отдать справедливость постановщику Смышляеву — он эту возможность использовал во всю, даже чересчур: эти пластические движения порою так приумножены, что

просто надоедают и затягивают действие — не надо же забывать, что это — комедия, и что тут важнее всего теми. Получается впечатление, что поставовщик увлекся феери

ческой стороной постачовки в ущерб чисто комедийному ее характеру. „Красивого много: ласкают глаз все эти переливающиеся цвета, эти воздушные виражи эллинских фигур в полумраке, эта статуарность поз бесенка Ро
бина и короля эльфов Оберона, в III акте, прыжок Оберона на воздушное ложе Титании... Но от этого выигрывает только зрительная сторона спектакля. Рече

вая же сторона очень слаба. Сидишь во втором ряду— и слышишь через пятое в десятое. Или же наоборот— истошный крик, режущий ухо: это так старается ис

полнитель роли Эгея в начале I акта. Единственное место, где слово звучало неплохо, это — представлениепотеха, разыгранное перед герцогом Тезеем в III акте. Тут себя некоторые студийцы показали „ремесленни
ками и в смысле игры. Это — едва ли не лучшее место во всей этой постановке.
И возможно, что этот балаганный момент пьесы и прельстил коллектив ухватиться за Шекспировский „Сон в летнюю ночь . Ибо тут действительно прекрасный
материал для молодняка, еще плохо освоившегося с подмостками. Внешнее оформление спектакля — прекрасно: простыми средствами дается острое ощущение эллинского стиля и духа.
В общем надо сказать, что если эта постановка является одной из основных вех намеченного молодым
коллективом направления студии, направления, ставящего ударения скорее на эстетической стороне, чем на совре
менность идеологии, то надо студии серьезно передумать. Вряд ли такая работа целиком удовлетворит руководящие общественные круги Белоруссии.
О. ЛЮБОМИРСКИЙ.

Театральные заметки

«Негр - оперетта».

Наконец-то приехала пресловутая негритянская „оперетка , предшествуемая чисто джазбандовской рекламой. На этот раз это не была даже обычная коммерческая ре

клама Часть нашей прессы подогревала интерес публики к экзотической диковинке с самыми лучшими намерениями и из самых благородных побуждений. Ведь не кто иной, как сам Мейерхольд, вернувшись из странствий но просвещенным Европам, объявил, что негритянская оперетка — это изумительно, гениально, потрясающе...
Такая это „негр-оперетта , какая привела в восторг Мейерхольда, иди другая — „настоящая , — но то, что нам показали, оказалось: 1) ни мало не опереттой и
2) даже не очень, пожалуй, „негритянским , поскольку едва-ли не вся труппа состоит из явных мулатов, а две дамы — и совсем беленькие...

Спектакль состоит из двух отделений — из „ревю и

концертного отделения. Никакого действия, театральной

Гос- агит- театр в деревне

(От нашего корреспондента).
Еще в Ленинграде, когда мы двигались по Загородному к Детскосельскому вокзалу, обращая на себя
внимание прохожих тулупами и ящиками - гробами с упакованными в них декорациями, — почувствовалось, что поездка театра в деревню — шаг большой важности.
В вагоне поезда, быстро мчавшего пас на одну из глухих станций, это чувство переходило в сознание: театр может всколыхнуть деревенскую общественность.
Когда же мы поздней ночью пробирались к лужскому „Китаю , как здесь зовут Лубенскую волость с большими старообрядческими селениями, начинала уже зарождаться уверенность в успехе.
Все данные к тому имелись. В городе все было тщательно взвешено. Репертуар широко охватывал крестьянскую общественность: организацию женщины, борьбу с суевериями, перевыборы сельсовета, коопера
цию, ликвидацию неграмотности и мн. другое. Все эти темы протрактованы пьесой „Авдотья из комвзаима и деревенским номером живой газеты.
Но что скажет зритель? Не городской зритель, далекий от деревни, а тот, например, который, сидит на нашей подводе в возницах?
— А вы, что же, товарищи, у нас представлять будете? Недели три назад у нас тоже вот борцы пред
ставляли. Вот здорово-то было!.. Или негра черный на-днях представлял... Понимаешь, самовар кипяченый на голове держал, а жонка евонная песни орала, да плясала... А что, друг любезный, ежели, я думаю, землю пробуравить — вот поглядеть бы, на чем она стоит?..
Вознице — двадцать с небольшим. Он минувшим летом на допризывную подготовку в уездный город ездил.
Если в здешнем „Китае — такая молодежь, то что же спрашивать со взрослых?
Первый спектакль — в воскресенье, Сцена устроена в школе. Теснота. У афиши, прикрепленной к стене школы, на улице хвост читающих...
— Губ-по-лит-про-свет... Гос-агит-театр в де-рев-не... За театрам по белому полю крутится снег, засы
пает дорогу метелица, а уторгошская публика кучками столпилась у театрика. Оказывается, хотят посмотреть спектакль более пятисот человек, а мест имеется
всего лишь 150. Приходится изощряться. Назначаем три рядовых спектакля: первый — Авдотья из комвзаима , а затем — два раза подряд живая газета.
Решение оказывается целесообразным, и большинство успокаивается. Бесплатные места, заблаговременно выделены бедняками через комвзаим. Остальные идут в пролажу по 10 и 20 копеек.
Драпируем окна в зале; одно оставляем открытым: свет из него освещает сценку...
Ровно в 2 часа дня все готово. Начинаем...
Мог ли кто-нибудь когда-нибудь сомневаться в том, что искусство — радость? Мало того — организующая жизнь радость!.,
В зале не шелохнет. Муха прилетит-слышно будет. Здесъ сейчас пе только смотрят пьесу. Здесь зри
тели влезают в пьесу... Вслух радуются, вслух негодуют, громко хохочут или же напряженно молчат... Сидя на своих скамьях, публика принимает участие в спектакле не меньше артистов. Взглянуть на лица — напря
женные физиономии, крепко стиснутые губы или раскрытые от приятного удивления рты... Ни одного равнодушного выражения!
Отдельные сценки и образы крепко запечатлеваются в памяти. Правдоподобно или неправдоподобно? Бывает в жизни или не бывает? Вот какими вопросами изменяется содержание спектакля.
Но, видно, все — правдоподобно. Правда — и в пьесе, и в живой газете. Меткое, крепкое и „бессуфлерное исполнение испытанных живогазетных артистов, зна
комых всей ленинградской рабочей массе, помогает вколачивать эту советскую правду среди крестьян.
Наш возница впился глазами в сцену. Не шелох
нутся и бородатые физиономии, густо усеявшие скамьи.