ПРОЦЕСС РЕСТОРАНА „БАР“ И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

А. Д. Анощенко
кино-режиссер ВУФКУ.
На всех выборных собраниях, через которые прошло около 10.000 членов союза, были заслушаны доклады т.т. Славинского и Коцына о поезд
ке заграницу, в Бельгию и Германию. По докладам принимались резолюции, в которых полностью
одобряется работа делегации и поручается послать горячий братский привет иностранным союзам актеров и театральных работников, музыкантов,
кино-работников, художников, артистов эстрады цирка и др.
Выборы прошли с большим подъемом при участии до 90% всех избирателей.
После выборов работники искусств с развернутыми знаменами, с оркестрами, стройными ко
лонами манифистировали по улицам Москвы к зданию Моссовета.
1-го мая исполнилось 2 года со дня принятия культурного шефства губотделами союзов работ
ников искусств и работников просвещения над частями Красной армии Московского гарнизона в связи с чем начальником гарнизона гор. Москвы и командующим войсками Моск. Воен. Округа т. Ворошиловым опубликован приказ гарнизону Москвы и войскам московского военного округа следующего содержания:
«За истекший 2-годичный срок шефства проделана широкая и плодотворная культурно-просвети
тельная работа среди красноармейской массы и оказана большая помощь политорганам в прово
димой последними работе. За этот срок через театры и кинематографы города Москвы было пропущено свыше 150.000 человек, предоставлено более 400 экскурсий и выделено значительное количество работников для ликвидации неграмотности среди красноармейцев, много лекторов и т. д. Кроме этого широкая и большая работа в красноармейских частях проделана студентами ВУЗ.
Приношу от имени частей Московского гарнизона культшефам горячую благодарность и приказываю в частях гарнизона отметить годовщину принятия культшефства, для чего воинским частям участвовать:
а) на торжественном заседании Губпроса и Губрабиса, имеющем быть 27 апреля,
б) вечерах смычки, проводимых Губпросом 26 апреля,
в) в дальнейшем принять меры к еще большему закреплению, углублению и расширению этой работы».
Под этим заголовком в № 82 газ. «Правдабыла помещена нижеследующая заметка т. Тагера:
«Восемь дней московский губсуд сидел над разбором дела сводников из ресторана «Бар».
Внимание публики, присутствовавшей на процессе, сосредоточивалось на вопросах союзной организации и еще более на привива
емых нравственных представлениях, чем на отдельных фактах царивших в стенах «Бара
разгула и безнравственности. И в самом деле, картина, развернувшаяся на суде, до такой степени неприглядна, что единственным вер
ным выводом из нее на практике должно быть энергичное вмешательство высших партийных и профессиональных органов в организацион
ную работу московской организации Рабиса и в беспощадное перетряхивание ее личного состава.
Не в конферансье Ирине, конечно, дело. И даже не в том, что он одновременно с все
сторонним прислуживанием пьяной кабацкой публике и с приспособлением своего реперту
ара к ее враждебной нам идеологии исполнял функции председателя ревизионной комиссии горкома эстрады, по существу секции мосгубрабиса. Дело в том, как смотрел на все это горком? Он отлично знал, что эстрада и заведующие программой находятся в полной зави
симости от намерений, вкусов и кошелька частных рестораторов. Знал ли об этом губрабис? Во всяком случае, должен был знать, так как горком был представлен и вправлении губрабиса. Что же было сделано для того, чтобы не дать народившейся за годы гражданской войны «красной эстраде» снова снизиться до уровня старого кафешантана? Ровным счетом ничего, если не считать нескольких посвя
щенных этому вопросу заседаний и последовавших разъяснений.
Знал ли горком и губрабис о возродившейся кафешантанной практике «знакомить» артисток и посторонних одиноких посетительниц ресто
ранов с «щедрыми гостями» из кабинета, куда в виде компенсации за предоставление «зара
ботка» приглашался потом эстрадный политком для чтения своих куплетов и песенок с неиз
вестным ни нам, ни гублиту идеологическим содержанием? Обязаны были звать, если хоть немного прислушивались к голосу своих членов. Не было ни одного свидетеля, который не под
твердил бы, что такое положение существует везде, где есть эстрада.
И, наконец, знали ли они, что в стенах самого горкома с женщинами обращались грубо и бесстыдно, что им недвусмысленно внушали, что на эстраде «главное—не дарование», что «без покровителей жить нельзя», что им даже делались совершенно определенные предложения? И этого не мог не знать, так как от
дельные члены правления—свидетели по делу— удостоверили «с горечью», что так оно дей
ствительно и было, и что об этом знали все без изъятия.
