СТРОИТЕЛИ ТЕАТРА

I.
Чуть ли не с первого года Октябрьской революции начались усиленные поиски театра „созвучного“ эпохе; этот термин даже успел набить оскомину в зубах.

Конкретно эти поиски устремлялись в различные стороны.

Кто шел от репертуара, кто—от актеров, кто—от режиссуры.
„Созвучие“ видели одни в агитационных или просто революционных пьесах, пусть написанных так, как их писали лет за 25 до Октября.
Другие—в артистах, имевших чистое пролетарское и—во всяком случае—демо
кратическое происхождение, хотя зачастую эти самодеятельные актеры, лишенные собственной классовой художественной культуры, быстро интеллигентились, ослабляя свои классовые корни.
Третьи—в режиссерах. Этот метод мне кажется наиболее правильным, поскольку основной организатор театрального зрелища — режиссер.
Но оправдали ли эти строители театра надежды, на них возложенные?
В целом нет.
Отдельными работами—да. Объяснюсь.

И.

У нас нет режиссерской культуры.
Каждый мастер работает, производит, творит сам по себе. Таиров—на Тверском бульваре, Мейерхольд—на улице Герцена и на Триумфальной площади, Грановский— на Малой Бронной и т. д. Они замкнуты в стены своего театра. Свой театр—это „их дом“, „их крепость . Работа идет
обычно в большой тайне, в которую посторонние проникнуть не могут. Это святая святых.
Я очень хорошо понимаю практические и методические неудобства принципа открытых дверей для подготовительной с актерами работы режиссера, но утверждаю, что эта замкнутость обусловлена и дру

гими, более существенными мотивами: боязнью, что кто-то воспользуется наход

ками и выдумками такого откровенного и гостеприимного художника.

В итоге индивидуальный интерес режиссера или коллективный интерес театра получает перевес над интересом режиссерской и театральной культуры.

Конечно, учиться театру можно и по готовым постановкам, но учиться режиссуре можно только участвуя или, по край

ней мере, присутствуя при процессе создания постановки.

III.
Пусть постановка сделана и поставлена. Она после этого не стала общим достоя
нием. Она—собственность режиссера. Использование ее элементов—почти похище
ние чужой собственности и во всяком случае — подражание, эклектизм, паразитизм...
Таким образом, каждый постановшик не только должен совершать отдельную ра
боту, доходить до всего „собственным умом“, быть может, идя путем параллельных или тожественных с другим постановщиком, но даже не может итти дальше, на основе уже закрепленных данной по
становкой завоеваний: его путь должен сначала до конца быть путем строго индивидуальным.