Эскизъ.

Балъ въ дворянскомъ собраніи города 3....... былъ очень многолюденъ. Полночь уже давно прошла и танцующія пары безъ устали вертѣлись по паркету залы. Ди

рижеръ далъ движеніемъ руки капельмейстеру знакъ,

чтобы тотъ прекратилъ музыку. Толпа гостей волна за волной двигалась черезъ рядъ гостиныхъ; лакеи торопливо обѣгали залы, поднося прохладительные напитки.
Передъ однимъ изъ маленькихъ столовъ, подлѣ графини Осѣкиной, сидѣлъ командиръ артиллерійскаго полка, настоящій богатырь, съ орлинымъ носомъ.
— Кто же собственно эта m Не фоиъ-Бодмаиъ? — перебила графиня оживленный разговоръ съ полковникомъ, взглядывая на молодую дѣвушку, которая въ эту минуту вступила въ залъ, опираясь на руку капитана Щеврицына.
— Я, Марья Петровна, знаю только то, что m-lle фонъ- Бодманъ съ нѣкотораго времени находится въ гостяхъ у Волковыхъ. Она, кажется, подруга Надежды Алексѣевны. Но одно вѣрно, что она такая вертушка, что кружитъ го
ловы моимъ офицерамъ. Вотъ, напримѣръ, этотъ бѣдный Щеврицынъ совсѣмъ невмѣняемъ.
— Кто же бываетъ вмѣняемъ въ состояніи влюбленности?—привѣтливымъ тономъ пояснила графиня.
— Дюжинный человѣкъ, конечно, не бываетъ вмѣняемъ въ состояніи влюбленности, но этотъ Щеврицынъ, такой порядочный, серьезный молодецъ, одинъ изъ лучшихъ моихъ батарейныхъ командировъ. Никогда не при
шло бы мнѣ въ голову, что онъ можетъ быть плѣненъ такъ легко... именно онъ!

— Почему же думаете вы, что онъ не въ состояніи влюбиться въ эту хорошенькую нѣмку?—съ удивленіемъ спросила графиня.

— Потому что сначала онъ очень равнодушно, почти сурово отнесся къ m-lle фонъ- Бодманъ; я долженъ сказать, что съ радостью замѣчалъ это. Мнѣ не осо
бенно симпатична эта красавица со своими неопредѣ

лимыми глазами. Ея глаза не выражаютъ ни теплоты, пи чувства.

— Это вѣрно... но она образецъ здоровья!
— Это именно вскружило ему голову, — продолжалъ полковникъ съ живостью. — Онъ увидалъ ее нѣсколько дней тому назадъ во время стрѣльбы. Въ то время, какъ друі ія дамы зябли, укутанныя въ свои шубы, она была одѣта лишь въ англійскій костюмъ, туго охватывавшій ея стройную талію. Съ своими блестѣвшими отъ восторга глазами опа являлась какъ бы олицетвореніемъ женской силы. И тутъ-то Купидонъ ранилъ нашего капитана. Съ этого момента онъ сталъ жертвой красавицы.
— Очевидно, жертва очень хорошо чувствуетъ себя въ этомъ достойномъ сожалѣнія состояніи, — насмѣшливымъ томомъ сказала графиня.
И, дѣйствительно, Щеврицынъ такими сіяющими глазами, съ такою счастливою улыбкой взглянулъ въ хоро
шенькое личико m-lle фонъ-Бодманъ, что можно было въ его лицѣ прочесть, какъ сильно эта прелестная дѣвушка привлекла его чувства и сердце.
Оба они были чрезвычайно красивы. Онъ—высокій, стройный мужчина со свѣтлыми волосами и синеватосѣрыми глазами. Она—выше средняго роста съ темноруеымн кудрями и необычайно аристократическими чертами лица. Но, когда она подняла глаза и сурово и хо
лодно оглянула залу, часть этой прелести исчезла. И всетаки она была непреодолима въ своемъ блѣдно - зеленомъ шелковомъ платьѣ, отдѣланномъ серебристыми кружевами. Она граціозно опустилась въ кресло и своими тонкими пальцами, унаслѣдованными отъ матери креолки, стала перебирать перламутровыя пластинки вѣера.
— Здѣсь невыносимо душно, Михаилъ Петровичъ. Выйдемте немножко въ оранжерею,— сказала она своимъ мягкимъ голосомъ.
Кавалеръ ласково положилъ ей на плечо опушенную перьями накидку и проводилъ ее черезъ пустую танцовальную залу къ раствореннымъ, двустворчатымъ две
рямъ сосѣдней оранжереи. Свѣжій, ароматный воздухъ струился имъ навстрѣчу.
— О, какъ пріятно, — воскликнула ni - Не фонъ-Бодманъ и лукавая усмѣшка пробѣжала но уголкамъ ея губъ. — Жать только, что мнѣ надо уже завтра приготовляться къ отъѣзду.
Михаилъ Петровичъ былъ пораженъ. Бурая краска, залившая въ первую минуту его лицо, сбѣжала и онъ замѣтно поблѣднѣлъ.

— Куда же вы такъ неожиданно? — воскликнулъ онъ. — Въ Италію... можетъ быть, въ Египетъ — отвѣтила она совершенно спокойно.

— Въ Италію, въ Египетъ и такъ скоро! Господи Боже мой! И до сихъ поръ вы не сказали мнѣ объ этомъ ни слова!
Холодный потъ выступилъ у него па лбу и добродушные глаза его словно сразу ввалились.
Она смотрѣла на него безмолвно, но съ особенною улыбкой. Казалось, что оиа читала каждое чувство въ его душѣ.
— Ну да, я совсѣмъ забыла сообщить вамъ свое намѣреніе. Это, по всей вѣроятности, очень тяжкій проступокъ!— возразила m-lle фонъ-Бодманъ съ рѣзкимъ смѣхомъ.
— Луина! — произнесъ Щеврицынъ тономъ, въ которомъ чувствовалась горечь оскорбленія. — Какъ вы можете шутить, видя какъ дѣйствуютъ на меня ваши слова?
Въ горячихъ словахъ онъ объяснился ей въ любви. Молчаливый и серьезный человѣкъ, дрожа и тяжело дыша, разсказалъ ей о своей одинокой юности о томъ, какъ онъ томился любовью и все-таки не хотѣлъ было покориться ея очарованію.
— Луина! —Отъ внутренняго волненія онъ почти совсѣмъ потерялъ голосъ.—Теперь вы знаете, какъ я люблю васъ, что въ васъ для меня и жизнь, и счастье. Моя бу
дущность въ вашихъ рукахъ! —Только отъ васъ зависитъ счастье и несчастье моей жизни. — Луина! — Любите ли вы меня?
Почти лукавая усмѣшка, появившаяся на губахъ Луиііы сразу вернула капитана къ дѣйствительности.
Она смѣялась.... она въ состояніи была смѣяться въ ту минуту, когда онъ, прежде замкнутый въ себѣ человѣкъ, въ первый разъ въ жизни открылъ женщинѣ свое сердце.

— Луина!—раздалось, какъ предсмертный крикъ. Онъ смотрѣлъ съ ужасомъ ей въ лицо.

— Такъ вы шутили со мною!—продолжалъ онъ и бро силъ на нее презрительный взглядъ. — Скажите, почему вы поступили со мною такимъ образомъ?
— Боже мой! — нетерпѣливо перебила она. — Не надобно такъ строго принимать каждую малость; но я нахожу васъ страшно забавнымъ въ этомъ экстазѣ. Если бы