ст> болѣе удавшихся Фотографій. Случайно вышло, что это именно трп произведенія, имѣющія ближайшее отношеніе кт, послѣднему времени жизни Брюллова.
Анджоло Титтони, римскій негоціантъ (тегсапіе йі сатра§па), торгующій разными сельскими произведеніями, познакомился съ Брюлловымъ вскорѣ послѣ пріѣзда его съ острова Мадеры, н съ первыхъ же дней знакомства сдѣлался однимъ изъ са
мыхъ горячихъ энтузіастовъ не только таланта, но н всей художественной натуры Брюллова, имѣвшей, какъ извѣстно,
непобѣдимую притягательную силу для всѣхъ, кто былъ съ нимъ, хотя бы даже не надолго, въ сношеніяхъ. Брюлловъ по
знакомился со всѣмъ его семействомъ, очень полюбилъ его
братьевъ, жену, дѣтей, старушку мать (съ которой написалъ въ послѣдствіи удивительнѣйшій портретъ масляными красками) и, наконецъ, по настоятельнымъ просьбамъ всего семей
ства, переѣхалъ къ нему жить. Съ тѣхъ поръ онъ п оставался у него въ домѣ до послѣдняго дняжизнп, только иногда выѣзжая пзъ Рима въ Стильано, къ знаменитымъ минеральнымъ водамъ, близъ которыхъ у Титтонп было маленькое имѣніе. Въ 1851 году, въ концѣ лѣта, Брюлловъ написалъ съ Титтони портретъ (очеркъ его прилагается здѣсь), столь л;е для того, чтобъ, въ благодарность за всѣ его попеченія п дружбу, оставить ему память о себѣ, сколько н по той причинѣ, что ему чрезвычайно нравился типъ лица его друга. Онъ находилъ въ немъ сходство съ знаменитыми античными головами Брута, и, начиная этотъ пор
третъ, много разъ говаривалъ всему семейству Титтони, что сдѣлаетъ славный портретъ съ своего друга, и дастъ ему выра
женіе и весь поворотъ головы знаменитаго, древняго республпкавца-Рнмлянина. Дѣйствительно, тѣ, которые видали головы
Брута п особлпво голову во Флоренціи въ Уффиціяхъ, найдутъ что то общее между мраморомъ и выраженіемъ брюлловскаго
портрета. Титтонп представленъ въ живописномъ римскомъ костюмѣ: на немъ черная бархатная куртка или камзолъ, его ру
башка опоясана разноцвѣтнымъ римскимъ кушакомъ, въ рукахъ у него загородная сѣрая шляпа. По Фотографіи мы можемъ,
конечно, имѣть нѣкоторое понятіе о позѣ, о обхцнхъ линіяхъ; но нельзя по ней представить себѣ и тѣни той силы, того ве
ликолѣпія красокъ п освѣщенія, которое Брюлловъ придалъ удивительной картинѣ своей, и особенно головѣ, одному изъ оконченнѣйшихъ и блистательнѣйшихъ произведеній въ ряду брюлловекпхъ портретовъ. Не только всѣ посѣтители бы
вали всегда поражаемы прп взглядѣ на этотъ великолѣпный портретъ, которымъ такъ гордился самъ Титтони, но и Брюлловъ любилъ часто по вечерамъ сидѣть передъ нимъ и раз
сматривать его. Опъ самъ признавался, что такъ, какъ этотъ портретъ, ему удалось немного.
Другой портретъ (писанный лѣтомъ 1851 г.)—Джульетты, дочери Анджоло Титтони, въ видѣ Іоанны д’Аркъ. Когда съ Джульет
ты писался этотъ портретъ, ей было лѣтъ четырнадцать, но и тогда уже она обѣщала быть тою красавицею, какою сдѣ
лалась въ послѣдствіи. Брюлловъ много разъ говаривалъ, что, если бъ она была немного постарше, а онъ немного помоложе, то непремѣнно былъ бы въ нее безъ памяти влюбленъ, и
потому съ особеннымъ удовольствіемъ писалъ этотъ портретъ, оставшійся тоже иа половину конченнымъ. Всѣмъ извѣстно,
какъ Брюлловъ умѣлъ отгадывать что для какого лица идетъ въ портретѣ, и какъ онъ умѣлъ превращать въ историческія картины тѣ портреты, которые ему случалось писать. Ему по
казалось, что къ страстнымъ, огненнымъ глазамъ, ко всему пылкому характеру Джульетты долженъ птти блескъ и воин
ственность латъ, къ ея прекраснымъ волосамъ, къ очертанію ея головы — мужественныя лнніи великолѣпной брони, п онъ се сдѣлалъ Орлеанскою Дѣвою, держащею за узду чуднаго сѣраго коня. Къ сожалѣнію, этотъ послѣдній мало копченъ, п по этому также очень неопредѣленно обозначился на Фотографіи.
