подень, и обратпишися въ мужа иного. О помазаніи же Давида та же 1-я книга Царствъ (XVI, 13) говоритъ: и прія

Самуилъ рогъ со елеемъ и помази его (Давида) посредіь братіи его: и ношашеся Духъ Господень надъ Давидомъ

отъ того дне, и потомъ. Изъ этихъ изреченій о помазаніи двухъ первыхъ царей израильскихъ, явственно значеніе его для самихъ помазанныхъ, т. е., что они осѣняются Духомъ Святымъ, а съ тѣмъ вмѣстѣ и духомъ премудрости и разу

ма, духомъ совѣсти и крѣпости, духомъ вѣдѣнія и благочестія. Краснорѣчивѣйшій духовный витія нашего времени, Высокопреосвященный Филаретъ, Митрополитъ Московскій, про

изнесъ слѣдующія знаменательныя слова: «Безъ сомнѣнія отъ носившагося надъ Давидомъ Духа Божія нисходили свѣтлые лучи въ его умъ, чтобы просвѣщать его въ познаніи того, что истинно, богоугодно и спасительно; упадали въ сердце святыя искры, чтобы воспламенять его къ добрымъ намѣре

ніямъ и спасительнымъ дѣламъ, и все существо его исполня

лось Еышиею силою, съ которою онъ и трудныя дѣла съ дерзновеніемъ начиналъ п совершалъ безъ утомленія.» Подобно Саулу и Давиду, Писаніе говоритъ ясно еще о четы

рехъ помазанныхъ: Авессаломѣ, Соломонѣ, Іоасѣ и Іиуѣ; но св. отцы церкви, а именно: Св. Климентъ Римскій, Св. Кипріянъ, Св. Аѳанасій Великій, Св. Іоаннъ Златоустъ, Св.

Кириллъ Іерусалимскій и др. единогласно свидѣтельствуютъ,

что царское помазаніе продолжалось до пришествія Іисуса Христа. Въ словѣ, произнесенномъ 22-го Августа І838 года, Высокопреосвященный Филаретъ, разъясняя изреченіе Св. Писанія о помазаніи царей, даетъ слѣдующее ученіе о семъ та

инственномъ дѣйствіи: «Что глаголетъ Господь Самуилу? На

полни рогъ твой елеаДI Цар. XVI, I). И йотомъ: возстани и помажи Давида (1 Цар. XVI, 12). Если не можно подумать, чтобы Богъ содѣлалъ что либо излишнее или безпо

лезное (ибо такъ думать было бы богохуленіе): то надобно заключить, что помазаніе было въ семъ случаѣ благояотребно даже предъ очами Божіими, а посему нельзя уже не при

знать онаго важнымъ для человѣка. Еще болѣе дознается сіе

изъ непосредственнаго дѣйствія помазанія надъ Давидомъ: помаза его посредіь братіи его: и ношашеся Духъ Господень надъ Давидомъ отъ того дне, и потомъ. Вотъ опытное дознаніе того, что священное помазаніе не есть простой обрядъ, для впечатлѣнія на зрителей, ниже мертвый знакъ, связан

ный съ означаемымъ только въ мысляхъ, а не въ самомъ

дѣлѣ, но дѣйствіе таинственное, въ которомъ чувственный видъ невидимо еопутствуется или проникается духовною и божественною силою, и съ возліяніемъ елея на помазуемаго соединено наитіе благодати.»

Отъ духовнаго значенія вѣнчанія и помазанія государей пе

рейдемъ къ историческому водворенію этого таинства въ русскомъ государствѣ.

«Нужно ли говорить (пишетъ авторъ сочиненія 0 вѣнчаніи и помазаніи царей на царство *), что это величественное

тайнодѣйствіе, на ряду съ другими таинствами и обрядами, перешло изъ Греко-Восточной Церкви къ благословенной дщери, Церкви Русской, и что, подобно царямъ греческимъ, вѣн

чаются и славные наслѣдники двухглаваго орда ихъ? Святой Владиміръ Равноапостольный былъ первымъ нашимъ вѣнценосцемъ. Это видно изъ грамоты Константинопольскаго Патріарха Іосифа, присланной въ 1561 году Царю Іоанну Ва

сильевичу. Въ ней говорится: «Владиміръ, супругъ Царевны Анны, сестры Царя Багрянороднаго Мономаха, вѣнчанъ Ми

трополитами ЕФесскимъ и Антіохскимъ, посланными изъ Царяграда съ дарованными регаліями.»

Второй вѣнценосецъ былъ Владиміръ Мономахъ, коему Императоръ Греческій Алексѣй Комнинъ прислалъ въ Кіевъ (изъ видовъ политическихъ) слѣдующіе дары: крестъ живо

творящаго древа, чашу сердоликовую Августа Кесаря, вѣнецъ, златую цѣпь и бармы Константина Мономаха, дяди Владимірова.

Великій Князь Владиміръ Мономахъ былъ вѣнчанъ въ кіевскомъ соборномъ храмѣ императорскимъ вѣнцемъ и воз

глашенъ Царемъ Россійскимъ. Но, находясь на смертномъ одрѣ, Владиміръ Мономахъ собралъ знаменитое духовенство, бояръ, купцовъ, и сказалъ имъ: «Да не вѣнчаютъ никого на царство послѣ моей смерти. Отечество наше раздѣлено на многія области; если будетъ царь, то удѣльные князья отъ зависти начнутъ воевать съ нимъ, и государство погибнетъ.» За симъ Владиміръ вручилъ царскую утварь шестому сы

ну своему, Георгію, и повелѣлъ храпитъ ее, как; душу или зеницу ока, и передавать изъ рода въ родъ, пока Богъ воздвигнетъ царя, истиннаго самодержца въ государствѣ великороссійскомъ.

Съ того времени, въ продолженіе болѣе четырехъ столѣтій, вѣнценосцевъ въ Россіи не было, но съ Іоанна III, перваго Царя Московскаго, или, точнѣе сказать, со внука его, Димитрія Іоанновича (никогда не царствовавшаго по особен

ному стеченію обстоятельствъ), начинается преемственный рядъ чиновъ царскаго вѣнчанія, и идетъ до настоящаго цар

ствованія Его Императорскаго Величества Александра Николаевича.

По образу, или чину вѣнчанія Димитрія Іоанновича, вѣнчались и помазывались на царство въ Успенскомъ Соборъ:

Ѳеодоръ Іоанновичъ (Митрополитомъ Діонисіемъ), Василій Іоанновичъ Шуйскій (Митрополитомъ Новгородскимъ, непои

* Соч. Н. Катаева, С. Петербургъ, 1847.