Мне чужды фантазии разных Уэльсов— Раз езды машин по эпохам, векам,
Но все-ж хорошо прокатиться по рельсам, Одноколейных крутых диаграмм.
И вот на бумаге, из простеньких чисел,
Из выкладок планов, как будто сквозь сон, Проходят в заводы за «Дизелем» — «Дизель», Бредут на поля за «Фордзоном»—«Фордзон», И сразу мой домик одноэтажный, Закинувши окна очками на лоб,
Растет, вырастает в огромный и важный Многоэтажнейший небоскреб.
ПОЭМА О ЦИФРАХ
Но взгляд убегает за скверы, за город, Оставивши щебень и шлак,
Туда, где селитра, покинувши порох, Миролюбиво легла на полях.
А цифры все сходят с записок и планов, С магических выкладок и чертежей,
Чтоб вскинуться крыльями аэроплана, Массивом невиданных этажей,
Чтоб строить музеев глубокие своды, Дивизии книг посылать в поход...
РАССКАЗ О ТОВАРИЩЕ АЛЛАДИНОВЕ
И ЕГО ВОЛШЕБНОМ БИЛЕТЕ
И Шахерезада Федоровна начала:
— Рассказывают, о, высокочтимый товарищ Фанатюк, и вы, члены комиссии по чистке, что мастер Тихон Алладинов был человеком скромным и деятельным.
Горячность, смелость и трудолюбие Тихона Алладпнова были оценены но достоинству. И вот, в один из прекрасней
ших дней его жизни, на открытом собрании ячейки, Алладинову вручили партийный билет в коричневом перенлетике.
Взволнованный всем этим Алладинов вышел во двор электростанции и присел на крылечке. Дивная и радостная картина представилась его глазам: за рекой в елочных огнях лежал город, звездами было засыпано небо, от работы электро
станции под ногами Алладииова тряслась земля, а внизу с шумом бежала в темную реку отработанная вода.
Счастливое раздумье Алладпнова прервал старый рабочий станции Блюдоедов.
— Вот, что, Тихон, — сказал он, — ты только что получил партийный билет. Знай же, что этот билет наделен удиви
тельнейшими свойствами. Иногда достаточно лишь раскрыть его и похлопать по нем ладонью, чтобы получить то, чего желаешь, или избавиться от того, чего не желаешь. Это очень соблазнительно, но именно этого делать нельзя.
В этом месте Шахерезада прекратила свой рассказ, потому что служебный день окончился. А когда наступил
СЕДЬМОЙ СЛУЖЕБНЫЙ ДЕНЬ,
начальник конторы Фанатюк и члены комиссии прибежали в учреждение спозаранку и, как только аккуратная Шахерезада Федоровна ровно в 10 часов вошла в кабинет, встретили ее нетерпеливыми криками:
— Чю Hie сделал товарищ Алладинов, узнав о волшебных свойствах своего билета?
И Шахерезада, вежливо улыбнувшись, сказала: — Знайте же, что товарищ Ал
ладинов в течение двух лет вел себя с примерной скромностью и работал больше, чем когда бы то ни было.
Но однажды в доме Алладйнова назначили экстренное собрание жильцов. Разбирался животрепещущий вопрос о том, кочу дать две освободившиеся комнаты. 11 таких случаях ни
когда не бывает разногласий. Все хотят одного и того лее. Каждый жилец хочет получить комнату и именпо для себя.
Экстренное собрание продолжалось тридцать шесть часов без перерыва Было выкурено три тысячи папирос «Пли» и около восьмисот козьих ножек. Во время прений председа
телю дали восемь раз по морде и в
шести случаях он дал сдачи. На семнадцатом часу уволокли за ноги двух особенно кипятившихся старушек. На двадцать четвертом часу
.... — Ты только что получил билет. Знай же, что этот билет наделен удивительнейшими
свойствами ..
упал в обморок сильнейший из жильцов, волжский титан Лурпх Ш, записанный в домовой книге иод фамилией Ночлежников.
Но обмен мнениями ни к чему не привел. Тогда председатель, лицо которого носило кровавые следы прений, заявил, что распределит комнаты своей властью.
К этому времени в душе Аллад! нова созрело желание получить комнату какими-то ни было средствами. Он увел председателя в уго юк и прижал его спиной к домовой стен
газете «Вьюшка». Потом, сам не сознавая, что делает, он вынул из кармана партийный билет в коричневом переплстике; быстро раскрыл его и похлопал ладонью. И Алладинов сразу же заметил во инебную перемену в председателе. Гла
за председателя покрылись подхалимской влажностью, и в комнате вдруг стало тихо.
