скую. Народъ толпился на всѣхъ улицахъ и кланялся представителямъ защитниковъ Севастополя. Въ первой тройкѣ сидѣлъ хозяинъ, привезшій изъ Петербурга дорогихъ гос
тей, а съ ііішъ Флигель-Адъютантъ Бирюлекъ и другіе офи
церы. Для пожитковъ и офицерскихъ людей приготовлены
были особыя тропки. Поѣздъ остановился у гостиницы Шевалье, гдѣ В. А. Кокоревъ угощалъ прибывшихъ чаемъ. Здѣсь они нашли нѣкоторыхъ изъ ожидавшихъ ихъ товарищей. По
слѣ чая послѣдовало размѣщеніе по квартирамъ , которыхъ приготовлено было 80, въ трехъ лучшихъ гостиницахъ. При этомъ розданы карточки оъ именами кучеровъ экипажей^ назначенныхъ каждому особо. Прислугѣ вмѣнено было въ обя
занность: немедленно исполнять всякое требованіе гостей. Въ два часа по полудни, прибывшіе въ Москву ОФицеры представлялись военному генералъ-губернатору, который кажда
го разспрашивалъ отдѣльно о подробностяхъ событія, въ которомъ они были Дѣйствующими лицами. Отъ военнаго генералъ-губернатора отправились къ московскому комендан
ту, бывшему до того севастопольскимъ комендантомъ. Въ три часа поѣхали въ славный новотроицкій трактиръ,
гдѣ ожидалъ ихъ обѣдъ на славу. Вся Ильинка была унизана народомъ по обѣ стороны. На Биржевой Площади стояли
густыя толпы его, такъ что поѣздъ принужденъ былъ ѣхать шагомъ. Народъ снималъ шапки, и раскланивался съ подъѣз
жавшими къ крыльцу офицерами. Столы были накрыты въ
нѣсколькихъ залахъ, соединенныхъ между собою про
ломанными для сего стѣнами. За каждымъ столомъ сидѣло по нѣскольку изъ московскихъ гражданъ, и началось угощеніе,
на которое тароватая Москва снесла все, что было у нея лучшаго, славнаго, завѣтнаго. Для этого случая не было ни
чего завѣтнаго для В. А. Кокорева: снъ не щадилъ радушія для привезенныхъ имъ на свое иждивеніе гостей, чтобъ доста
вить имъ всѣ возможныя удобства жизни и удовольствія. Ш ампанское лилось; провозглашались тосты въ честь сева
стопольскихъ героевъ, и восторженные крики ура! гремѣли неумолкаемо. Послѣ обѣда гости разъѣхались по квартирамъ.
На другой день Флотскіе ОФицеры, находившіеся въ Москвѣ, поѣхали въ Чудовъ Монастырь, на паинихиду по въ Бозѣ почившемъ Императорѣ Николаѣ I. Распоряженіемъ Коко
рева былъ приготовленъ черный крепъ для всѣхъ офицеровъ: такъ заботливость его простиралась во всѣхъ отношеніяхъ.
Изъ Чудова Монастыря моряки отправились на тройкахъ къ Серпуховской Заставѣ, и, выйдя изъ саней въ первомъ селеніи, съ безчисленною толпою народа, пошли навстрѣчу флот
скимъ экипажамъ, остановленнымъ певдалекѣ, для раздачи чипамъ оныхъ высланныхъ имъ медалей за защиту Севастополя, дабы они могли вступить въ первопрестольную столи
цу новыми кавалерами. Когда съ пригорка открылись ряды прославленныхъ моряковъ, народъ скинулъ шапки и загремѣлъ
единодушнымъ ура! Матросы отвѣтили этому радостному, родному, братскому клику своимъ боевымъ ура! и затрепетали сердца съ обѣихъ сторонъ невыразимымъ восторгомъ. Слезы пробивались изъ глазъ.
Необозримой толпѣ ликующаго народа предшествовали Кокоревъ п Мамонтовъ, неся на огромномъ серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль — гору хлѣбную. Поставили ее на барабанъ, п Кокоревъ обратился къ морякамъ съ словомъ:
«Други и братья! Благодаримъ васъ за всв ваши труды и подвиги, за пролитую кровь въ защиту родной земли! Примите русское спасибо и земной поклонъ!»
Онъ поклонился въ ноги. Въ этомъ поклонѣ заключалось все русское сердце, все выраженіе восторженной признатель
ности къ поборникамъ славы отечественной. Многіе послѣдо
вали примѣру именитаго гражданина; слезы покатились изъ
глазъ присутствовавшихъ, и однѣ слезы были отвѣтомъ на привѣтъ задушевный и на братское спасибо. (*)
(*) См. рисунокъ въ № 11 Р. X. Листка. Ред.
