А Сергей Третьяков через эпико-лирические куски своей четкой композиции „Мы помним“ переходит к могучему, жизнерадостному, производственному аттракциону — смерть Ленина должна перелиться в удеся
теренный порыв масс, в строительство первой Республики Труда:
„не плакать, не плакать, не плакать, не плакать об Ильиче!
Пусть плачут слезами шлака Глаза плавильных печей.
Дрожь, просеки моторы! Вдвое завойте, станки!
В цехи, в ноля, в конторы, Рабочие и мужики!
Ни дряби, ни хмури, ни лени! Льни к рычагу рука. Ленин!
Мы помним,
Ленин,
Твой боевой приказ! Вейся знамен пламя.
Туже рабочий нажим, Ленин
Всегда с нами, Ленин
Всегда жив.
(С. Третьяков „Мы полним ).
необходимо отметить, что вышецитированная поэтическая продукция поистине вышла из кипучего котла революционной действительности. В свое время она впи
тала соки из газетных передовиц и статей, она уловила переживания рабочих, оплакивающих смерть своего вождя на рабочих собраниях, она выросла из лозунга, брошенного партией в траурные дни:
„На смерть вождя ответим еще большей сплоченностью железной дисциплиной и выдержкой”. МИХ. БЫСТРЫЙ.
H. И. Сперанский.
Профессор Азербейджанской Гос консерватории в Баку,
Годившись из незамысловатого агит-информационного доклада, живая газета прошла быстрый, но весьма разнохарактерный путь своей театрализации.
Партикулярные исполнители „громкого чтения малопо-малу оказались вмонтированными в сценическое зре
лище: в помощь агит-информации появились — драматизированный текст (диалог), выразительное движение
(танец, физкультура), актерская игра (голос, жест, мимика), хоровое пение, наконец — сценическая вещь.
Живая газета выросла в своеобразный действеннозрелищный жанр.
Но зачем ей потребовалось во всем этом заимствоваться от театра? Посмотрите некоторые профес
сиональные живые газеты типа Московской „Синей Блузы — те, которые построены на опереточных моти
вах, на фокстротной припляске и легкомысленной политшантанной песенке — и вы увидите, что это зачем многими основательно забыто.
Самодеятельное искусство не даром называется производственным: оно организует быт, вещи быта, волю живых бытовых единиц. Для достижения этой цели и привлекается художественная система максимально впе
чатляющих и воздействующих средств, которые поэтому никак не сводимы в эстетику. Компромисса не можот быть: либо эстетика — либо социально-целевое жизне
организующее напряжение, либо эстетическая иллюзор
ность -либо действенное общественно-бытовое построение. Клубная живая газета выбрала безошибочно — второе.
Однако, перейдя в руки профессионалов сцены и оказавшись рядом с легко-жанровым театром, она за
была свои самодеятельные истоки и круто накренилась— к эстраде, кабарэ, оперетте.
Система максимально воздействующих средств заменилась опереточной эстетизацией, эстрадным аттракционом. Конкретное бытовое построение ушло в легко
жанровую символику, при этом заштампованную. Информация исчезла за легкомысленной песенкой. Все это, густо сдобренное фокстротом, „ламца-дрица и
соответствующей веселонькой музыкой, окончательно задушило веселящим газом стержневую производственную установку живой газеты.
***
Эстрадный стиль живой газеты дан в опыте Ленинградского „Станка и Московской „Синей Блузы , не говоря о многочисленных подражателях и эпигонах. Правда, оба эти заправилы — уже более, чем на склоне лет: „Станок сам понял, что в живой газете ему де
лать больше нечего, поэтому переходит ныне к „политобозрению ; „Синяя Блуза столь же открыто сдает свои позиции во имя передвижной эстрады. Однако, эти коллективы еще широко диктуют свою волю провинции,
а кое-где эстрадный стиль проникает и в клубную самодеятельную живую газету — оценка и учет этого эстрадного опыта необходимы.
