„
Глухая стена» это стена, стоящая между рабочим-коммунистом Крюковым и его женой — генеральской дочкой Ксенией, которая вышла замуж за коммуниста, чтобы спасти себя и близ
ких, но навсегда осталась убежденным врагом пролетариата и его власти. Конфликт Крюкова и Ксении, разрыв между ними и лег в основу пьесы Никонова и Наумова.
Драматическая ситуация пьесы не полнокровна, однако в «Глухой стене» есть заметная доза сценичности, хороший литературный язык и четкая классовая линия.
Спектакль, действительно, театру Пролеткульта не удался. И дело не только в бесцветном внешнем оформлении. Пролеткульт беден сред
ствами, и никто не вправе требовать от него того, что обычно требуют от больших театров. В конце концов, никакое оформление никогда никого не обманет, если в спектакле не будет главного — сильного актерского мастерства. Неудача «Глухой стены» в театре Пролеткульта кроется как раз в том, что режиссура не справилась с пьесой, не сумела, как следует, раскрыть ее содержание актерским исполнением.
В том, что осталось в спектакле после всяких просмотровых подчисток, сохранились значи
тельные следы трюкачества. Есть, поэтому, все основания думать, что постановочный акцент
был в самом начале сделан именно на трюковых деталях, а такой прицел невольно увел режиссуру далеко от идеи пьесы.
Мы считаем неосторожным поручение центральных ролей Крюкова и Ксении Яблокову и Мартыновой. Независимо от индивидуальных качеств этих артистов и их сценических способностей, обоим им явно не под силу играть поручен
ные роли. Психологии Крюкова и Ксении не так уж примитивны, как это кое-кому кажется. Крю
ков—честный партиец, беспредельно-преданный революции, прекрасный товарищ, отзывчивый и добрый человек вообще. Но он любит Ксению. Лю
бит горячо и, хотя понимает всю разницу между ними, надеется как-нибудь замазать трещину. Да, он поднимает на жену руку. Но разве это не случается с людьми большей культуры, чем у Крюкова? Что ж тут необычного? Для сцени
ческой подачи такого образа мало одного авторского текста. Здесь надобна целая гамма нюан
Заовражный (Орлов), Марковна (Высоковская)
сов и переходов, тут нормальны скачки от
бешенства к голубиной кротости, естественны многограннейшие отходы. Для подобного диа
пазона нужна большая внутренняя сила и богатая сценическая техника. Ни тем, ни дру
гим Яблоков пока еще не располагает, и Крю
ков у него не только ходулен, но и просто не ощутителен.
Далеко не однолинейна и Ксения. Роль Ксении—большого драматического напряжения. Мартынова упро
щает роль и делает ее поверхностной, действи
тельно однолинейной. А так как темпераменту артистки недостает силы, так как не в сред
ствах ее дать сценически насыщенный драматизм, то образ Ксении остается не выразительным.
Из-за слабости центральных фигур в спектакле выдвигаются второстепенные. Зритель невольно запомнит рабфаковца Хорошавина. Слов нет, типы этого рода всегда будут вызывать симпатии у на
шей аудитории. Живой, полный юмора и молодого задора юноша, любящий жизнь и свою работу, такая театральная маска созвучна и близка нам, но она же таит в себе и опасности установления штампа. К чести артиста Никандрова — его раб
факовец пока еще не штампованный, а сочный, свежий, радующий и возбуждающий. Несколько слабее играет комсомолку Варю Славинская.
Прекрасно очерчен старый литератор Заовражный Орловым. Слов в роли немного, но блестящая подача их и талантливая мимическая игра надолго запечатлят образ обреченного человека прошлого.
Характерны в эпизодических ролях Орлова (Лидочка), Васильев (доктор) и Манек (Мымрин).
