В Художественном театре Первом, в Метрополии, возобновили „Горе от ума . Редакторами этого „третьего издания , — грибоедовскую комедию по
тревожили в третий раз,—на афише значатся Станиславский и Не
мирович-Данченко. Обычную надпись на повторных изданиях „ис
правленное и дополненное в данном
случае приходится заменить несколько необычной: „испорченное и сокращенное . Никаких других отличий меж
ду изданием нынешним и минувшим, сделанным „под наблюдением художника Добужинского не наблюдается.
В 1831 году, после первого представления „Горя от ума , рецензент „Мос
ковского телеграфа , восхищавшийся комедией Грибоедова, возмущался ее исполнением: „Горе! Горе! только не от ума, а от дурной постановки пьесы . Мы же в данном случае, наоборот, должны сказать: вот уж поистине го
ре от ума, вернее от умничанья, от желания прослыть театральными Соломонами.
Ум хорошо, а два лучше, решил умный Станиславский и позвал на помощь умного Немировича, а может быть, наоборот. Впрочем,важ
но ни то, кто кого позвал, а что из этого вышло. А вышло очень „умно
и очень скучно. Еще со времен антрепренеров (были та
кие) известно, что ставить „Горе от ума можно только
при наличии сильной труппы, т. к. коме
дия Грибоедова — труднейший экзамен для актеров.
Что же сделал Художественный театр?
Прежних исполните
лей из т. н. старой гвардии перевели на новые роли. Вчерашний Чацкий-сегодня
Репетилов, вчерашняя графиня-внучка— сегодня Хлестова и т. д. А на „освобо
дившиеся роли назначили молодняк из покоренных и раздавленных колоний, по преимуществу из б. Второй Студии. Студийцы экзамена на актеров не вы
держали, а старики на новых амплуа потеряли самих себя и с трудом выдержали экзамен на студийцев.
Что касается темпа, то его замедляли все—и старые, и молодые. Грибоедовский стих, поданный по системе Станиславского, стал местами неузнаваем и нелеп. От такого распределе
ния ролей, от такого темпа, от такой читки спектакль утратил темперамент, яркость чувств, лишился стремитель
ности, в которой вся сила, вся музыка „Горя от ума .
Чацкого играют Прудкин и Завадский. Я видел Прудкина. Го
ворят, с ним проходили роль около (с перерывами) полутора лет. Очевидно этого мало, или — последнее, думаю, вернее—слишком много. Вместо „ге
роя был скромный семинарист, ветра Европы даже не нюхавший, все горести которого в любви к Софье, в неудачном романе, в счастливом сопернике. Софья
„ГОРЕ ОТ УМА“
М. X. А. Т. I-ый
Декорации Большого театра в дни юбилея 1—2 Февраля 1925 г.
Худ. Сапегин и Петровский.
тревожили в третий раз,—на афише значатся Станиславский и Не
мирович-Данченко. Обычную надпись на повторных изданиях „ис
правленное и дополненное в данном
случае приходится заменить несколько необычной: „испорченное и сокращенное . Никаких других отличий меж
ду изданием нынешним и минувшим, сделанным „под наблюдением художника Добужинского не наблюдается.
В 1831 году, после первого представления „Горя от ума , рецензент „Мос
ковского телеграфа , восхищавшийся комедией Грибоедова, возмущался ее исполнением: „Горе! Горе! только не от ума, а от дурной постановки пьесы . Мы же в данном случае, наоборот, должны сказать: вот уж поистине го
ре от ума, вернее от умничанья, от желания прослыть театральными Соломонами.
Ум хорошо, а два лучше, решил умный Станиславский и позвал на помощь умного Немировича, а может быть, наоборот. Впрочем,важ
но ни то, кто кого позвал, а что из этого вышло. А вышло очень „умно
и очень скучно. Еще со времен антрепренеров (были та
кие) известно, что ставить „Горе от ума можно только
при наличии сильной труппы, т. к. коме
дия Грибоедова — труднейший экзамен для актеров.
Что же сделал Художественный театр?
Прежних исполните
лей из т. н. старой гвардии перевели на новые роли. Вчерашний Чацкий-сегодня
Репетилов, вчерашняя графиня-внучка— сегодня Хлестова и т. д. А на „освобо
дившиеся роли назначили молодняк из покоренных и раздавленных колоний, по преимуществу из б. Второй Студии. Студийцы экзамена на актеров не вы
держали, а старики на новых амплуа потеряли самих себя и с трудом выдержали экзамен на студийцев.
Что касается темпа, то его замедляли все—и старые, и молодые. Грибоедовский стих, поданный по системе Станиславского, стал местами неузнаваем и нелеп. От такого распределе
ния ролей, от такого темпа, от такой читки спектакль утратил темперамент, яркость чувств, лишился стремитель
ности, в которой вся сила, вся музыка „Горя от ума .
Чацкого играют Прудкин и Завадский. Я видел Прудкина. Го
ворят, с ним проходили роль около (с перерывами) полутора лет. Очевидно этого мало, или — последнее, думаю, вернее—слишком много. Вместо „ге
роя был скромный семинарист, ветра Европы даже не нюхавший, все горести которого в любви к Софье, в неудачном романе, в счастливом сопернике. Софья
„ГОРЕ ОТ УМА“
ОТЦЫ И ДЕТИ
М. X. А. Т. I-ый
Декорации Большого театра в дни юбилея 1—2 Февраля 1925 г.
Худ. Сапегин и Петровский.