и нѣмецъ Георги, на нѣмецкомъ языкѣ,
но образцу Описанія гор. Берлина, соч. Николаи. Это описаніе больше понравилось С.-Петербургской нубликѣ и потому, дополненное и доведенное «до наивозможнѣйшей степени совершенства , оно бы
ло переведено на Русскій языкъ и издано въ 1794 г.
въ двухъ частяхъ. Нѣмецкій ученый, указывая вспомогательныя средства или источники своего труда, упоминаетъ о Богдановскомъ Описаніи вскользь, свидетельствуя, что воспользовался имъ
токмо ради инныхъ древнихъ учрежденій и заложеній, между тѣмъ какъ но
мяпутое описаніе но историческому описательному отдѣлу составляло самый существенный матеріалъ для нѣмецкаго труда. При этомъ нѣмецкій ученый почелъ необходимымъ описать и всѣ труд
ности своей работы, которыя нисколько не изме
нились и не облегчились и до сего дня. Эти неизбѣжимыятрудности заключались въ потерѣ весь
ма многотрудная немалая времени и въ упражненіи, великихъ издержекъ требующемъ, собирать словесныя и писменныя извѣстія о безчислепномъ почти множестве предметовъ, осматривать сколь
ко возможно все самому, испытывать и сравнивать известія, собранное и примеченное приво
дить въ надлежащую соразмерность, при выработываніи даже съ избыткомъ собранныхъ записокъ нвляющіеся, прежде не примеченные недостатки выполнять, и т. д. . Ученый академикъ занимался своими изысканіями шестнадцать летъ. Столько времени понадобилось для описанія новая го
рода, не имевшая еще очень старыхъ и древнихъ памятниковъ.
Какъ бы ни было, но Петербургъ къ концу прошлая столетія имелъ уже два, можно приба
вить, образцовыя Описанія своихъ местностей и достопамятностей, въ Русской и главное въ Немецкой работе, исполненной но немецкому образцу известнымъ ученымъ академикомъ.
Москве оставалось только воспользоваться примеромъ и самымь образцомъ Петербургскихъ онисаній и начать работу надъ своими достопамятностями, надъ своею исторіею, топографіею, ста
тистикою. Но въ Москве, ни прежде, ни после, не находилось такого Богданова, такого усердная и умная любителя, который задумалъ бы соста
вить полное цельное описаніе древняя города, даже и съ рисунками его замечательныхъ зданій.