Московский Госцирк Мюзик-Холл, — «С неба свалились».Танец герлс на лестнице.
Фотогр. Фабисовича.
В московском МЮЗИК-ХОЛЛЕ
Обыватель-совслужащий попадает за границу. Всю командировку он проводит в барах и кабаках. Он подавлен, восхищен «культурой Запада» и привозит в СССР двух шантанных артисток, простодушно убежденный, что в этом смычка с западной культурой. Из первого же клуба,
куда он приходит со своей труппой, возмущенные рабочие выбрасывают и поклонника «западной цивилизации», и образцы «великого искусства».
Вот содержание нового обозрения в мюзикхолле «С неба свалились». «С неба» — потому, что Жупел (так зовут совслужащего-обывателя) и шантанные актрисы прилетают в СССР на дирижабле. «С неба» — потому что надо «свалиться с неба», чтобы думать, что рабочему нужно это искусство баров.
Сама по себе тема незначительная, но она дает возможность введения шуток, комических положений и т. д., дает возможность обыграть пафос обывателя, культ заграничных джемперов, духов и шелковых чулок. Эти возможности в обо
зрении использованы широко, и оно звучит как сатира, хотя и неглубокая.
Поставлено обозрение чисто и приятно, в доброкачественных декорациях, при неплохой музыке, разыгрывается в хорошем темпе и хорошо,
Это — настоящий успех мюзик-холла, и зритель не скучает.
Но не это важно.
Две предыдущие постановки в мюзик-холле перед многими выдвинули вопрос о невозможности хорошего советского обозрения, обреченности на неудачу попыток вкомпановать в обозрение, органически влить в него, отдельные эстрадные, цирковые и мюзик-холлные номера. Из частичных неудач некоторые, забывая о том, что это первый
год работы над созданием нового вида зрелища, только опыт, — делали общие выводы.
«С неба свалились» явилось лучшим опровержением невозможности цельного обозрения с влитыми в него отдельными номерами, «растворяю
щимися без осадка». Даже такой прекрасный и внутренне законченный номер, как выступление ансамбля красноармейской песни, воспринимался не вне обозрения, а был введен по ходу действия.
Уйдя со спектакля, сразу и не вспомнить, какие эстрадные номера введены в «С неба свалились»,— потому что очи не выпирают из обозрения. Роликобежцы — превращенные в бармэнов, жонглеры— в боев при вагоне-ресторане — все они становятся действующими лицами.
Если из первых трех обозрений два были спорными и успех их у зрителя основывался
только на прекрасных «вводных» номерах (Данте, герлс и др.), то «С неба свалились» смотрится
уже не из-за номеров, а из-за достоинств самого обозрения. И. А.
Фотогр. Фабисовича.
„С НЕБА СВАЛИЛИСЬ“
В московском МЮЗИК-ХОЛЛЕ
Обыватель-совслужащий попадает за границу. Всю командировку он проводит в барах и кабаках. Он подавлен, восхищен «культурой Запада» и привозит в СССР двух шантанных артисток, простодушно убежденный, что в этом смычка с западной культурой. Из первого же клуба,
куда он приходит со своей труппой, возмущенные рабочие выбрасывают и поклонника «западной цивилизации», и образцы «великого искусства».
Вот содержание нового обозрения в мюзикхолле «С неба свалились». «С неба» — потому, что Жупел (так зовут совслужащего-обывателя) и шантанные актрисы прилетают в СССР на дирижабле. «С неба» — потому что надо «свалиться с неба», чтобы думать, что рабочему нужно это искусство баров.
Сама по себе тема незначительная, но она дает возможность введения шуток, комических положений и т. д., дает возможность обыграть пафос обывателя, культ заграничных джемперов, духов и шелковых чулок. Эти возможности в обо
зрении использованы широко, и оно звучит как сатира, хотя и неглубокая.
Поставлено обозрение чисто и приятно, в доброкачественных декорациях, при неплохой музыке, разыгрывается в хорошем темпе и хорошо,
Это — настоящий успех мюзик-холла, и зритель не скучает.
Но не это важно.
Две предыдущие постановки в мюзик-холле перед многими выдвинули вопрос о невозможности хорошего советского обозрения, обреченности на неудачу попыток вкомпановать в обозрение, органически влить в него, отдельные эстрадные, цирковые и мюзик-холлные номера. Из частичных неудач некоторые, забывая о том, что это первый
год работы над созданием нового вида зрелища, только опыт, — делали общие выводы.
«С неба свалились» явилось лучшим опровержением невозможности цельного обозрения с влитыми в него отдельными номерами, «растворяю
щимися без осадка». Даже такой прекрасный и внутренне законченный номер, как выступление ансамбля красноармейской песни, воспринимался не вне обозрения, а был введен по ходу действия.
Уйдя со спектакля, сразу и не вспомнить, какие эстрадные номера введены в «С неба свалились»,— потому что очи не выпирают из обозрения. Роликобежцы — превращенные в бармэнов, жонглеры— в боев при вагоне-ресторане — все они становятся действующими лицами.
Если из первых трех обозрений два были спорными и успех их у зрителя основывался
только на прекрасных «вводных» номерах (Данте, герлс и др.), то «С неба свалились» смотрится
уже не из-за номеров, а из-за достоинств самого обозрения. И. А.