добивающийся эмоцинальной и самодовлеющей выразительности материалов ; частными видами этого направления является кубизм, футуризм, супрематизм, имажинизм и т. д.[1)]
В общем и делом т. Арватов, с точки зрения пролетарского искусства, отме
тает и реализм и эстетизм и защищает важность для него аналитизма.
Каковы же его аргументы?
Начнем с реализма.
Наш автор утверждает, что реализм появился впервые, как „осознавшее себя течение в первой четверти ХӀХ века, т.-е. тогда, когда окончательно складывался промышленный капитализм; реа
лизм удовлетворял основному интересу буржуазного индивидуализма: ознако
миться конкретно с социальной жизнью, которой он не понимал и не знал, с при
родой, которой он не чувствовал и от которой был далек, реализм господство
вал, пока „капиталистический строй был прогрессивным и пока „реальная жизнь оценивалась положительно , и стал трещать по всем швам, когда „империали
стическая стадия развития стала колебать почву под ногами буржуазии .
Я не знаю, как назвать все искусство древних греков, как не реализмом (сле
дуя терминологии нашего автора). Как назвать Шекспира, испанскую литера
туру золотого века, т. н. мещанский театр? А ведь все это было задолго до
XIX века. Значит, исторически ошибочно утверждение связи реализма с буржуазией.
Затем, нельзя за одни скобки включать все виды реализма. Романтизм обычно отвечает заре или упадку того или иного общества: наступательный (Шиллер, Гюго) выражает натиск ново
го класса на жизнь, упадочный
(Шницлер, Аннунцио) — отражает уход дряхлого класса от жизни. Натурализм и импрессионизм были по преимуществу
течениями XIX века, связанными с его социальными условиями; первый был обусловлен давящей властью экономи
ческих отношений капиталистического строя над жизнью отдельной обособлен
ной личности, второй — ритмом и темпом городской культуры в ее крайних фор
мах, раздробляющих туже бессильную в своей оторванности от общества и природы личность. В этом смысле оба этих течения буржуазны. Но реализм, как. выражается т. Арватов, эпический, обобщающий, типологический, не имеет видимой связи ни с одним классом.
Объяснение даваемое нашим автором просто натянуто, ибо промышленная буржуазия плела другое, более отвечающее цели познания орудие — науку, ко
[1)] К сожалению, т. Арватов в своей статье „Пролетариат и левое искусство лишь мельком коснулся правого искусства, сосредоточив все свое внимание на беспредметничестве (супрематизме). Более пол
ное освещение вопроса об отношении „левого и пролетарского искусства им дано в докладе Пролета
риат и современные художественные направления , прочтенном на последнем Всероссийски съезде Пролеткульта. Я буду пользоваться тем и другим материалом. В. Т.
торым и воспользовалась широко. Реализм отвечает тем периодам общественного развития, когда в обществе на
ступает известное равновесие, когда, как выражается наш автор, реальная жизнь оценивается положительно , и поэтому может быть свойственна любому классу. Осуждая реализм в целом, он смеши
вает реализм типологический с бытовым и забывает о романтизме наступательном.
Возникновение эстетизма т. Арватов объясняет так. Буржуазное общество, получив отвращение в эпоху своего упадка к реальной жизни, но не обладая реальными целями оформления художественных материалов, стало заимствовать художественную форму из ста
рого искусства (пассеизм и модернизм); символизм объединил оба этих напра
вления, дополнив их особой трактовкой художественного образа. В общем и целом отрицательный приговор здесь правилен. И пассеизм, и модернизм, и символизм, конечно, направления, характерные для упадочного буржуазного общества, с опустошенной душой, с гипертрофией формы насчет содержания, с отказом от позитивизма во имя метафизики, и мистики.