Оба эти портрета сдѣланы масляными красками п въ настоящую величину.
Третій рисунокъ есть копія съ рисунка черпымъ карандашемъ, величиною около трехъ четвертей аршина. Брюлловъ его назвалъ: «Діана на крыльяхъ ночи»; другими словами, онъ хо
тѣлъ выразить тихую лунную вочь надъ Римомъ. Онъ сдѣлалъ рисунокъ этотъ между Апрѣлемъ и Маемъ мѣсяцами 1852 года, т. е. за немного дней до своей кончины; онъ, кажется, предчувствовалъ уже близость будущей смертп: направленіе мыслей его становилось все болѣе и болѣе печально, судя по то
гдашнимъ рисункамъ п разговорамъ, п въ своей «Діанѣ на крыльяхъ ночп», несущейся надъ Римомъ и надъ римскимъ кладбищемъ, гдѣ Брюлловъ желалъ, чтобъ его похоронили, ему захо
тѣлось выразить свой скорый покой, котораго жаждалъ посреди мучительной и изнуряющей болѣзни, и къ которому быстро приближался. Грація, всегдашняя его спутница, не покинула его п въ представленіи, столь касавшемся близкой его смер
тп, и опъ п здѣсь достигъ того выраженія, того впечатлѣнія на каждаго зрителя, которыя, съ перваго взгляда на его произведенія, завоевываютъ ему чувство п симпатію каждаго. Гармо
ническая звѣздная ночь настала для него, и въ томъ Римѣ, который онъ любилъ вееі’да, къ которому стремились всегда всѣ его мысли; и послѣднимъ, предсмертнымъ представленіемъ его геніальной рукн сдѣлались тѣ мѣста, тѣ красоты, которыя сдѣлали его счастливымъ еще въ юношествѣ, и посреди которыхъ великолѣпно расцвѣлъ его талантъ.
Мы постараемся, въ одномъ пзъ слѣдующихъ нумеровъ Художественнаго Дистка, представить пзъ числа послѣднихъ произведеній Брюллова еще нѣкоторыя другія, а также видъ монумента надъ его могилою, у подножія той самой пирамиды, которая виднѣется внизу картинки: «Діана на крыльяхъ ночи.»
В. Стасовъ.
На рисункѣ №24-го Русскаго Художественнаго Листка представлепы нѣкоторыя пзъ послѣднихъ произведеній К. II. Брюллова, снимки съ Фотографій, сдѣланныхъ съ подлинниковъ въ Римѣ, и доставленныхъ В. В. Стасовымъ, а именно: 1) Іоанна д’Аркъ (портретъ Джульетты Тнттонп); 2) Портретъ Анджоло Тптонп, въ домѣ у котораго скончался К. П. Брюлловъ, въ Римѣ; 3) Діана на крыльяхъ ночи.
ПОДПИСНАЯ ц-іША на Русскій Художественный Листокъ, съ пересылкою или безъ пересылки (за 36 нумеровъ), за СЛОЖЕННЫЕ нумера 9 руб. сер., за НЕСЛОЖЕННЫЕ 12 руб. сер. Подписка принимается въ С. Петербургъ: для иногороднихъ у издателя Василія Ѳедоровича Тимма, иа Васильевскомъ Острову, въ Третьей Линіи, въ домъ Варнека; для городскихъ: въ Конторъ Редакціи Съверной Пчелы; въ книжныхъ магазинахъ 0. В. Базуновэ, Я. А. Исакова (въ Гостиномъ Дворъ), въ магазинахъ эстамповъ Гг. Фельтеиа и Даціаро, и въ литографіи Мюнстера.
Печатать позволяется. Санктпетербургъ, 7-го Августа 1856 года. Ценсоръ Н. Ахматовъ.