Начать с построения сценических „образов . Выросший в клубах метод масок вырождается на живгазотной
теренный порыв масс, в строительство первой Республики Труда:
„не плакать, не плакать, не плакать, не плакать об Ильиче!
Пусть плачут слезами шлака Глаза плавильных печей.
Дрожь, просеки моторы! Вдвое завойте, станки!
В цехи, в ноля, в конторы, Рабочие и мужики!
Ни дряби, ни хмури, ни лени! Льни к рычагу рука. Ленин!
Мы помним,
Ленин,
Твой боевой приказ! Вейся знамен пламя.
Туже рабочий нажим, Ленин
Всегда с нами, Ленин
Всегда жив.
(С. Третьяков „Мы полним ).
необходимо отметить, что вышецитированная поэтическая продукция поистине вышла из кипучего котла революционной действительности. В свое время она впи
тала соки из газетных передовиц и статей, она уловила переживания рабочих, оплакивающих смерть своего вождя на рабочих собраниях, она выросла из лозунга, брошенного партией в траурные дни:
„На смерть вождя ответим еще большей сплоченностью железной дисциплиной и выдержкой”. МИХ. БЫСТРЫЙ.
H. И. Сперанский.
Профессор Азербейджанской Гос консерватории в Баку,
Годившись из незамысловатого агит-информационного доклада, живая газета прошла быстрый, но весьма разнохарактерный путь своей театрализации.
Партикулярные исполнители „громкого чтения малопо-малу оказались вмонтированными в сценическое зре
лище: в помощь агит-информации появились — драматизированный текст (диалог), выразительное движение
(танец, физкультура), актерская игра (голос, жест, мимика), хоровое пение, наконец — сценическая вещь.
Живая газета выросла в своеобразный действеннозрелищный жанр.
Но зачем ей потребовалось во всем этом заимствоваться от театра? Посмотрите некоторые профес
сиональные живые газеты типа Московской „Синей Блузы — те, которые построены на опереточных моти
вах, на фокстротной припляске и легкомысленной политшантанной песенке — и вы увидите, что это зачем многими основательно забыто.
Самодеятельное искусство не даром называется производственным: оно организует быт, вещи быта, волю живых бытовых единиц. Для достижения этой цели и привлекается художественная система максимально впе
чатляющих и воздействующих средств, которые поэтому никак не сводимы в эстетику. Компромисса не можот быть: либо эстетика — либо социально-целевое жизне
организующее напряжение, либо эстетическая иллюзор
ность -либо действенное общественно-бытовое построение. Клубная живая газета выбрала безошибочно — второе.
Однако, перейдя в руки профессионалов сцены и оказавшись рядом с легко-жанровым театром, она за
была свои самодеятельные истоки и круто накренилась— к эстраде, кабарэ, оперетте.
Система максимально воздействующих средств заменилась опереточной эстетизацией, эстрадным аттракционом. Конкретное бытовое построение ушло в легко
жанровую символику, при этом заштампованную. Информация исчезла за легкомысленной песенкой. Все это, густо сдобренное фокстротом, „ламца-дрица и
соответствующей веселонькой музыкой, окончательно задушило веселящим газом стержневую производственную установку живой газеты.
ДВА СТИЛЯ ЖИВОЙ ГАЗЕТЫ
***
Эстрадный стиль живой газеты дан в опыте Ленинградского „Станка и Московской „Синей Блузы , не говоря о многочисленных подражателях и эпигонах. Правда, оба эти заправилы — уже более, чем на склоне лет: „Станок сам понял, что в живой газете ему де
лать больше нечего, поэтому переходит ныне к „политобозрению ; „Синяя Блуза столь же открыто сдает свои позиции во имя передвижной эстрады. Однако, эти коллективы еще широко диктуют свою волю провинции,
а кое-где эстрадный стиль проникает и в клубную самодеятельную живую газету — оценка и учет этого эстрадного опыта необходимы.
Начать с построения сценических „образов . Выросший в клубах метод масок вырождается на живгазотной