ОФицеры, прибывшіе изъ Петербурга, обходили Флотскіе экипажи, здоровались съ товарищами, здоровались съ ма
тросами, съ которыми не разъ дѣлили труды и опасности, и между ими многихъ уже не отыскали........
Когда, по командъ начальника, Флотскіе экипажи тронулись въ путь, два матроса, георгіевскіе кавалеры, подняли и понесли впереди строя поднесенную морякамъ хлѣбъ-соль. Громовое ура народа потрясало окрестности, шапки летѣли въ воздухъ, и волнующаяся толпа, кипя, гремя, стремилась до самой заставы. Тамъ встрѣтилъ моряковъ Московскій Комендантъ И. И. Кизмеръ, и поздравилъ ихъ съ благопо
лучнымъ приходомъ. Купечество, мѣщанство и цеховыя общества поднесли хлѣбъ-соль. Отсюда до Серпуховскихъ Воротъ уже тучи народа, цѣлое войско, по выраженію Мо
сковскихъ Вѣдомостей, сопровождали моряковъ, и они шли между живыми стѣнами, при неумолкавшемъ громѣ ура!
Какой-то купецъ, почтенный старецъ, сѣдой какъ лунь, отыскивалъ между офицерами Лейтенантовъ Бѣлкина и Бирюлева. Когда ему показали ихъ, онъ поклонился имъ въ поясъ, и просилъ позволенія обнять.
На Серпуховской Площади встрѣтилъ Севастопольцевъ военный генералъ-губернаторъ, поздоровался съ ними, и, среди построеннаго вокругъ него каре, обошелъ ряды, по
здравилъ съ прибытіемъ, и выпилъ за здравіе командъ чарку
водки. Здѣсь приготовлено имъ было угощеніе отъ акцпзнооткупнаго коммиссіонерства и городокаго общества. Площадь
кишила народомъ: въ окнахъ, на крышахъ, на скамьяхъ, повсюду толпа; даже дамы стояли на подмосткахъ п тоже потребовали русскаго вина и пили за здравіе храбрыхъ мо
ряковъ, ихъ женъ и дѣтей. Офицеры благодарили дамъ. Ура! долго не умолкало. (*)
По окончаніи угощенія, прибывшіе экипажи были размѣще
ны въ двухъ сосѣднихъ частяхъ города. Купцы наперерывъ рвали къ себѣ матросовъ: кто спрашивалъ десять, кто двадцать, кто даже сто человѣкъ. Нѣкоторые наняли харчевниковъ угощать пхъ по вкусу.
ОФицерыпровелиостальпое время дня въ своихъ нумерахъ и за общимъ столомъ хлѣбосольнаго В. А. Кокорева, который ознаменовалъ этотъ день поступкомъ патріотической щедрости. На возвратномъ пути, отъ заставы въ городъ, онъ обо
гналъ подводы съ матросскими семействами, сошелъ къ ипмъ, и спросилъ: «сколько семействъ?»—Двадцать.—«Выдать имъ по сту рублей серебромъ.»
Въ заключеніе скажемъ, что чувства московскихъ людей горѣли желаніемъ выразить народную признательность
защитникамъ Севастополя, и выразились въ Москвѣ въ могучихъ,
свѣтлыхъ, радостныхъ порывахъ, показавшихъ какое величіе и сила духа живетъ въ сердцѣ русскомъ, и сколько пламеннаго сочувствія въ нашемъ народъ ко всякому подвигу добра и самоот
верженія! Честь каждому гражданину, нещадящему Богомъ ему даннаго, трудомъ нажитаго добра, на возбужденіе величія духа народности, на возбужденіе дѣятельности соотечествен
никовъ и стремленія ихъ ко всему благородному, честному, полезному для общей семьи — государства.
Вотъ настоящее назначеніе въ народъ тѣхъ, которымъ Провидъніе дало матеріальныя средства, таланты, умъ, или поставило на высшія ступени общества. О. К.
(*_) См. рисунокъ въ № 11 Р. X. Листка. Рсд.
На рисункѣ № 12-го Русскаго Художественнаго Листка изображенъ: «Видъ въ Кремлѣ, въ Москвѣ. Малый Дворецъ, въ которомъ родился Государь Императоръ Александръ Николаевичъ, 17-го Апрѣля 1818 года.» На этомъ рисункѣ представлены: Архангельскій Соборъ, Иванъ Великій, Чудовъ Монастырь, Царь-Колоколъ, Малый Дворецъ, Спасскія Ворота.
Печатать позволяется. Санктпетербургъ, 12-го Апрѣля 1856 года.
