Правда, новой эпохе театр принес свободу театра по отношению к литературе и жизни, ударение на вопросах техники и формы, лозунг сверхактера - мастера, выдвижение на первое место тела и дви
жения, отказ от двухмерного разрешения сценической среды. Этот актив — остался. Пассив мистика и фантастика в плане идеологии, ее индивидуализм и эстетизм, пренебрежение к ней в целом, перегрузка формы, ее упадочность и изощренность, сопротивляемость той и другой натиску жизни — должны были остаться в прош
лом. Но этот пассив театра в своей уже академической фазе искусственно задерживал, как не вянущую, как не меркнущую ценность.
Театр аналитический, театр Мейерхольда в пору „Рогоносца сметает наросты
формы. Наросты, бывшие средостением между искусством и жизнью.
МКТ — в тупике. Прокламация - мистерии („Сакунтала !) и арлекинады („Пьеретта“!) кажется явным анахронизмом. „Федра“ — классика, трагедия вытесняет „Сакунталу. „Формика — классика, коме
дия идет на смену „Пьеретты . Таков 1922 год.
к историческому закату в европейском масштабе класса.
Конечно, имеют „свои судьбы и театры. Конечно, культ формы, театр эстетизма был исторически необходим. Конечно, он сокрушал твердыни театра натурализма и не мог нс быть предтечей иных театраль
ных форм. И в этом, в этой исторической обусловленности разгадка изумительной
жизнеспособности сектанской кучки, пережившей десятки бедствий, сотни потрясений, тысячи препятствий, знавшей пу
стую кассу, пустую залу, отсутствие той и другой, плохую преccy, черные дни, но не знавшей одного — желания умереть. Они хотели жить, ибо должны были жить. Если бы не было Таирова, история его выдумала и создала бы.
Все это так, но, не понимая историчности своей задачи, театр стал переживать сам себя, создавая, утверждая, развивая свой культ формы, как нечто абсолютное даже когда приблизилась новая социальная эпоха.
ЮР. ЮРЬИН — Автор пьес в театре Сатиры.
Дальше — Европа. Снова — Россия.
И жизненность театра сказалась в том, что эта поездка делает резкий рубеж
„Четверг и „Гроза , а теперь „Иоанна ,— вехи новой фазы. Устремление к город
ской, народной и исторической стихии; попытки касания общественности в планах анекдота, быта и сатиры; замена фан
тастики, мистики и эстетства — детективом,
эпосом и героикой; уход от арлекинады— к скетчу, от мистерии — к трагедии, от классики — к гротеску — вот новый лик Камерного театра.
Хотя поздно, но он понял, что „так дальше жить нельзя . И уже второй год идут мучительные поиски и пробы нового пути. Они пока не увенчались успехом.
Но он будет, если театру удастся спаяться в коллектив, который не под внешним давлением жизни, не по почину властной режиссуры, сам, весь захочет подняться до уровня запросов той эпохи, десять дней которой потрясли весь мир, и во имя этих запросов пренебрежет эгоистическими интересами групп и лиц.
Коллективистическая эпоха требует коллективной воли.
* * *
* * *
Антитезис формы должен был стать источником новой фазы развития. Было ли это? Было — „Благовещение ...
жения, отказ от двухмерного разрешения сценической среды. Этот актив — остался. Пассив мистика и фантастика в плане идеологии, ее индивидуализм и эстетизм, пренебрежение к ней в целом, перегрузка формы, ее упадочность и изощренность, сопротивляемость той и другой натиску жизни — должны были остаться в прош
лом. Но этот пассив театра в своей уже академической фазе искусственно задерживал, как не вянущую, как не меркнущую ценность.
Театр аналитический, театр Мейерхольда в пору „Рогоносца сметает наросты
формы. Наросты, бывшие средостением между искусством и жизнью.
МКТ — в тупике. Прокламация - мистерии („Сакунтала !) и арлекинады („Пьеретта“!) кажется явным анахронизмом. „Федра“ — классика, трагедия вытесняет „Сакунталу. „Формика — классика, коме
дия идет на смену „Пьеретты . Таков 1922 год.
к историческому закату в европейском масштабе класса.
Конечно, имеют „свои судьбы и театры. Конечно, культ формы, театр эстетизма был исторически необходим. Конечно, он сокрушал твердыни театра натурализма и не мог нс быть предтечей иных театраль
ных форм. И в этом, в этой исторической обусловленности разгадка изумительной
жизнеспособности сектанской кучки, пережившей десятки бедствий, сотни потрясений, тысячи препятствий, знавшей пу
стую кассу, пустую залу, отсутствие той и другой, плохую преccy, черные дни, но не знавшей одного — желания умереть. Они хотели жить, ибо должны были жить. Если бы не было Таирова, история его выдумала и создала бы.
Все это так, но, не понимая историчности своей задачи, театр стал переживать сам себя, создавая, утверждая, развивая свой культ формы, как нечто абсолютное даже когда приблизилась новая социальная эпоха.
ЮР. ЮРЬИН — Автор пьес в театре Сатиры.
Дальше — Европа. Снова — Россия.
И жизненность театра сказалась в том, что эта поездка делает резкий рубеж
„Четверг и „Гроза , а теперь „Иоанна ,— вехи новой фазы. Устремление к город
ской, народной и исторической стихии; попытки касания общественности в планах анекдота, быта и сатиры; замена фан
тастики, мистики и эстетства — детективом,
эпосом и героикой; уход от арлекинады— к скетчу, от мистерии — к трагедии, от классики — к гротеску — вот новый лик Камерного театра.
Хотя поздно, но он понял, что „так дальше жить нельзя . И уже второй год идут мучительные поиски и пробы нового пути. Они пока не увенчались успехом.
Но он будет, если театру удастся спаяться в коллектив, который не под внешним давлением жизни, не по почину властной режиссуры, сам, весь захочет подняться до уровня запросов той эпохи, десять дней которой потрясли весь мир, и во имя этих запросов пренебрежет эгоистическими интересами групп и лиц.
Коллективистическая эпоха требует коллективной воли.
* * *
* * *
Антитезис формы должен был стать источником новой фазы развития. Было ли это? Было — „Благовещение ...