Конструктизм, по мнению т. Арватова, возник, как протест художественной мо
лодежи против реализма и эстетизма; она смотрела па свое творчество, как на ремесло, на профессию, где возможны изобретения, где наравне с вдохновением требуется мысль и воля, где нужны научные и технические знания. Эта моло
дежь идет не от подражания жизни, не от старых образцов, даже не от формы,
а от материала, материала реального; он обрабатывается в соответствии с по
становленной художником организацион
ной задачей. Отсюда супрематизм в живописи; падение ваяния; использование в зочестве , железа, стали, бетона, стекла и отказ от стилизации зданий под ста
рые эпохи; в поэзии — отказ от разрыва между поэтической формой и обычной речью и отношение к слову, как цело
стному материалу, в музыке — использование жизненных шумов.
Экспрессионизм разработал другую сторону аналитического искусства
субъективную эмоциональную выразительность материалов, так же дойдя до беспредметности.
Тов. Арватов хочет быть беспристрастным и не скрывает социальной основы этих двух течений: конструктивизм воз
ник в среде технической интеллигенции, экспрессионизм в среде радикальной буржуазии.
Не скрывает он и отрицательных сторон этих течений. Сюда он относит прежде всего „самодовлеющий индивидуализм форм ; т, е. иначе говоря, от
сутствие объективной организационной задачи и замена ее субъективной игрой свойствами материалами (красками, линиями, звуками и т. и.) Далее — специа
лизация; из художников „одни занялись вопросами объема, другие — цвета, третьи — динамики ; из поэтов — „одни занялись
инструментовкой, другие неологизмами, третьи — слоговыми построениями и т. д.
Эти критические замечания, разумеется, совершенно верны, но т. Арва
тов делает не совсем верный вывод из своих же признаний. Его не пугает, что левые художники считают свое беспредметничество самоцелью; „какое дело, го
ворит он, до их субъективных взглядов . Его не пугает, что у них нет „содержания , которое он определяет как „социальную цель формы ; „стоит ее использовать целесообразно, и она напол
нится содержанием . Но не думает ли тов. Арватов, что при таких коррекивах к супрематизму он перестанет быть супре
матизмом. И уже нельзя будет говорить о нем, как о левом в обычном смысле этого слова искусстве.
И еще он приводит частое утверждение, что левые художники „конец и смерть буржуазного творчества ; он соглашается с такой оценкой, но возра
жает, что судьба левого искусства схожа с капитализмом, который одновременно роет себе могилу и строит холм нового общества. Но, продолжая это сравнение, мы должны сказать: левое искусство не есть то, что нужно новому обществу. Все дело в его аналитизме. Что бы мы
ни взяли из художественных течений, мы легко увидим их связь с закатом
старого общества; кубизм ли, который разлагает реальные формы на простей
шие элементы, футуризм ли, который так характерен для машинной индустрии с ее динамикой и в ее технике, супре
матизм ли, отражающий опустошенную душу упадочного общества. Все это - от анализа, разложения, а не от синтеза, строительства.
Тов. Арватов делает очень умно, что говорит не о названных только что те
чениях, а о конструктивизме и экспрессимизме. Я совершенно согласен с тем, что искусство не должно подражать жизни, не должно повторять старые формы; согласен также что оно состоит и творческом процессе, имеющим целью оформить известный материал, исходя из его свойств, учитывая условия восприятия и разрешая ту или иную организациинную задачу.
Но общая задача искусства есть организация общественного сознания, по преимуществу в эмоциональном плане. Задача пролетарского искусства есть организация сознания в духе трудового кол
лективизма, исключающая субъектизм, индивидуализм, анархизм и прочие особенности беспредметного искусства. За
дача эта глубоко жизненная, реальная, и в этом смысле слово реализм не мо
жет быть чужд пролетарскому искусству.
Есть и другая сторона вопроса: это свойства материала. Или мы уничтожим
поэзию, обратив ее исключительно в своеобразный вид музыки, избрав путь „заумной речи, или проявим уважение к материалу, которым является в поэзии
слово, и не лишим его логического значения; но в таком случае мы снова