ИНИЦИАТИВА и ПОДРАЖАНИЕ

Инициативой я здесь буду называть способность к смелой предприимчивости в области отыскивания новых явлений в искусстве, вкус к новым открытиям и настойчивость в их пропаганде и реализации. К области подражания я отнесу все художественные явле
ния эпигонского порядка, всю область творчества без дерзания и порыва и всю область суждений об искус
стве «от печки», в какие бы «прогрессивные» формы эти суждения ни воплощались и какими бы лозунгами они не прикрывались [*)].
Начну с последнего факта. В связи с поднятой в прошлом сезоне кампанией против реакционности Большого Театра в печати появились статьи, содержащие в себе ряд рецептов к художественному оздо
ровлению Большого Театра. В них, конечно, много места отводилось советам театру порвать с убиваю
щими живую мысль традициями и встать на путь продуцирования нового искусства. Эта идея сама по себе, конечно, глубоко правильна. Но в том «воплоще
нии в реальность», к которому прибегали ее защитники, можно было видеть худший вид подражательности, именно — пение с чужого голоса. Это видно из того, что очень часто авторы этих советов, рекомендуя постановки тех или других опер, как они гово
рят, «приобревших большую известность за границей», перевирали их заглавия и приписывали авторство той или другой оперы композиторам, ничем не повин
ным в их создании. Ясно, что советчики такого рода должны оказаться и самыми некомпетентными критиками рекомендуемых ими к постановке произведений, ибо серьезная критика невозможна без серьез
ного отношения к критикуемому явлению. А как можно говорить о серьезности отношения там, где критик даже не знает заглавия произведения, которое он рекомендует?
Мы имеем целый ряд фактов, свидетельствующих о том, что точно также поступают не только критики,
но и директора оперных театров, дискредитируя тем самым свою художественную компетенцию.
Но все эти факты все же носят на себе некоторый отпечаток «отрадности», так как они относятся к области, как ни как, добрых намерений. Хуже, если тот же прием распространения сведений по наслышке применяется для агитации против того или другого художественного явления с целью противодействия его постановке. Примером таких враждебных выпадов «по наслышке» может служить ряд хроникерских заметок об опере Кшенека «Джонни наигрывает», сообщающих о мнимом провале этой оперы в Париже, о противодействии постановкам этой оперы в разных театрах и т. д. Читатель издания, в котором даются такие заметки, не получает на его страницах серьезной оценки этой оперы, оценки, выражающей, отноше
ние журнала или компетентного лица, которому этот журнал доверяет. И видя в этом журнале ряд недобро
желательных заметок, составленных по наслышке, читатель принимает их за чистую монету.
Если мы, дальше, посмотрим, как выбираются новые оперы для постановки и новые музыкальные произведения для исполнения, то и тут мы чаще всего видим наиболее легкий путь выбора, заключающийся в заимствовании из чужого репертуара или же из чужой концертной программы уже исполненных произведений. Здесь метод подражания царит во всей своей чистоте. Ничего плохого в таком заимствовании, ко
нечно, нет, но зато здесь нет и настоящей инициативы в смысле отыскания таких вещей, которых еще никто не знает, но которые тем не менее могут оказаться
лучшими по своим качествам, чем произведения так или иначе известные. Такой метод подражания при выборе для исполнения новых произведений, рассуждая теоретически, может привести к полному застою, если каждый оперный театр будет только «обезь
яничать» с другого театра. Этот путь подражания особенно опасен для нашей оперы, так как, с одной стороны, при упадке оперного творчества, наблюдаю
щемся у нас, нам у себя подражать пока нечему, а при подражании наиболее популярным современным оперным произведениям Западной Европы наш театр рискует впасть в нежелательные уклоны, противоречащие всей современной идеологической установке на
шего искусства. Очень хорошо, что А. В. Луначарский и А. Я. Таиров случились в Берлине во время поста
новки там «Трехгрошовой оперы» Курта Вейля. Очень хорошо, что они хотят поставить ее еще в этом сезоне у нас. Но если бы они не увидели этой оперы своими глазами, вряд ли бы у нас сейчас заговорили о Курте Вейле, несмотря на то, что этот композитор высоко зарекомендовал себя своими прежними опе
рами «Протагонист» и «Царь снимается». Если бы у нас была настоящая инициатива, то мы должны были бы уже в прошлом сезоне обратить серьезное внимание на вторую из поименованных опер Вейля, постараться убедить его сделать в этой опере кое-какие переработки, в соответствии с социально-художественной установкой нашей эпохи и нашей страны, и поставить у нас эту оперу.
Касаясь метода подражания в деле составления нашего оперного репертуара, я все же не могу осу
ждать его огульно и полагаю, что и этот метод может во многих случаях принести существенную пользу, как, скажем, в случае с «Трехгрошовой оперой», напи
санной одним из крайних современных музыкальных новаторов.
Улучшающий корректив в применение метода подражания вносит такой случай, когда один театр «перенимает» у другого не наиболее успешную и популярную оперу, а оперу, отличающуюся наиболее выдаю
щимися художественными качествами. Здесь уже ме
тод подражания граничит с проявлениями высшей инициативы. Примером этому служит у нас постановка оперы «Воццек» Альбана Берга, прошедшей всего несколько раз в Берлине и Праге и затем снятой с ре
пертуара. Применяя метод подражания, ленинград
ский театр не должен был бы ставить у себя этой оперы в виду ее определенного «неуспеха» на других театрах. Выявляя же свою инициативу, ленинградская
опера постановкой «Воццека» осуществила одну из больших побед на оперном фронте. Не будь поставлены в Ленинграде «Воццек» и «Прыжок через тень», возможно, что мы не имели бы оперы «Нос» нашего мо
лодого композитора Д. Д. Шостаковича, обещанной к постановке в Ленинграде уже в этом сезоне.
Вопрос о проявлении инициативы в организации нашей оперной и концертной жизни вплотную упирается в вопрос о воспитании и поощрении нашей композиторской молодежи. По методу подражания мы должны ждать сначала признания наших молодых оперных композиторов зарубежными оперными сце
нами и только потом «перенимать» их произведения для нашего собственного обихода. Инициативный же подход к этому делу требует поддержки и поощрения наших молодых композиторов.
Но поощрение поощрению рознь. Если мы будем поощрять композиторов «понятной» музыки, т. е. эпигонски пользующих методы Римского-Корсакова и дру
гих мастеров оперы, т. е. если мы опять-таки нашу инициативу сведем на нет критерием подражательности, замененным для приличия критерием «понят
ности», — то мы остановим прогресс нашей музыки и нашей оперы на мертвой точке. Если же мы будем заботиться о прогрессе музыки и нашего оперного дела, то мы должны будем искать и поощрять композиторов не подражателей, а людей с творческой инициативой и творческим нервом.
Чтобы сделать свою мысль более ясной и показать, что в противодействии новому (основанном, как мы знаем, на бессилии проникнуть в сущность и значение «непонятного» художественного явления) воз
можны огромные ошибки, — я приведу следующий пример из моей, так сказать, «личной практики».
[*)] Настоящая статья имеет гораздо большее отношение к современной ситуации московской музыкальной и музыкально-театральной жизни, чем к ленинградской, построенной на значительно более рациональных условиях, чем московская. В. Б.