„ВИНДЗОРСКИЕ ПРО КАЗНИЦЫ“ В ПОСТА
НОВКЕ Ц. Т. Т. И.
ОПЕРНЫЙ КОЛЛЕК ТИВ ПОД РУКОВОД
СТВОМ ХЕССИНА,
НАРДОВА И ШАЛО
МЫТОВОЙ.
ЭББИ — КООНЕН
Еще в середине XIX века С. Т. Аксаков в своей статье о Щепкине призывал помнить, что из всех видов искусств творчество актера производит самое живое, но зато и самое непрочное впечатление, а потому о Художнике-актере надобно пи
сать более, чем о художниках другого рода. Ныне,
когда за это ратует уже молодая наука о театре, нашей критике казалось бы особенно следовало помнить именно об актерах.
Как бы там ни было, критика прошлого столетия и отчасти начала нашего, внимание актеру все-таки уделяла.
Зато последнее десятилетие критика об актере почти совсем забыла. Впрочем к этому были веские основания.
Ближайшие до и после октября годы для театра была годами примата режиссерского
искусства. В результате это привело к тому, что наш театр вырастил режиссера мирового масштаба, но зато потерял актера, даже среднего качества.
Значит, нам необходимо внимательно отнестись к оставшемуся актерскому островку, который все еще недостаточно учитывается нашей критикой. Тем более, сейчас время для актера наступило и это ощущается всюду и везде.
Среди современных актеров наиболее останавливает на себе внимание имя нашей выдающейся актрисы А. Коонен. Она является
сейчас лучшей зрелой актрисой сценического искусства последних лет.
Если гений В. Ф. Комиссаржевской, открывшей в свое время полосу «условного театра», счи
тается законным преемником блестящей плеяды мировых имен, вроде таких жемчужин, как Медведева, Ермолова, Дузе, Стрепетова и т. д. (реа
НИКАКИХ ИСПАНЦЕВ!
Известный испанский драматург Евгений Викуна, находящийся сейчас в Москве, собирает материалы для своей новой пьесы из советской жизни.
(«Вечерняя Москва»).
Так как наши драматурги до сих пор никак не могут написать пьесы, чтоб в ней не было «никаких испанцев», то мы обратились к Викуне.
Драматург подтвердил, что он собирает черты новой жизни.
— Это прямо поразительно, — сказали мы. — Вы приехали из Испании собирать черты, а вот у наших сколько они черт не соберут, все-таки ни черта не получается.
— Это потому, что они не драматурги, а чертополох!
— Вы знаете наши пишут всегда Загмуками, а мы потом закмучаемся. В нашем репертуаре до сих пор хочешь не хочешь «Лопай да Вегуили «Жуй ан!»
— Ну, я слышал, что у вас есть не только переводные пьесы, но и современные, например, Зойкина квартира .
— Это особый жанр, великосоветский! То Рак, который неизвестно когда свистнет, то этого самого рака свистнут и переименуют в Гуся, при
чем, про него никто не скажет: хорош гусь! Это драматургическая утка даже, а не гусь!
— Да, как видно, у вас не очень гусь то насчет современности.
— Я слышал, что у вас Кальмана любят!
— Да, вы знаете, калъманиаков много. Раньше бывало Лео Фаллическое увлечение. А теперь Кальман густо, как вобла но Волге, пошол.
— А что и МХАТъе?
— Бyлг-Академический репертуар. Теперь там Прометешутся. Скоро Гомерическую пьесу поставят Одиссею или — Аду. — В Большом?
— Там усиленная борьба с религией. По фронтону надпись: религия — опиум для народа, а под сводом: «Китеж». Помоките ж нам освободиться от этого засилия.
Евгений Викуна согласился, что он напишет по-испански русскую современную пьесу, у нас ее переведут и тогда мы получим наш репертуар.
Но испанец продолжал нас расспрашивать: — А русские авторы разве не пишут?
— Нет, они больше судятся. Вот А. Толстой написал «Чудеса в решете», скоро судиться будет.
