Смерть Сергѣя Ивановича Танѣева явилась неожиданной и горестной утратой для русскаго искусства. Его композитор
ская дѣятельность никогда не пользовалась особенно шумнымъ успѣхомъ, но онъ создалъ такія произведенія, которыя надолго останутся памятниками художественнаго мастерства и сильнаго, вдумчиваго таланта, а будущіе историки музыки, навѣрное, удѣлятъ имъ больше вниманія, нежели огромному большинству того, что въ настоящее время признается вершинами музыкальнаго развитія у насъ и на Западѣ.
Едва-ли меньшее значеніе имѣлъ почившій въ качествѣ несравненнаго учителя, соединявшаго огромныя знанія съ практическимъ умѣньемъ пере
давать ихъ въ живой, осмысленной формѣ, подкрѣпляя свои теоретическія объ
ясненія примѣрами изъ великихъ произведеній прошлаго; впрочемъ, о его преподавательской дѣятельности рѣчь будетъ ниже, когда придется говорить о 28 годахъ профессорства въ московской консерваторіи, лучшимъ украшеніемъ которой онъ былъ послѣ ухода Чайковскаго въ 1878 г. Большое зна
ченіе имѣли также четыре года директорства С. И. Танѣева въ консерваторіи съ 1885 по 1889, когда онъ успѣлъ упрочить положеніе этого учре
жденія, сильно поколебавшееся послѣ смерти Н. Г. Рубинштейна. Вообще, если С. И. брался за какое-либо дѣло, то исполнялъ его не только съ величайшей добросовѣстностью, но и съ широкимъ пониманіемъ лежащихъ въ основѣ дѣла задачъ, ибо его умъ былъ вполнѣ пригоденъ для рѣшенія и практическихъ задачъ; хотя относительно собственныхъ интересовъ онъ никогда не выказывалъ практичности.
По отношенію къ своимъ общечеловѣческимъ качествамъ, Сергѣй Ивановичъ представлялъ собою фигуру совершенно самостоятельную, ориги
нальную. Онъ отводилъ много вниманія основнымъ вопросамъ бытія, и, не будучи по своимъ воззрѣніямъ матеріалистомъ, былъ также чуждъ и мистикѣ.
ская дѣятельность никогда не пользовалась особенно шумнымъ успѣхомъ, но онъ создалъ такія произведенія, которыя надолго останутся памятниками художественнаго мастерства и сильнаго, вдумчиваго таланта, а будущіе историки музыки, навѣрное, удѣлятъ имъ больше вниманія, нежели огромному большинству того, что въ настоящее время признается вершинами музыкальнаго развитія у насъ и на Западѣ.
Едва-ли меньшее значеніе имѣлъ почившій въ качествѣ несравненнаго учителя, соединявшаго огромныя знанія съ практическимъ умѣньемъ пере
давать ихъ въ живой, осмысленной формѣ, подкрѣпляя свои теоретическія объ
ясненія примѣрами изъ великихъ произведеній прошлаго; впрочемъ, о его преподавательской дѣятельности рѣчь будетъ ниже, когда придется говорить о 28 годахъ профессорства въ московской консерваторіи, лучшимъ украшеніемъ которой онъ былъ послѣ ухода Чайковскаго въ 1878 г. Большое зна
ченіе имѣли также четыре года директорства С. И. Танѣева въ консерваторіи съ 1885 по 1889, когда онъ успѣлъ упрочить положеніе этого учре
жденія, сильно поколебавшееся послѣ смерти Н. Г. Рубинштейна. Вообще, если С. И. брался за какое-либо дѣло, то исполнялъ его не только съ величайшей добросовѣстностью, но и съ широкимъ пониманіемъ лежащихъ въ основѣ дѣла задачъ, ибо его умъ былъ вполнѣ пригоденъ для рѣшенія и практическихъ задачъ; хотя относительно собственныхъ интересовъ онъ никогда не выказывалъ практичности.
По отношенію къ своимъ общечеловѣческимъ качествамъ, Сергѣй Ивановичъ представлялъ собою фигуру совершенно самостоятельную, ориги
нальную. Онъ отводилъ много вниманія основнымъ вопросамъ бытія, и, не будучи по своимъ воззрѣніямъ матеріалистомъ, былъ также чуждъ и мистикѣ.