На другой день Алладинов переменил свою комнату с пестрыми обоями на большую, удобную квартиру в ущерб другим, имевшим на то большее право.
«Дурак Блюдоедов», — подумал он, — «зря только отговаривал меня. Билетик — хорошая шгзгка».
И с тех пор товарищ Алладинов совершенно изменился. Он безбоязненно расскрывал билет и...
В этом месте Шахерезада заметила, что служебный день закончился.
А когда наступил
ВОСЬМОЙ СЛУЖЕБНЫЙ ДЕНЬ,
она сказала;
— Он выбирал людей потрусливее и безбоязненно расскрывал перед ними билет, привычно хлопал по нем ладонью и часто получал то, что хотел получить, и избавлялся от того, от чего хо!ел избавиться.
II постепенно он переменился. Он занял, явно не по способностям, ответственный пост с доходными командировками; от производства его отделила глухая стена секретарей, и он
научился подписывать бумаги, не вникая в их содержание, но выводя зато забавнейшие росчерки. Он научился говорить со зловещими интонациями в голосе и глядеть на просителей невидящими цинковыми глазами.
А билет приходилось раскрывать и пользоваться его волшебными свой
ствами все чаще. Потребности Алладинова увеличивались. Казалось, жела
ния его не имеют границ. Его молодая жена, Нина Балтазаровна, одевалась с непонятной роскошью. Она носила меховое манто, усеянное белыми лап
ками, и леопардовую шапочку. С утра до вечера она твердила мужу, что «теперь все умные люди покупают бриллианты». Сам товарищ Аллади
нов выходил на улицу, одетый богаче, чем Борис Годунов в бытность его царем. На нем была богатая шапка, тяжелая, как manifa Мономаха, и длинная шуба.
Однако,—под сводом иного года, Среди иных индустрпиных широт.
Пока еще все происходит иначе: Старинным заплывом годы пдывут,
И чаще, чем трактор,—сивую клячу
В печальную шутку «Фордзоном» зовут.
Но, знаю: покорная плановым рейсам, Параграфам, цифрам и чертежам,—
Пройдет пятилетка по строгим рель ам Одноколейных крутых диаграмм!
Виктор Винников
Текст Ф. ТОЛСТОЕВСКОГО Рисунки К. РОТОВА
Однажды, возвращаясь домой, он попал в переполненный трамвай. И на его беду он попал в один из тех зараженных ссорою вагонов, которые часто циркулируют но столице. Ссору в них начинает какая-нибудь мстительная старушка в утренние часы пределужебной давки. И мало по малу в ссору втягивются все пассажиры вагона, даже те, которые попали туда через полчаса после начала инцидента. У яге зачинщики спора давно сошли, утеряна унге и причина спора, а крики и взаимные оскорбления все продо пкаются, и в перебранку вступают все новые и новые кадры пассажиров. И в таком вагоне до поздней ночи не затихает ругань.
В такой именно, зараягенный драчливой бациллой, вагон попал в нетрезвом состоянии товарищ Алладинов. В трамвае он давно уже не ездил, так как пользовался автомобилем.
И едва он попал на площадку, как оскорбил мирного пассажира словом и, не дожидаясь ответной реплики, оскорбил его также и действием. Все это он проделал, весело улы
баясь и представляя себе удивление милиционера при виде волшебного билета.
И, вдоволь насладившись, он вынул билет в коричневом перешетике, раскрыл его и похлопал но нем ладонью. Но билет не привел милиционера в трепет.
— А еще партийный!—сказал бравый милиционер: Позор, позор, позор!
И заломив руку пьяного товарища Алладпнова японским приемом «джиу-джитсу», милиционер свел его в отделение, билет остался в отделении и больше не возвращался к его обладателю.
И пухлая звезда товарища Алладииова померкла с еще большей быстротой, чем взошла, потому что обнаружились все его нечистые дела.
И вот все об этом позорном человеке.
Но эта история, как она ни интересна, далеко уступает рассказу о двух друзьях — о то
варище Абукирове и товарище Абусирове.
— Я ничего не слыхал об этих людях! — сказал товарищ Фанатюк.
И подумал:
— «Клянусь Госпланом, я не уволю ее, пока не узнаю этой по всей вероятности замечательной истории!»
(Продолжение
следует).
... Нина Балтазаровна с утра до вечера твердит мужу, что теперь все умные
люди покупают бриллианты.
ОПАСНОСТЬ
В корридоре кто-то сорвал стенгазету, свеженький номер, наклееный вчера. Мне сказали: «Найдите того, кто сорвал!» Немедленно я пустился на розыски. Прежде всего я крикнул:
— Товарищи, кто сорвал стенгазету?
