он. — Кушайте на доброе здоровье. Ежели осилите, двенадцатиаршиннику можно еще бревен пяток добавить. За ваше здоровье...
Все пьют. К четырем котятам иод рукомойником подходят еще два и тычутся мордами в живот кошки.
Она в изнеможении закрывает голодные глаза, вытянув ноги.
— Кись-кись-кись, — манит ее ласковый гость и бросает к рукомойнику кожуру колбасы, которую жует острыми, длинными зубами, украдкой от собутыльников выливая на пол содержимое своей чашки.
Ив. Майоров.
СЛУХИ
— Ребята! Соль и керосин запасайте, опять же ситец.
— Почему — соль?
— Знамо, почему! Начнется война, из соли порох делать будут.
— А керосин почему?
— А из керосина — газы.
— Ну, а ситец куда денется?
— Ну, а ситец — для приманки пойдет. Выставят наши ситец, а неприятель в очередь... Тут всех голыми руками и забирай.
* * *
— Граждане, на границе сраженье началось... — Ну? Кто кого?
— Наши жмут, известно.
— Кого?
— Йвановцев, известно. Сажен на сто от границы отогнали, потому размеже
вание меж деревнями неправильное.
* * *
— И на кого-о ты меня покидаешь, да и ка-ак я одна жить буду?..
— Него ноешь?
— Петра моего забрали! — Но? На войну?
— Зачем на войну. В милицию. За хулиганство.
* * *
— С польским паном воевать будем...
— А я так думаю — с Китаем.
— С англичанкой, ясное дело!
— А я так думаю — совсем с другим: с нашей темнотой воевать будем, чтоб не всякому пустому слуху верили.
Прокофьев (сын).
По способностям
— Наш скупщик был, верно, об’ездчиком?
— Почему вы так думаете?
— Здорово он крестьян об’езжает!

д. д.

ВРАГ ВОЛОКИТЫ
— Наше заявление до сих пор у вас под сукном. — Ну, это вы врете — не может быть: я из этого сукна давно уже штаны своему парнишке сшил!
Рис. Мих. Черемных.
Дядя пьет, выпятив кадык. Гость в это время ноет комаром:
— Ничего хорошего в жизни. Бога нет, рису не стало . Пришел намедни на базар лесу поглядеть. Встречаю Петра Петровича. Так и так, дороговизна, говорю,
а строиться надо. Дом с надворными принадлежностями огоревал, а на баню нехватает. Он меня и научил. Поди, говорит, в Борщовку, спроси Федю Сладкова. Мужик хороший и многих обстроил...
— Эго верно, — подтверждает хозяин. — Можно сказать, весь лес обворовали мы. Три раза в тюрьме сидели, шесть разов на суде были. Строго теперь насчет леса. Мигрий Суконкин с Яшей Храбцовым и сейчас сидят.
— А мне пустяки сущие надобны, — вставляет гость.
— Сколько чего? — спрашивает хозяин.
— Восьмиаршиннику штук десять, да бревна тричетыре по двенадцати аршин. Кушайте, прошу вас... Чашка опять полна. На стол встает вторая бутылка.
— Подожди, Степана с Гришухой позову, — решает хозяин.
* * *
В избе чадно, гамно, пьяно. На столе бутылки. Трезвый гость из города убеждает троих бородачей:
— Братцы мои! Чего нам стоит? Ночку поработали, — глядь, три червонца в кармане.
— На базаре восемь заплатишь, — галдят трое.
— Товарищи! На базаре вас уличить могут. Краденое и все прочее. Прямой риск.
— Давай четыре. Дешевле никак нельзя. Суконкин с Храбцовым от весны сидят.
— Удивительное дело, — замечает гость. — Леса крестьянские, а сажают за леса
в тюрьму. Чем же питаться крестьянину, позвольте вас спросить? Прошу вас еще по чашечке!..
— Степа, сделаем ему за тридцать пять? — убеждает соседа хозяин избы. — Человек-то, видать, больно хороший.
— Кабы мне власть, я бы такой закон об явил: все леса, в полное без контроля рас
поряжение мужику ! — гремит гость. — Потому как вся наша земля на мужике стоит.
— Правильно! — одобряют слушатели. — Бери! За тридцать пять на сто рублей слиш
ком привезем. Пользуйся! Все равно под судом ходим.
— Не могу, граждане! - восклицает гость. — Мне домик в полторы тыщи встал.
Скиньте пятерочку. Все равно, даровой лес у нас. Выпьем, граждане...
— «Ну, ладно, пользуйся, — решают бородачи, поднимая чашки с вином. — Уважить хорошего человека.
Стройся, миляга! У нас леса на всю губернию хватит...
Гость достает из своей корзины под столом пятую бутылку.
— Последняя,—об ’являет