Въ типографіи II. Греча.
Ценсоръ Н. Ахматовъ.
тей, а съ ііішъ Флигель-Адъютантъ Бирюлекъ и другіе офи
церы. Для пожитковъ и офицерскихъ людей приготовлены
были особыя тропки. Поѣздъ остановился у гостиницы Шевалье, гдѣ В. А. Кокоревъ угощалъ прибывшихъ чаемъ. Здѣсь они нашли нѣкоторыхъ изъ ожидавшихъ ихъ товарищей. По
слѣ чая послѣдовало размѣщеніе по квартирамъ , которыхъ приготовлено было 80, въ трехъ лучшихъ гостиницахъ. При этомъ розданы карточки оъ именами кучеровъ экипажей^ назначенныхъ каждому особо. Прислугѣ вмѣнено было въ обя
занность: немедленно исполнять всякое требованіе гостей. Въ два часа по полудни, прибывшіе въ Москву ОФицеры представлялись военному генералъ-губернатору, который кажда
го разспрашивалъ отдѣльно о подробностяхъ событія, въ которомъ они были Дѣйствующими лицами. Отъ военнаго генералъ-губернатора отправились къ московскому комендан
ту, бывшему до того севастопольскимъ комендантомъ. Въ три часа поѣхали въ славный новотроицкій трактиръ,
гдѣ ожидалъ ихъ обѣдъ на славу. Вся Ильинка была унизана народомъ по обѣ стороны. На Биржевой Площади стояли
густыя толпы его, такъ что поѣздъ принужденъ былъ ѣхать шагомъ. Народъ снималъ шапки, и раскланивался съ подъѣз
жавшими къ крыльцу офицерами. Столы были накрыты въ
нѣсколькихъ залахъ, соединенныхъ между собою про
ломанными для сего стѣнами. За каждымъ столомъ сидѣло по нѣскольку изъ московскихъ гражданъ, и началось угощеніе,
на которое тароватая Москва снесла все, что было у нея лучшаго, славнаго, завѣтнаго. Для этого случая не было ни
чего завѣтнаго для В. А. Кокорева: снъ не щадилъ радушія для привезенныхъ имъ на свое иждивеніе гостей, чтобъ доста
вить имъ всѣ возможныя удобства жизни и удовольствія. Ш ампанское лилось; провозглашались тосты въ честь сева
стопольскихъ героевъ, и восторженные крики ура! гремѣли неумолкаемо. Послѣ обѣда гости разъѣхались по квартирамъ.
На другой день Флотскіе ОФицеры, находившіеся въ Москвѣ, поѣхали въ Чудовъ Монастырь, на паинихиду по въ Бозѣ почившемъ Императорѣ Николаѣ I. Распоряженіемъ Коко
рева былъ приготовленъ черный крепъ для всѣхъ офицеровъ: такъ заботливость его простиралась во всѣхъ отношеніяхъ.
Изъ Чудова Монастыря моряки отправились на тройкахъ къ Серпуховской Заставѣ, и, выйдя изъ саней въ первомъ селеніи, съ безчисленною толпою народа, пошли навстрѣчу флот
скимъ экипажамъ, остановленнымъ певдалекѣ, для раздачи чипамъ оныхъ высланныхъ имъ медалей за защиту Севастополя, дабы они могли вступить въ первопрестольную столи
цу новыми кавалерами. Когда съ пригорка открылись ряды прославленныхъ моряковъ, народъ скинулъ шапки и загремѣлъ
единодушнымъ ура! Матросы отвѣтили этому радостному, родному, братскому клику своимъ боевымъ ура! и затрепетали сердца съ обѣихъ сторонъ невыразимымъ восторгомъ. Слезы пробивались изъ глазъ.
Необозримой толпѣ ликующаго народа предшествовали Кокоревъ п Мамонтовъ, неся на огромномъ серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль — гору хлѣбную. Поставили ее на барабанъ, п Кокоревъ обратился къ морякамъ съ словомъ:
«Други и братья! Благодаримъ васъ за всв ваши труды и подвиги, за пролитую кровь въ защиту родной земли! Примите русское спасибо и земной поклонъ!»
Онъ поклонился въ ноги. Въ этомъ поклонѣ заключалось все русское сердце, все выраженіе восторженной признатель
ности къ поборникамъ славы отечественной. Многіе послѣдо
вали примѣру именитаго гражданина; слезы покатились изъ
глазъ присутствовавшихъ, и однѣ слезы были отвѣтомъ на привѣтъ задушевный и на братское спасибо. (*)
(*) См. рисунокъ въ № 11 Р. X. Листка. Ред.