Въ типографіи Н. Греча.
Анджоло Титтони, римскій негоціантъ (тегсапіе йі сатра§па), торгующій разными сельскими произведеніями, познакомился съ Брюлловымъ вскорѣ послѣ пріѣзда его съ острова Мадеры, н съ первыхъ же дней знакомства сдѣлался однимъ изъ са
мыхъ горячихъ энтузіастовъ не только таланта, но н всей художественной натуры Брюллова, имѣвшей, какъ извѣстно,
непобѣдимую притягательную силу для всѣхъ, кто былъ съ нимъ, хотя бы даже не надолго, въ сношеніяхъ. Брюлловъ по
знакомился со всѣмъ его семействомъ, очень полюбилъ его
братьевъ, жену, дѣтей, старушку мать (съ которой написалъ въ послѣдствіи удивительнѣйшій портретъ масляными красками) и, наконецъ, по настоятельнымъ просьбамъ всего семей
ства, переѣхалъ къ нему жить. Съ тѣхъ поръ онъ п оставался у него въ домѣ до послѣдняго дняжизнп, только иногда выѣзжая пзъ Рима въ Стильано, къ знаменитымъ минеральнымъ водамъ, близъ которыхъ у Титтонп было маленькое имѣніе. Въ 1851 году, въ концѣ лѣта, Брюлловъ написалъ съ Титтони портретъ (очеркъ его прилагается здѣсь), столь л;е для того, чтобъ, въ благодарность за всѣ его попеченія п дружбу, оставить ему память о себѣ, сколько н по той причинѣ, что ему чрезвычайно нравился типъ лица его друга. Онъ находилъ въ немъ сходство съ знаменитыми античными головами Брута, и, начиная этотъ пор
третъ, много разъ говаривалъ всему семейству Титтони, что сдѣлаетъ славный портретъ съ своего друга, и дастъ ему выра
женіе и весь поворотъ головы знаменитаго, древняго республпкавца-Рнмлянина. Дѣйствительно, тѣ, которые видали головы
Брута п особлпво голову во Флоренціи въ Уффиціяхъ, найдутъ что то общее между мраморомъ и выраженіемъ брюлловскаго
портрета. Титтонп представленъ въ живописномъ римскомъ костюмѣ: на немъ черная бархатная куртка или камзолъ, его ру
башка опоясана разноцвѣтнымъ римскимъ кушакомъ, въ рукахъ у него загородная сѣрая шляпа. По Фотографіи мы можемъ,
конечно, имѣть нѣкоторое понятіе о позѣ, о обхцнхъ линіяхъ; но нельзя по ней представить себѣ и тѣни той силы, того ве
ликолѣпія красокъ п освѣщенія, которое Брюлловъ придалъ удивительной картинѣ своей, и особенно головѣ, одному изъ оконченнѣйшихъ и блистательнѣйшихъ произведеній въ ряду брюлловекпхъ портретовъ. Не только всѣ посѣтители бы
вали всегда поражаемы прп взглядѣ на этотъ великолѣпный портретъ, которымъ такъ гордился самъ Титтони, но и Брюлловъ любилъ часто по вечерамъ сидѣть передъ нимъ и раз
сматривать его. Опъ самъ признавался, что такъ, какъ этотъ портретъ, ему удалось немного.
Другой портретъ (писанный лѣтомъ 1851 г.)—Джульетты, дочери Анджоло Титтони, въ видѣ Іоанны д’Аркъ. Когда съ Джульет
ты писался этотъ портретъ, ей было лѣтъ четырнадцать, но и тогда уже она обѣщала быть тою красавицею, какою сдѣ
лалась въ послѣдствіи. Брюлловъ много разъ говаривалъ, что, если бъ она была немного постарше, а онъ немного помоложе, то непремѣнно былъ бы въ нее безъ памяти влюбленъ, и
потому съ особеннымъ удовольствіемъ писалъ этотъ портретъ, оставшійся тоже иа половину конченнымъ. Всѣмъ извѣстно,
какъ Брюлловъ умѣлъ отгадывать что для какого лица идетъ въ портретѣ, и какъ онъ умѣлъ превращать въ историческія картины тѣ портреты, которые ему случалось писать. Ему по
казалось, что къ страстнымъ, огненнымъ глазамъ, ко всему пылкому характеру Джульетты долженъ птти блескъ и воин
ственность латъ, къ ея прекраснымъ волосамъ, къ очертанію ея головы — мужественныя лнніи великолѣпной брони, п онъ се сдѣлалъ Орлеанскою Дѣвою, держащею за узду чуднаго сѣраго коня. Къ сожалѣнію, этотъ послѣдній мало копченъ, п по этому также очень неопредѣленно обозначился на Фотографіи.