НОВКЕ Ц. Т. Т. И.
ОПЕРНЫЙ КОЛЛЕК ТИВ ПОД РУКОВОД
СТВОМ ХЕССИНА,
НАРДОВА И ШАЛО
МЫТОВОЙ.
ЭББИ — КООНЕН
Еще в середине XIX века С. Т. Аксаков в своей статье о Щепкине призывал помнить, что из всех видов искусств творчество актера производит самое живое, но зато и самое непрочное впечатление, а потому о Художнике-актере надобно пи
сать более, чем о художниках другого рода. Ныне,
когда за это ратует уже молодая наука о театре, нашей критике казалось бы особенно следовало помнить именно об актерах.
Как бы там ни было, критика прошлого столетия и отчасти начала нашего, внимание актеру все-таки уделяла.
Зато последнее десятилетие критика об актере почти совсем забыла. Впрочем к этому были веские основания.
Ближайшие до и после октября годы для театра была годами примата режиссерского
искусства. В результате это привело к тому, что наш театр вырастил режиссера мирового масштаба, но зато потерял актера, даже среднего качества.
Значит, нам необходимо внимательно отнестись к оставшемуся актерскому островку, который все еще недостаточно учитывается нашей критикой. Тем более, сейчас время для актера наступило и это ощущается всюду и везде.
Среди современных актеров наиболее останавливает на себе внимание имя нашей выдающейся актрисы А. Коонен. Она является
сейчас лучшей зрелой актрисой сценического искусства последних лет.
Если гений В. Ф. Комиссаржевской, открывшей в свое время полосу «условного театра», счи
тается законным преемником блестящей плеяды мировых имен, вроде таких жемчужин, как Медведева, Ермолова, Дузе, Стрепетова и т. д. (реа
НИКАКИХ ИСПАНЦЕВ!
Известный испанский драматург Евгений Викуна, находящийся сейчас в Москве, собирает материалы для своей новой пьесы из советской жизни.
(«Вечерняя Москва»).
Так как наши драматурги до сих пор никак не могут написать пьесы, чтоб в ней не было «никаких испанцев», то мы обратились к Викуне.
Драматург подтвердил, что он собирает черты новой жизни.
— Это прямо поразительно, — сказали мы. — Вы приехали из Испании собирать черты, а вот у наших сколько они черт не соберут, все-таки ни черта не получается.
— Это потому, что они не драматурги, а чертополох!
— Вы знаете наши пишут всегда Загмуками, а мы потом закмучаемся. В нашем репертуаре до сих пор хочешь не хочешь «Лопай да Вегуили «Жуй ан!»
— Ну, я слышал, что у вас есть не только переводные пьесы, но и современные, например, Зойкина квартира .
— Это особый жанр, великосоветский! То Рак, который неизвестно когда свистнет, то этого самого рака свистнут и переименуют в Гуся, при
чем, про него никто не скажет: хорош гусь! Это драматургическая утка даже, а не гусь!
— Да, как видно, у вас не очень гусь то насчет современности.
— Я слышал, что у вас Кальмана любят!
— Да, вы знаете, калъманиаков много. Раньше бывало Лео Фаллическое увлечение. А теперь Кальман густо, как вобла но Волге, пошол.
— А что и МХАТъе?
— Бyлг-Академический репертуар. Теперь там Прометешутся. Скоро Гомерическую пьесу поставят Одиссею или — Аду. — В Большом?
— Там усиленная борьба с религией. По фронтону надпись: религия — опиум для народа, а под сводом: «Китеж». Помоките ж нам освободиться от этого засилия.
Евгений Викуна согласился, что он напишет по-испански русскую современную пьесу, у нас ее переведут и тогда мы получим наш репертуар.
Но испанец продолжал нас расспрашивать: — А русские авторы разве не пишут?
— Нет, они больше судятся. Вот А. Толстой написал «Чудеса в решете», скоро судиться будет.