ОФицеры, прибывшіе изъ Петербурга, обходили Флотскіе экипажи, здоровались съ товарищами, здоровались съ ма
тросами, съ которыми не разъ дѣлили труды и опасности, и между ими многихъ уже не отыскали........
Когда, по командъ начальника, Флотскіе экипажи тронулись въ путь, два матроса, георгіевскіе кавалеры, подняли и понесли впереди строя поднесенную морякамъ хлѣбъ-соль. Громовое ура народа потрясало окрестности, шапки летѣли въ воздухъ, и волнующаяся толпа, кипя, гремя, стремилась до самой заставы. Тамъ встрѣтилъ моряковъ Московскій Комендантъ И. И. Кизмеръ, и поздравилъ ихъ съ благопо
лучнымъ приходомъ. Купечество, мѣщанство и цеховыя общества поднесли хлѣбъ-соль. Отсюда до Серпуховскихъ Воротъ уже тучи народа, цѣлое войско, по выраженію Мо
сковскихъ Вѣдомостей, сопровождали моряковъ, и они шли между живыми стѣнами, при неумолкавшемъ громѣ ура!
Какой-то купецъ, почтенный старецъ, сѣдой какъ лунь, отыскивалъ между офицерами Лейтенантовъ Бѣлкина и Бирюлева. Когда ему показали ихъ, онъ поклонился имъ въ поясъ, и просилъ позволенія обнять.
На Серпуховской Площади встрѣтилъ Севастопольцевъ военный генералъ-губернаторъ, поздоровался съ ними, и, среди построеннаго вокругъ него каре, обошелъ ряды, по
здравилъ съ прибытіемъ, и выпилъ за здравіе командъ чарку
водки. Здѣсь приготовлено имъ было угощеніе отъ акцпзнооткупнаго коммиссіонерства и городокаго общества. Площадь
кишила народомъ: въ окнахъ, на крышахъ, на скамьяхъ, повсюду толпа; даже дамы стояли на подмосткахъ п тоже потребовали русскаго вина и пили за здравіе храбрыхъ мо
ряковъ, ихъ женъ и дѣтей. Офицеры благодарили дамъ. Ура! долго не умолкало. (*)
По окончаніи угощенія, прибывшіе экипажи были размѣще
ны въ двухъ сосѣднихъ частяхъ города. Купцы наперерывъ рвали къ себѣ матросовъ: кто спрашивалъ десять, кто двадцать, кто даже сто человѣкъ. Нѣкоторые наняли харчевниковъ угощать пхъ по вкусу.
ОФицерыпровелиостальпое время дня въ своихъ нумерахъ и за общимъ столомъ хлѣбосольнаго В. А. Кокорева, который ознаменовалъ этотъ день поступкомъ патріотической щедрости. На возвратномъ пути, отъ заставы въ городъ, онъ обо
гналъ подводы съ матросскими семействами, сошелъ къ ипмъ, и спросилъ: «сколько семействъ?»—Двадцать.—«Выдать имъ по сту рублей серебромъ.»
Въ заключеніе скажемъ, что чувства московскихъ людей горѣли желаніемъ выразить народную признательность
защитникамъ Севастополя, и выразились въ Москвѣ въ могучихъ,
свѣтлыхъ, радостныхъ порывахъ, показавшихъ какое величіе и сила духа живетъ въ сердцѣ русскомъ, и сколько пламеннаго сочувствія въ нашемъ народъ ко всякому подвигу добра и самоот
верженія! Честь каждому гражданину, нещадящему Богомъ ему даннаго, трудомъ нажитаго добра, на возбужденіе величія духа народности, на возбужденіе дѣятельности соотечествен
никовъ и стремленія ихъ ко всему благородному, честному, полезному для общей семьи — государства.
Вотъ настоящее назначеніе въ народъ тѣхъ, которымъ Провидъніе дало матеріальныя средства, таланты, умъ, или поставило на высшія ступени общества. О. К.
(*_) См. рисунокъ въ № 11 Р. X. Листка. Рсд.
На рисункѣ № 12-го Русскаго Художественнаго Листка изображенъ: «Видъ въ Кремлѣ, въ Москвѣ. Малый Дворецъ, въ которомъ родился Государь Императоръ Александръ Николаевичъ, 17-го Апрѣля 1818 года.» На этомъ рисункѣ представлены: Архангельскій Соборъ, Иванъ Великій, Чудовъ Монастырь, Царь-Колоколъ, Малый Дворецъ, Спасскія Ворота.
Печатать позволяется. Санктпетербургъ, 12-го Апрѣля 1856 года.
Въ типографіи II. Греча.
Ценсоръ Н. Ахматовъ.