граверы и литографы, как Гаварни, Домье и др., у нас же, в лице И. Н. Павлова, мы имеем единственный пример.
Многолетняя исключительно любовная работа над гравюрой на дереве дала блестящие результаты, как и в смысле мастерства, доходящего до виртуозности, так и в смысле технических тонкостей. Что же касается до искусства печатания, то в этом отношении И. Н. Павлов, бесспорно, не
имеет у нас соперников. Выйдя
из народа, без всяких средств к существованию, нигде не имея никакой поддержки, И. Н. Павлов прошел чрезвычайно тяжелую жизненную школу; дости
гнутым результатом он обязан исключительно себе и своей фа
натичной любви к делу. Ему пришлось работать в то время, когда от гравера на дереве тре
бовалась исключительно фотографическая точность передачи картин художников. Нужно было подробно изучать манеру и технику каждого художника и совершенно отрешиться от собственного „я“. Таково было требование рынка в лице издателей иллю
стрированных журналов, а также и художественной критики. Граверы на дереве настолько оставались в тени, что даже в оглавлениях журналов не считали нужным помещать их имена,
ограничиваясь именами лишь художников, с картин которых были исполнены гравюры. На эту работу у И. Н. Павлова ушло 20 лет работы и только последние 10—15 лет он мог выступить на путь свободного творчества, когда изменился взгляд на гравюру, когда она снова получила у нас права гражданства.
В деле гравирования на линолеуме, И. Н. Павлову принадлежит у нас большая заслуга не только в смысле популя
ризации этого материала, но и в смысле разработки техни
ческой стороны линолеумной гравюры. Внеся в это дело много усовершенствований, он упорным трудом достиг в гравюре