АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ ЮЖИН.

Южин выступил на сцене Малого Театра 30 августа 1882 года в роли Чацкого. Собственно его сценическая карьера началась годом раньше. Вслед за окончанием юридического факультета петербургского университета Южин получил при
глашение вступить в труппу Пушкинского Театра,
впервые пробивавшего тогда энергией А. А. Б р е н- к о броню казенной монополии московской сцены.
Осенью 1881 года он сыграл здесь заглавную роль в «Уриэле Акосте» —Гуцкова. Дебют заставил сразу
театральную Москву говорить и спорить о молодом артисте.
Манера игры Южина показалась сначала немного холодной, неискренной. После привычного мочаловского «нутра» и разрывания страсти на клочья его последователями странной казалась эта медлительно-декламационная читка, эта скульптур
ность движения и поз. Но вскоре холодок первой встречи был преодолен и Южин быстро завоевывает одну за другой позиции успеха. Далее идет
длиннейший ряд ролей—кроме Чацкого Южин позже играл в «Горе от Ума» Репетилова и Фа
мусова (Фамусов впервые сыграл в сезон 1917— 18 г.), Альмавиву в «Женитьбе Фигаро», Морти
мера в „Марии Стюарт», Эгмонта в трагедии Гете, Эрнани, Рюи-Блаза, Дон-Карлоса, Гамлета, Макбета, Отелло, Ричарда III, Кориолана, Шейлока, Ипполита в расиновской «Федре», почти всего Островского, свои пьесы. О текущем репертуаре
уж не приходится и говорить. В общем это—сотни и сотни названий.
С Южиным на сцену Малого Театра на смену Геннадиям Несчастливцевым и Аркашкам Счастливцевым шла несомненно новая школа
школа европейских влияний Сальвини, Росси, Мунэ- Сюлли, Барная и др. Даже позже, когда такая
манера игры превратилась в значительной мере в устаревшую традицию Южин оставался ей верен.
Как драматург Южин дебютировал в 1877 г. пьесой «Громоотвод», которую потом вместе с Вл. Ив. Немировичем-Данченко переде
лал в популярные «Соколы и вороны». Затем в списке его пьес—«Темная сила», «Листья шелестят», «Дочь века», «Сергей Сатилов», «Муж зна
менитости», «Царь Иоанн IV», «Арказановы», «Цепи», «Старый закал», «Джентльмен», «Закат». «Ирининская община», «Невод», «Вожди» и «Ноч
ной туман». Некоторые из пьес не избежали цензурных затруднений.
Особенно крепко была зажата юношеская пьеса «Сергей Сатилов», поставленная уже после рево
люции. «Царь Иоанн IV» был написан в 1884 году, а разрешен к постановке лишь чрез восемь лет в 1892 году и то с значительными сокращениями.
В 1908 году Ю ж и н был назначен управляющим труппой Малого театра. Здесь на первых порах его деятельность развивалась в двух напра
влениях. С одной стороны Ю ж и н, которому левые художественные течения, проникшие в 1905 году на сцену Малого театра, были не по душе, старался вернуть академический корабль Малого театра в русло поколебленных «традиций». С другой стороны, ему приходилось выдерживать серьезную борьбу с наседавшей и на театр политиче
ской реакцией. «Истинно-русским» мракобесам из «Московских Ведомостей» даже умеренно-либеральный курс Южина казался «опасным».
Слева направо: Никулина, Лешковская, Федотова, Южин. (С фотографии 1886 года).
Опытный и авторитетный кормчий Ю ж и н осторожно лавировал между всеми рифами и постепенно успокоил Шипку Малого театра, вернув его в лоно заветов Щепкина и Островского.
Молодая театральная мысль того времени относилась отрицательно к консерватизму Южина и в спорах о театре указывала, что спокой
ствие Малого театра—спокойствие музея (журнал «Маски: за 1913 год). Бежал от великих тради
ций»— пишет известный актер Б р а в и ч, оставляя Малый театр.
В 1914 году, накануне войны, в период ожесточенных споров о театре, вплоть до отрицания его Айхенвальдом, Леонидом Андреевым и др., Южин помещает в сборнике «В спо
рах о театре» статью, в которой с большой искренностью пишет следующие строки:
«Как ни больно для авторского самолюбия, я все-таки сознаюсь, что мои симпатии на стороне тех, кто читать эти статьи не будет: он бу
дет прав потому, что театр надо воспринимать
не через печать и рефераты, а лично самому, лицом к лицу со сценой, иначе исчезнет вся его прелесть, все его чарующее обаяние».
Как будто староверие высокой марки! Взять-бы «споры о театре» все да и сжечь! Смотри и чув
ствуй — и вся недолга. Ясно, что по существу это отказ от всякого пересмотра багажа традиции, боязнь всего того, что грозит нарушить мир «старого закала. Но культурный Южин, быть мо
жет противореча сам себе, все-таки идет в этот «спор» и смело, на правом крыле,—заносит в протокол свое особое мнение.
В период февральской революции Южин выступал горячим защитником идеи «автономиитеатра, как увенчания его «аполитичного» и самоценного существа. Вырабатывал на сей счет «конституции» и «основные положения» «самоуправления» его.
Вскоре после Октябрьской революции Ю ж и н принимает активное участие в работе тех частей советского аппарата, которые ведали вопросами искусства. Мы видим его председателем художест
венного совета при Всерабисе, членом коллегии Центро-театра Наркомпроса, участником много
численных комиссий и совещаний по вопросам искусства.
Но идеологическая верность все тому-же «старому закалу»—утопическому представлению о вне
политичности театра, о «театре в самом себезаставляла Южина защищать эти позиции в