С той трактовкой, которую дает Волошин «соблазнителю» Сомову, согласиться трудно. Слиш
ком уж он у него щеголь для эпохи военного коммунизма. В своем игровом плане артист ведет роль выдержанно. И. ТУРКЕЛЬТАУБ
☛
Варя (Славинская), Хорошавин (Никандров), Крылов (Гудков)
Глухая стена» это стена, стоящая между рабочим-коммунистом Крюковым и его женой — генеральской дочкой Ксенией, которая вышла замуж за коммуниста, чтобы спасти себя и близ
ких, но навсегда осталась убежденным врагом пролетариата и его власти. Конфликт Крюкова и Ксении, разрыв между ними и лег в основу пьесы Никонова и Наумова.
Драматическая ситуация пьесы не полнокровна, однако в «Глухой стене» есть заметная доза сценичности, хороший литературный язык и четкая классовая линия.
Спектакль, действительно, театру Пролеткульта не удался. И дело не только в бесцветном внешнем оформлении. Пролеткульт беден сред
ствами, и никто не вправе требовать от него того, что обычно требуют от больших театров. В конце концов, никакое оформление никогда никого не обманет, если в спектакле не будет главного — сильного актерского мастерства. Неудача «Глухой стены» в театре Пролеткульта кроется как раз в том, что режиссура не справилась с пьесой, не сумела, как следует, раскрыть ее содержание актерским исполнением.
В том, что осталось в спектакле после всяких просмотровых подчисток, сохранились значи
тельные следы трюкачества. Есть, поэтому, все основания думать, что постановочный акцент
был в самом начале сделан именно на трюковых деталях, а такой прицел невольно увел режиссуру далеко от идеи пьесы.
Мы считаем неосторожным поручение центральных ролей Крюкова и Ксении Яблокову и Мартыновой. Независимо от индивидуальных качеств этих артистов и их сценических способностей, обоим им явно не под силу играть поручен
ные роли. Психологии Крюкова и Ксении не так уж примитивны, как это кое-кому кажется. Крю
ков—честный партиец, беспредельно-преданный революции, прекрасный товарищ, отзывчивый и добрый человек вообще. Но он любит Ксению. Лю
бит горячо и, хотя понимает всю разницу между ними, надеется как-нибудь замазать трещину. Да, он поднимает на жену руку. Но разве это не случается с людьми большей культуры, чем у Крюкова? Что ж тут необычного? Для сцени
ческой подачи такого образа мало одного авторского текста. Здесь надобна целая гамма нюан
Заовражный (Орлов), Марковна (Высоковская)
сов и переходов, тут нормальны скачки от
бешенства к голубиной кротости, естественны многограннейшие отходы. Для подобного диа
пазона нужна большая внутренняя сила и богатая сценическая техника. Ни тем, ни дру
гим Яблоков пока еще не располагает, и Крю
ков у него не только ходулен, но и просто не ощутителен.
Далеко не однолинейна и Ксения. Роль Ксении—большого драматического напряжения. Мартынова упро
щает роль и делает ее поверхностной, действи
тельно однолинейной. А так как темпераменту артистки недостает силы, так как не в сред
ствах ее дать сценически насыщенный драматизм, то образ Ксении остается не выразительным.
Из-за слабости центральных фигур в спектакле выдвигаются второстепенные. Зритель невольно запомнит рабфаковца Хорошавина. Слов нет, типы этого рода всегда будут вызывать симпатии у на
шей аудитории. Живой, полный юмора и молодого задора юноша, любящий жизнь и свою работу, такая театральная маска созвучна и близка нам, но она же таит в себе и опасности установления штампа. К чести артиста Никандрова — его раб
факовец пока еще не штампованный, а сочный, свежий, радующий и возбуждающий. Несколько слабее играет комсомолку Варю Славинская.
Прекрасно очерчен старый литератор Заовражный Орловым. Слов в роли немного, но блестящая подача их и талантливая мимическая игра надолго запечатлят образ обреченного человека прошлого.
Характерны в эпизодических ролях Орлова (Лидочка), Васильев (доктор) и Манек (Мымрин).
С той трактовкой, которую дает Волошин «соблазнителю» Сомову, согласиться трудно. Слиш
ком уж он у него щеголь для эпохи военного коммунизма. В своем игровом плане артист ведет роль выдержанно. И. ТУРКЕЛЬТАУБ
☛
Варя (Славинская), Хорошавин (Никандров), Крылов (Гудков)