На меня посмотрели, как на человека, спросившего в аптеке балалайку.
Тогда я пустился ходить из комнаты в комнату, между столами и стульями, дергая ручки всех дверей, толкаясь, как трамвайный кондуктор и спрашивая у всех:
— Вы не сорвали стенгазету?
На сто тридцатом вопросе я уже не договаривал фразу до конца, и выходило так:
— Вы не сорваетен?
— Я сорваетен, — подошел ко мне директор. — Стенгазе
та, как вещь бумажная, опасна в пожарном отношении.
Выпускайте газету каменную, , из панельных плит. И для оригинальности весь текст иероглифами египетскими, клино
писью! Если иероглифами, то тогда, — задумался директор,— тогда, пожалуй, я сам буду давать обличительные заметки о себе.
СИДЯ В КОНЦЕРТЕ...
Сидя в концерте, мы дремали, убаюкиваемые вдумчи
вым докладом проф. Чемобрауде. Дремали и размышляли о следующем:
— Принято, — думали мы, — сухие доклады дополнять концертами и тем привлекать ауди
торию. Но какой может быть смысл делать обратное, то-есть, добавлять к концерту тягостноскучный доклад и тем самым аудиторию отпугивать?..
Мы уснули, так и не разрешив этого вопроса.
ТОНКИЙ РАСЧЕТ
(Клубное)
— Начало собрания у нас назначено на 6, значит — 7. До
кладчик обещав в 8, значит — в 9. Вы должны выступить в 10... Приезжайте в 11.
«ТОВАРИЩЕСКИЕ» ОТНОШЕНИЯ
АВТОР ТЕКСТА
Существующие скромные на
именования работников сце
ны уже не удовлетворяют иных профессиональных новаторов. Недавно появились но
вые термины для обозначения театральных функций: режис
сер называется теперь — автор
спектакля, художник — автор макета, монтер — автор свето
вых эффектов, бутафор — автор вещественного оформления.
Правда, при всех этих авторах остался и автор текста, но... так называется теперь
суфлер.
— Голубка родная, молю в интересах театра—загримируйтесь на пять лет старше! В ложе сегодня жена предгубисполкома, он не потерпит конкуррепцни!
В ИНТЕРЕСАХ ИСКУССТВА
— Здрассте, ваше товарище
ство!
Но все-ж хорошо прокатиться по рельсам, Одноколейных крутых диаграмм.
И вот на бумаге, из простеньких чисел,
Из выкладок планов, как будто сквозь сон, Проходят в заводы за «Дизелем» — «Дизель», Бредут на поля за «Фордзоном»—«Фордзон», И сразу мой домик одноэтажный, Закинувши окна очками на лоб,
Растет, вырастает в огромный и важный Многоэтажнейший небоскреб.
ПОЭМА О ЦИФРАХ
Но взгляд убегает за скверы, за город, Оставивши щебень и шлак,
Туда, где селитра, покинувши порох, Миролюбиво легла на полях.
А цифры все сходят с записок и планов, С магических выкладок и чертежей,
Чтоб вскинуться крыльями аэроплана, Массивом невиданных этажей,
Чтоб строить музеев глубокие своды, Дивизии книг посылать в поход...
РАССКАЗ О ТОВАРИЩЕ АЛЛАДИНОВЕ
И ЕГО ВОЛШЕБНОМ БИЛЕТЕ
И Шахерезада Федоровна начала:
— Рассказывают, о, высокочтимый товарищ Фанатюк, и вы, члены комиссии по чистке, что мастер Тихон Алладинов был человеком скромным и деятельным.
Горячность, смелость и трудолюбие Тихона Алладпнова были оценены но достоинству. И вот, в один из прекрасней
ших дней его жизни, на открытом собрании ячейки, Алладинову вручили партийный билет в коричневом перенлетике.
Взволнованный всем этим Алладинов вышел во двор электростанции и присел на крылечке. Дивная и радостная картина представилась его глазам: за рекой в елочных огнях лежал город, звездами было засыпано небо, от работы электро
станции под ногами Алладииова тряслась земля, а внизу с шумом бежала в темную реку отработанная вода.
Счастливое раздумье Алладпнова прервал старый рабочий станции Блюдоедов.
— Вот, что, Тихон, — сказал он, — ты только что получил партийный билет. Знай же, что этот билет наделен удиви
тельнейшими свойствами. Иногда достаточно лишь раскрыть его и похлопать по нем ладонью, чтобы получить то, чего желаешь, или избавиться от того, чего не желаешь. Это очень соблазнительно, но именно этого делать нельзя.