В конце концов, иначе оно не могло быть. Если члены правления губрабиса на суде (а еще более в своей практике) проводят мысль, что «союз это не школа нравственности» и что ему совершенно безразлично, какой образ жизни ведут его члены «на людях», то ра
зумеется, не может быть сомнений в том, что «в царстве датском не все спокойно».
Вывод из всего этого только один: необходимо немедленно перерегистрировать секции (горком) работников эстрады и тщательно при
смотреться как к составу, так и к методам работы губрабиса, а может быть и ЦК. союза
Через дня три-четыре в газ. «Труд» и в «Правде(в последней с некоторыми сокращениями) появи
лось ответное письмо в редакцию за подписями секретаря Моск. Губ. Совета Профсоюзов т. Павлова и председателя Мосгубрабиса. тов. Замкового.
Приводим его полностью:
«В № 82 газ «Правда» помещена статья тов. Тагера «Процесс ресторана Бар и его значение»,
заканчивающаяся словами: «Вывод из всего этого один—необходимо немедленно перерегистрировать горком эстрады и тщательно присмотреться как к составу, так и к методам
работы губрабиса, а может быть и ЦК союза».
Нельзя, конечно, к подобным выводам приходить на основании преступных деяний Ирина, никогда в правление союза не избиравше
гося и, по явному недоразумению, избранного в председатели ревизионной комиссии горкома эстрады. Характерно, что, избранный на общем собрании в ревизионную комиссию (вместо других кандидатов, выдвинутых губрабисом), Ирин ни разу горкома эстрады не обревизовал и деятельности никакой не проявлял.
Выполняя функции общественно - профессиональной организации, мосгубрабис всегда карал сурово за нарушение союзных правил
и в частности, за выступления членов союза в отдельных кабинетах в нарпитных предприятих. В течение одного лишь 1923—24 г.г. наложено было на эстрадников 20 дисциплинарных взысканий, в том числе несколько ис
ключений. Но, конечно, губотдел, насчитывая около 16 тыс. членов союза (эстрадников среди них 8%), не имел возможности уследить за всеми 910 предприятиями, в которых работают его члены, тем более, что в многочисленных нарпитных заведениях, по которым распылены эстрадные артисты, отсутствуют первичные ячейки рабиса и фукционируют месткомы другого профсоюза (нарпит).
Возлагать в какой бы то ни было мере ответственность на Рабис не основательно, поскольку для борьбы со сводничеством суще
ствуют специальные органы, а за чистотой репертуара, прежде всего, должен следить гублиг и губполитпросвет. Тем не менее союз не уклонялся и от этой работы. По его инициа
тиве создана была репертуарная комиссия при политпросвете, заслушивались отчеты заведу
ющего гублитом, организованы два эстрадных театра и, благодаря политике внедрения эстра
ды в кино, число эстрадных площадок в нарпитных предприятиях за последнее время сократилось на 25%.
Но, конечно, все эти меры не являются достаточными, ибо условия труда все же остаются чрезвычайно тяжелыми, что и толкает работниц эстрады на скользкий путь. В этом отно
шении союзу работников искусства приходится работать в обстановке не более благоприятной, нежели союзу нарпит.
Ясно, что одними только перерегистрациями эстраду не оздоровить, хотя союзом еще задолго до совета т. Тагера неоднократные перерегист
рации и переквалификации среди эстрадников были проведены (таковые в 1921—23—24 г.г.,
проводились неоднократно и дали сокращение эстрадников с 3.000 на 1.725 чел.), но оздо
ровление эстрады возможно лишь с улучшением условий труда в этой отрасли.
Об этом должен бы знать т. Тагер прежде, чем выступить печатно в официальном органе партии с обвинением профессиональной организации в попустительстве.
Печально, что благодаря своей неосведомленности т. Тагер пытается дискредитировать союзные органы, набрасывая на них тень своими фразочками, вроде, «необходимо тща
тельно присмотреться как к составу, так и и к методу работ губрабиса, а может быть, и ЦК, союза». Может быть и не совсем необ
ходимо, а между тем авторитет союза такими выступлениями подрывается.
Тов. Тагеру хорошо известно, что инициатива вскрытия иринского дела принадлежит союзу, комиссия по обследованию горкома эстрады возглавлялась секретарем мосгубрабиса, горком по докладу комиссии, был рас
пущен еще 11 октября 1924 г. Родэ был лишен звания члена правления, а Ирин тогда же исключен из союза, после чего материалы были союзом переданы в прокуратуру, что и послужило основанием для возбуждения данно
го процесса. Так почему же, зная все это, т. Тагер все же позволил себе печатно ошельмовать союз, во главе которого стоят ответ
ственные партийные товарищи и чья работа находится под руководством московского губернского совета профсоюзов,—это пока остается нам непонятным.
КУЛЬТШЕФСТВО НАД КРАСНОЙ АРМИЕЙ.