Стихийно или организованно?

Особое положение СССР в ряду европейских государств налагает обязанность чрезвычайно осторожного отношения к нашему художественному экспорту.
Если вывоз чисто материальных ценностей по экономическим и социальным соображениям централизован в руках власти, то с тем большим основанием должен быть приме
нен бдительный контроль к вывозимым культурным ценностям, которыми, с одной стороны, мы не так богаты, а с другой—не всегда можем козырять без ущерба для нашего идеологического престижа.
Европа и Америка жадно прислушиваются к русскому искусству еще со времен царизма. Сейчас они наводнены русскими артистами, многие из которых пользуются огромной популярностью.
Но кто представляет наше искусство? Большинство этих художественных послов— наши эмигранты и эмигранты не случайные. Кое-кто застрял, застигнутый революцией, многие бежали „подышать свежим воздухом“. И те и другие не пожелали принять участие в художественном строительстве обновленной родины. Чужбина оказалась им дороже. Там, конечно, их приняли с распростертыми объятиями. Помилуйте, несчастные, гонимые, погибающие в варварской стране! Надо их приютить и приласкать!
Не спорим, многие из этих беженцев весьма даровиты. Но они разве наши? Разве они идейно нам близки? Разве они представляют в искусстве наши чаяния и стремления?
Это—самозванные послы, сохранившиеся в Европе от нашего старого режима. Разве у них хватит мужества заявить открыто о своем „признании“ СССР?
Никогда. Они присосались крепко к корове своей славы и не так-то охотно перестанут доить доллары, составляющие венец их устремлений. Они знают, что признание красной родины может их лишить самого главного: благосостояния.
Но не за горами время, когда нашей художественной эмиграции, как и царским дипломатам, придется передать представительство художественным послам Советской России.
Чтобы достигнуть этого, мы должны отказаться от политики забрасывания Европы пачками коммивояжеров от искусства, стихийно устремляющихся по разным уголкам бур
жуазных стран и за свой личный риск и совесть (нередко на белогвардейских подмостках) сбывающих свои художественные ценности, часто далеко не первосортные, но, к сожалению, носящие марку made in СССР.
Между тем как только в области художественного Внешторга мы проявляем организованность (а в этом ведь наша сила),—результаты получаются разительные. Стоит лишь вспомнить успех венецианской выставки, где советский павильон оказался в центре вни
мания. Несомненно такое же впечатление должно произвести на Европу и наше участие в парижской выставке.
Все дело—в организованности. Она обеспечивает от всего случайного, отжившего и нехарактерного и, наоборот, гарантирует показательность экспонатов для идейных устремлений, жизни и быта Советской России.
Такая планомерность может быть проведена во всех художественных выступлениях СССР за границей и по отношению ко всем искусствам.
За это дело стоит дружно приняться. Пролетариат западно-европейских государств, борющийся за свое освобождение, чутко прислушивается к каждому слову из Советскои России, являющейся залогом победы на мировом фронте. Художественное же слово—наиболее активное средство пропаганды.

☛