В этом месте Шахерезада прекратила свой рассказ, потому что служебный день окончился. А когда наступил
СЕДЬМОЙ СЛУЖЕБНЫЙ ДЕНЬ,
начальник конторы Фанатюк и члены комиссии прибежали в учреждение спозаранку и, как только аккуратная Шахерезада Федоровна ровно в 10 часов вошла в кабинет, встретили ее нетерпеливыми криками:
— Чю Hie сделал товарищ Алладинов, узнав о волшебных свойствах своего билета?
И Шахерезада, вежливо улыбнувшись, сказала: — Знайте же, что товарищ Ал
ладинов в течение двух лет вел себя с примерной скромностью и работал больше, чем когда бы то ни было.
Но однажды в доме Алладйнова назначили экстренное собрание жильцов. Разбирался животрепещущий вопрос о том, кочу дать две освободившиеся комнаты. 11 таких случаях ни
когда не бывает разногласий. Все хотят одного и того лее. Каждый жилец хочет получить комнату и именпо для себя.
Экстренное собрание продолжалось тридцать шесть часов без перерыва Было выкурено три тысячи папирос «Пли» и около восьмисот козьих ножек. Во время прений председа
телю дали восемь раз по морде и в
шести случаях он дал сдачи. На семнадцатом часу уволокли за ноги двух особенно кипятившихся старушек. На двадцать четвертом часу
.... — Ты только что получил билет. Знай же, что этот билет наделен удивительнейшими
свойствами ..
упал в обморок сильнейший из жильцов, волжский титан Лурпх Ш, записанный в домовой книге иод фамилией Ночлежников.
Но обмен мнениями ни к чему не привел. Тогда председатель, лицо которого носило кровавые следы прений, заявил, что распределит комнаты своей властью.
К этому времени в душе Аллад! нова созрело желание получить комнату какими-то ни было средствами. Он увел председателя в уго юк и прижал его спиной к домовой стен
газете «Вьюшка». Потом, сам не сознавая, что делает, он вынул из кармана партийный билет в коричневом переплстике; быстро раскрыл его и похлопал ладонью. И Алладинов сразу же заметил во инебную перемену в председателе. Гла
за председателя покрылись подхалимской влажностью, и в комнате вдруг стало тихо.
На другой день Алладинов переменил свою комнату с пестрыми обоями на большую, удобную квартиру в ущерб другим, имевшим на то большее право.
«Дурак Блюдоедов», — подумал он, — «зря только отговаривал меня. Билетик — хорошая шгзгка».
И с тех пор товарищ Алладинов совершенно изменился. Он безбоязненно расскрывал билет и...
В этом месте Шахерезада заметила, что служебный день закончился.
А когда наступил
ВОСЬМОЙ СЛУЖЕБНЫЙ ДЕНЬ,
она сказала;
— Он выбирал людей потрусливее и безбоязненно расскрывал перед ними билет, привычно хлопал по нем ладонью и часто получал то, что хотел получить, и избавлялся от того, от чего хо!ел избавиться.
II постепенно он переменился. Он занял, явно не по способностям, ответственный пост с доходными командировками; от производства его отделила глухая стена секретарей, и он
научился подписывать бумаги, не вникая в их содержание, но выводя зато забавнейшие росчерки. Он научился говорить со зловещими интонациями в голосе и глядеть на просителей невидящими цинковыми глазами.
А билет приходилось раскрывать и пользоваться его волшебными свой
ствами все чаще. Потребности Алладинова увеличивались. Казалось, жела
ния его не имеют границ. Его молодая жена, Нина Балтазаровна, одевалась с непонятной роскошью. Она носила меховое манто, усеянное белыми лап
ками, и леопардовую шапочку. С утра до вечера она твердила мужу, что «теперь все умные люди покупают бриллианты». Сам товарищ Аллади
нов выходил на улицу, одетый богаче, чем Борис Годунов в бытность его царем. На нем была богатая шапка, тяжелая, как manifa Мономаха, и длинная шуба.
Однако,—под сводом иного года, Среди иных индустрпиных широт.
Пока еще все происходит иначе: Старинным заплывом годы пдывут,
И чаще, чем трактор,—сивую клячу
В печальную шутку «Фордзоном» зовут.
Но, знаю: покорная плановым рейсам, Параграфам, цифрам и чертежам,—
Пройдет пятилетка по строгим рель ам Одноколейных крутых диаграмм!