Оба эти портрета сдѣланы масляными красками п въ настоящую величину.
Третій рисунокъ есть копія съ рисунка черпымъ карандашемъ, величиною около трехъ четвертей аршина. Брюлловъ его назвалъ: «Діана на крыльяхъ ночи»; другими словами, онъ хо
тѣлъ выразить тихую лунную вочь надъ Римомъ. Онъ сдѣлалъ рисунокъ этотъ между Апрѣлемъ и Маемъ мѣсяцами 1852 года, т. е. за немного дней до своей кончины; онъ, кажется, предчувствовалъ уже близость будущей смертп: направленіе мыслей его становилось все болѣе и болѣе печально, судя по то
гдашнимъ рисункамъ п разговорамъ, п въ своей «Діанѣ на крыльяхъ ночп», несущейся надъ Римомъ и надъ римскимъ кладбищемъ, гдѣ Брюлловъ желалъ, чтобъ его похоронили, ему захо
тѣлось выразить свой скорый покой, котораго жаждалъ посреди мучительной и изнуряющей болѣзни, и къ которому быстро приближался. Грація, всегдашняя его спутница, не покинула его п въ представленіи, столь касавшемся близкой его смер
тп, и опъ п здѣсь достигъ того выраженія, того впечатлѣнія на каждаго зрителя, которыя, съ перваго взгляда на его произведенія, завоевываютъ ему чувство п симпатію каждаго. Гармо
ническая звѣздная ночь настала для него, и въ томъ Римѣ, который онъ любилъ вееі’да, къ которому стремились всегда всѣ его мысли; и послѣднимъ, предсмертнымъ представленіемъ его геніальной рукн сдѣлались тѣ мѣста, тѣ красоты, которыя сдѣлали его счастливымъ еще въ юношествѣ, и посреди которыхъ великолѣпно расцвѣлъ его талантъ.
Мы постараемся, въ одномъ пзъ слѣдующихъ нумеровъ Художественнаго Дистка, представить пзъ числа послѣднихъ произведеній Брюллова еще нѣкоторыя другія, а также видъ монумента надъ его могилою, у подножія той самой пирамиды, которая виднѣется внизу картинки: «Діана на крыльяхъ ночи.»
В. Стасовъ.
На рисункѣ №24-го Русскаго Художественнаго Листка представлепы нѣкоторыя пзъ послѣднихъ произведеній К. II. Брюллова, снимки съ Фотографій, сдѣланныхъ съ подлинниковъ въ Римѣ, и доставленныхъ В. В. Стасовымъ, а именно: 1) Іоанна д’Аркъ (портретъ Джульетты Тнттонп); 2) Портретъ Анджоло Тптонп, въ домѣ у котораго скончался К. П. Брюлловъ, въ Римѣ; 3) Діана на крыльяхъ ночи.
ПОДПИСНАЯ ц-іША на Русскій Художественный Листокъ, съ пересылкою или безъ пересылки (за 36 нумеровъ), за СЛОЖЕННЫЕ нумера 9 руб. сер., за НЕСЛОЖЕННЫЕ 12 руб. сер. Подписка принимается въ С. Петербургъ: для иногороднихъ у издателя Василія Ѳедоровича Тимма, иа Васильевскомъ Острову, въ Третьей Линіи, въ домъ Варнека; для городскихъ: въ Конторъ Редакціи Съверной Пчелы; въ книжныхъ магазинахъ 0. В. Базуновэ, Я. А. Исакова (въ Гостиномъ Дворъ), въ магазинахъ эстамповъ Гг. Фельтеиа и Даціаро, и въ литографіи Мюнстера.
Печатать позволяется. Санктпетербургъ, 7-го Августа 1856 года. Ценсоръ Н. Ахматовъ.
Въ типографіи Н. Греча.