Виктор Винников
Текст Ф. ТОЛСТОЕВСКОГО Рисунки К. РОТОВА
Однажды, возвращаясь домой, он попал в переполненный трамвай. И на его беду он попал в один из тех зараженных ссорою вагонов, которые часто циркулируют но столице. Ссору в них начинает какая-нибудь мстительная старушка в утренние часы пределужебной давки. И мало по малу в ссору втягивются все пассажиры вагона, даже те, которые попали туда через полчаса после начала инцидента. У яге зачинщики спора давно сошли, утеряна унге и причина спора, а крики и взаимные оскорбления все продо пкаются, и в перебранку вступают все новые и новые кадры пассажиров. И в таком вагоне до поздней ночи не затихает ругань.
В такой именно, зараягенный драчливой бациллой, вагон попал в нетрезвом состоянии товарищ Алладинов. В трамвае он давно уже не ездил, так как пользовался автомобилем.
И едва он попал на площадку, как оскорбил мирного пассажира словом и, не дожидаясь ответной реплики, оскорбил его также и действием. Все это он проделал, весело улы
баясь и представляя себе удивление милиционера при виде волшебного билета.
И, вдоволь насладившись, он вынул билет в коричневом перешетике, раскрыл его и похлопал но нем ладонью. Но билет не привел милиционера в трепет.
— А еще партийный!—сказал бравый милиционер: Позор, позор, позор!
И заломив руку пьяного товарища Алладпнова японским приемом «джиу-джитсу», милиционер свел его в отделение, билет остался в отделении и больше не возвращался к его обладателю.
И пухлая звезда товарища Алладииова померкла с еще большей быстротой, чем взошла, потому что обнаружились все его нечистые дела.
И вот все об этом позорном человеке.
Но эта история, как она ни интересна, далеко уступает рассказу о двух друзьях — о то
варище Абукирове и товарище Абусирове.
— Я ничего не слыхал об этих людях! — сказал товарищ Фанатюк.
И подумал:
— «Клянусь Госпланом, я не уволю ее, пока не узнаю этой по всей вероятности замечательной истории!»
(Продолжение
следует).
... Нина Балтазаровна с утра до вечера твердит мужу, что теперь все умные
люди покупают бриллианты.
ОПАСНОСТЬ
В корридоре кто-то сорвал стенгазету, свеженький номер, наклееный вчера. Мне сказали: «Найдите того, кто сорвал!» Немедленно я пустился на розыски. Прежде всего я крикнул:
— Товарищи, кто сорвал стенгазету?
На меня посмотрели, как на человека, спросившего в аптеке балалайку.
Тогда я пустился ходить из комнаты в комнату, между столами и стульями, дергая ручки всех дверей, толкаясь, как трамвайный кондуктор и спрашивая у всех:
— Вы не сорвали стенгазету?
На сто тридцатом вопросе я уже не договаривал фразу до конца, и выходило так:
— Вы не сорваетен?
— Я сорваетен, — подошел ко мне директор. — Стенгазе
та, как вещь бумажная, опасна в пожарном отношении.
Выпускайте газету каменную, , из панельных плит. И для оригинальности весь текст иероглифами египетскими, клино
писью! Если иероглифами, то тогда, — задумался директор,— тогда, пожалуй, я сам буду давать обличительные заметки о себе.
СИДЯ В КОНЦЕРТЕ...
Сидя в концерте, мы дремали, убаюкиваемые вдумчи
вым докладом проф. Чемобрауде. Дремали и размышляли о следующем:
— Принято, — думали мы, — сухие доклады дополнять концертами и тем привлекать ауди
торию. Но какой может быть смысл делать обратное, то-есть, добавлять к концерту тягостноскучный доклад и тем самым аудиторию отпугивать?..
Мы уснули, так и не разрешив этого вопроса.
ТОНКИЙ РАСЧЕТ
(Клубное)
— Начало собрания у нас назначено на 6, значит — 7. До
кладчик обещав в 8, значит — в 9. Вы должны выступить в 10... Приезжайте в 11.
«ТОВАРИЩЕСКИЕ» ОТНОШЕНИЯ
АВТОР ТЕКСТА
Существующие скромные на
именования работников сце
ны уже не удовлетворяют иных профессиональных новаторов. Недавно появились но
вые термины для обозначения театральных функций: режис
сер называется теперь — автор
спектакля, художник — автор макета, монтер — автор свето
вых эффектов, бутафор — автор вещественного оформления.
Правда, при всех этих авторах остался и автор текста, но... так называется теперь
суфлер.
— Голубка родная, молю в интересах театра—загримируйтесь на пять лет старше! В ложе сегодня жена предгубисполкома, он не потерпит конкуррепцни!
В ИНТЕРЕСАХ ИСКУССТВА
— Здрассте, ваше товарище
ство!